Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Ты зачем в дверь звонила?

Голос у Фомина хрипел от возбуждения. Девушка улыбнулась.

– Предупредила, что я иду. А ты что хрипишь? Простудился?

Катя даже не поинтересовалась, а, собственно, зачем к ней заявились в гости эти два кавалера. Ей они оба понравились.

Выпили еще по чашке чая. Фомин встал из-за стола и спросил:

– Где тут у вас телефон-автомат?

– В соседнем доме, сбоку. Вроде бы работает, – сообщила Катя. – Мелочь есть?

– Давай на всякий случай.

Телефон на самом деле работал. Фомин набрал номер телефона, продиктованный Волошиным.

– Слушаю, – раздался в трубке голос.

– Гуляй.

– Адрес.

Михаил назвал адрес без номера квартиры.

– Синий «Фольксваген», через три дома, в течение получаса.

В трубке раздались гудки отбоя.

Фомин даже не поцеловал девушку на прощанье – волнение зашкаливало, она сама его поцеловала. Партнеры прошли вдоль по улице, отсчитав три дома. Вскоре подъехала синяя машина. Открылась задняя дверца, и напарники не раздумывая запрыгнули внутрь. Машина рванула с места. Ее остановил патруль на выезде из города. Водитель показал какое-то удостоверение, что вполне удовлетворило патрульных.

– Куда мы едем? – спросил Фомин.

– В леса, – ответил шофер и криво усмехнулся.

Когда Волошин получил сигнал от Фомина, то ему захотелось громко материться и стучать кулаком по столу. Но он умел не проявлять эмоций и переводить их в деловое русло, в логику противодействия и упреждения.

«Альберта они установили – это понятно, но влезли в какое-то дерьмо, как Комов в Одессе. Критическая ситуация могла возникнуть только при вмешательстве местных органов. А кого же еще? Значит, они туда обращались. Была рекомендация не лезть туда по возможности, но не запрет. По нужде они туда поперлись или проявили инициативу, чтобы получить дополнительные данные? Скорее всего, второе. Комсомольцы, пионеры… Вперед заре навстречу… Данные мы могли бы и отсюда запросить, хотя что-то они пронюхали, за что их и начали гонять, как тараканов на кухне, что неудивительно. Регулярно появляются факты о саботаже и предательстве в местных органах власти. Зыбко все там, еще не утряслось, но интересная комбинация закручивается.

Надо этих борцов за истину срочно выводить из игры, пока еще куда-нибудь не влезли, а при получении подробностей начинать активные действия. Связываться исключительно по ВЧ. Отправлю-ка я их к Ворону, чтобы подробно прояснили обстановку с „лесными братьями“. Руководство в этом сильно заинтересовано. Коля их быстро пристроит к делу. Да им и не привыкать – родная стихия. Выход на его людей в Вильнюсе у меня есть, и надо с ними немедленно связываться».

АБГ

Машина, проехав пару десятков километров по шоссе, свернула на проселочную дорогу, ведущую вглубь леса. Погода улучшилась, по небу блуждали кучевые облака, пропуская лишь часть солнечных лучей, но на горизонте, как в засаде, темнели фиолетовые тучи, готовые к грозовой атаке. Чувствовалось приближение осени, судя по желтеющим листьям и слегка пожухлой траве. Но грязи не наблюдалось, и горбатый «Фольксваген» без труда преодолевал лесные километры. Лес густел и постепенно переходил в сосновый бор с вековыми соснами.

Машина достигла ручья и остановилась. Впереди, за ручьем, дорога с трудом прослеживалась, превращаясь в едва различимую тропу.

– Все, приехали, – сказал водитель и хлопнул ладонями по рулю.

Партнеры осмотрелись: вокруг стоял сосновый бор, подавляющий своей мощью. Тишина давила на психику.

– Куда приехали? – спросил Фомин.

– Вас заберут. Выходите.

Иных объяснений от водителя не последовало.

«А куда деваться? – подумал Циценас. – Нас куда-то хотят отвести, да только поводок где?»

Они вылезли из автомобиля. Машина резко развернулась и уехала, а «поводок» появился через несколько минут в виде всадника на черном жеребце и двух оседланных лошадей, бредущих рядом. Мужчина, одетый в кожаные штаны и брезентовую куртку с капюшоном, приблизился и спешился. Фомин взглянул на свои помятые брюки и на остроносые нечищеные штиблеты. Он представил, как идет в разведывательный рейд по болотистой местности в этих штиблетах, и ему стало смешно. Всадник, оценив взглядом двух настороженных парней, задал насущный вопрос.

– Верхом умеете?

Две лошади, перебирали копытами в ожидании наездников.

– Умеем, – бодро ответил Фомин, хотя на лошадь садился два раза в жизни, разве что ноги в стремена совать научился. Циценас промолчал, хоть и имел опыт верховой езды. Отец регулярно водил пацана в кавалеристскую часть к своему другу, и, пока бывшие сослуживцы пили водку, вспоминая эпизоды Гражданской войны, инструктор занимался с мальчишкой, выделив ему самую спокойную кобылу.

Партнеры оседлали лошадей и вслед за незнакомцем поскакали вглубь леса.

Они ехали по запутанным, едва различимым лесным тропинкам, а то и напрямую через гущу кустов. Лошади вели себя спокойно. Видимо, не в первый раз участвовали в подобных поездках. Циценас, подпрыгивая в седле, обдумывал последние события и их возможные последствия.

«Волошин вывел нас из игры, пока непонятно как и куда, но это и не важно. Вот что он будет делать, получив сигнал опасности? Ну, нас обезопасит, а дальше? Он сразу поймет, что я побывал в органах города Вильнюса, и непременно в жестком варианте сделает через начальство официальный запрос в местные силовые структуры. Ему ответят, что да, был такой Циценас, интересовался их сотрудником. Даже, может быть, имя назовут. Скорее всего, назовут, – Волошин умеет выколачивать нужные данные. И еще, вероятно, скажут, что искомый сотрудник, Альберт Зимка, куда-то исчез. Скорее всего, так оно и есть. И всё. А что ему еще могут сказать? Да ничего! Но именно это от нас и требовалось – задание мы выполнили. Установили изменника, да это и не изменник вовсе, а внедренный агент.

Майор – серьезный аналитик и, быстро просчитав возможные варианты, начнет действовать. А что с нами будет? Это мы узнаем, когда прибудем в точку назначения. Проводник, похоже, не имеет понятия, кто мы такие, – ему отдан приказ доставить нас куда надо, он его и выполняет. Главное, не суетиться и не дергаться – от нас в данный момент ничего не зависит».

Впереди появился просвет между деревьями, и вскоре группа выехала на большую поляну. После лесного полумрака солнце слепило глаза. Посреди поляны стоял большой дом, срубленный в лапу и в окружении хозяйственных построек. Рядом расположились несколько армейских палаток, углубленных в землю.

Фомин усмехнулся – цивилизация.

– Здесь раньше жили протестанты, – внезапно заговорил проводник, за всю дорогу не произнесший ни слова. – Большая семья. А во время войны то ли вымерли, то ли сбежали куда…

Напарники не стали задавать вопросов, на которые до сих пор не получали ответов, решив, что уж коль скоро их сюда привели, то ответы неминуемо будут. Проводник сказал, чтобы они спешились и где-нибудь присели, указав на толстый обрубок бревна. Два юрких подростка тут же подхватили лошадей под уздцы и повели их в сторону то ли амбара, то ли конюшни. Фомин осмотрелся. Пройдя через поляну, в лес углубились четверо вооруженных бойцов. Один из них нес ручной пулемет. Через некоторое время на поляне появилась другая четверка, шедшая в обратную сторону.