Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Насколько Стас разбирался в медицине, а знания его в основном исчерпывались тем, что рассказывала Валентина, суть сахарного диабета заключалась в том, что в организме диабетика вырабатывалось мало инсулина, который помогает усваивать сахар. Чтобы помочь организму усвоить этот сахар, инсулин вводился извне. Обычно уколы делались перед едой, чтобы глюкоза, попавшая в организм с пищей, усвоилась. Это был удел всех диабетиков – пожизненно делать уколы инсулина. Куда деваться?

Бывали случаи, когда вводилось лекарства больше, чем человек съедал, – тогда развивалась, если вовремя не вмешивались доктора, гипогликемическая кома. Если в этой ситуации человеку быстро не ввести глюкозу, можно его потерять. Поэтому инсулин и глюкоза всегда по жизни шли рядом. Чуть что – экстренная помощь тем или иным.

Высокий уровень сахара в крови – делаем инсулин, низкий уровень – глюкозу. Надо распределить дозировку инсулина так, чтобы уровень был постоянный в течение всего дня.

Призрак дачи Снегиревых

Что означали склянки, найденные в сумочке Жанны? Одновременно и тот и другой препарат понадобиться не могли. Ввести глюкозу Лене внутривенно – обычная практика, как рассказывал Макс. Значит, одно лекарство было выдано за другое! Полностью противоположного действия! Вместо глюкозы Валентина ввела бедняжке пять кубиков инсулина внутривенно!

Если учесть, что в одном миллилитре содержится сорок единиц инсулина, то получить по вене двести единиц… Даже человеку, далекому от медицины, станет ясно, что это несовместимо с жизнью.

Отложив пакетик с ампулами в сторону, Стас подошел к окну. Ему вдруг вспомнилось, как рьяно Игнатенки хотели заполучить обратно шприц из руки покойницы. Лёвик, помнится, упрашивал Стаса и так, и эдак. Настойчиво, методично. Не потому ли, что оба – и фотограф, и его супруга – знали, что для них это не яд! Для них это – давно знакомое, почти родное лекарство. Как муж диабетички, Лёвик со свойственной ему скрупулезностью наверняка изучил и причины, и особенности течения, и все последствия диабета. А уж про инсулин проштудировал всю научно-популярную литературу.

Итак, способ первого убийства ясен. Инсулин.

Стас вспомнил, как Валентина приводила ему высказывание кого-то из великих врачей древности о том, что все есть яд, ничто не лишено ядовитости. И все есть лекарство. Лишь доза делает его тем или другим.

Одно оставалось неясным – мотив убийства. Что такого Лена сделала Жанне, чтобы та ее убила? Чем заслужила супруга журналиста столь мучительную смерть? Неужто из-за ревности к Максу?

Так или иначе, вопрос оставался открытым. За несколько минут Стас значительно продвинулся в следствии. Теперь он знает, например, что Лёвику что-то надо было в комнате пьяного журналиста.

Вдруг он почувствовал растущее беспокойство: а вдруг Лёвик просто придушил беспомощного бывшего одноклассника, как тот придушил его жену?! Хотя уверенности в последнем у Стаса и не было, он резко подошел к двери, открыл ее, вышел на лестницу.

Через несколько секунд он был в комнате журналиста и проверял, жив ли бывший одноклассник. Убедившись, что повода для беспокойства нет – разметав по подушке свои патлы, Макс храпел, источая соответствующий аромат, – сыщик оглядел комнату.

Следов присутствия постороннего он не обнаружил, хотя уверенности в этом у него не было. Зная аккуратность и пунктуальность фотографа, Стас и не ожидал увидеть какого-либо беспорядка.

А вот отсутствие ампул с запиской в сумочке жены Лёвик обнаружить мог. Еще как! И тогда фотограф сделает выводы, поймет, что сыщик завладел главной уликой. Ведь записка – своеобразный ключ к происходившему! И что теперь?

Неожиданный стук в дверь заставил Стаса вздрогнуть. Кто бы это мог быть? Как он объяснит свое присутствие в комнате Макса?

Открыв, он увидел на пороге едва стоявшего на ногах Антона.

– Я с-сначала ткнулся к тебе, но тебя там не оказ-залось, – кое-как сформулировал свою мысль бородатый, едва не споткнувшись на пороге. – Ты все выяснил? От-т-тключение эл-лект-т-тричества помогло или нет? Может, п-пора собирать народ? Твое зак-ключительное слово.

– Думаешь, это я электричество отключил? – удивился Стас, помогая подвыпившему Антону усесться на стул.

– А то кт-то же? К-конечно, ты! Никак-ких сом-мнений.

– Зачем мне это нужно? – взмахнул рукой сыщик, прохаживаясь перед хозяином дачи, и тут же прикусил язык. Именно выключение электричества помогло ему раздобыть одну из главных улик в сумочке Жанны. При свете он бы ни за что не осмелился на такое. Выходит, есть зачем.

– Ну, у т-тебя могут быть свои проф-ф-фессиональные сек-креты, – продолжал бормотать Снегирев. – Ты можешь использовать всё по своем-му усмотрению. Ты на особ-бом положении! Твое положение даже выше м-моего.

– Вот спасибо, – расшаркался Стас перед хозяином дачи. – Наконец-то признал! Это такая честь для меня! От самого Снегирева такое услышать – дорогого стоит!

– К-кончай выступать, – огрызнулся хозяин дачи. – Не на трибуне, чай!

– На самом деле вопросов еще хватает, – покачал головой Стас. – И электричество выключил не я. Скорее всего, это сделал Лёвик.

Снегирев от услышанного, казалось, немного протрезвел.

– Он не мог эт-того сделать! – выдал бородатый, зычно икнув. – Мы с ним сидели за ст-толом в тот момент, когда свет погас.

– Ты уверен в этом? – не поверил своим ушам Пинкертон.

– К-как и в том, что сейчас с тобой разговариваю.

– И долго он просидел за столом?

– Он и сейчас т-там сидит. М-можешь посмотреть.

Стас почесал затылок, уселся рядом с хозяином. А кто тогда поднимался с палкой, кто тыкался в двери? Чей силуэт сыщик различал в коридоре? Поклясться в том, что видел в темноте именно силуэт фотографа, Стас бы не смог. Всё виделось смутно. Лёвик подходил под этот силуэт лучше всего. Неужто по дому бродит призрак? Призрак дачи Снегиревых?

Стасу вспомнился старый чешский фильм, который он просмотрел множество раз, – «Призрак замка Моррисвилль». Там музыкант симфонического оркестра во время оперы читает старый детектив и представляет себя его главным героем… Стасу в фильме, кроме всего прочего, симпатизировало имя сыщика – Пинкертон. Неужели нечто подобное происходит и на обкомовской даче?

Еще пару минут назад он был уверен, что это Лёвик затеял всю эту бодягу с отключением электричества и разборками в темноте, а теперь…

Не доверять хозяину дачи Стас не мог. При всём своем негативном к нему отношении. Тогда что происходит? Кто закрылся сначала в комнате Макса и с той и с другой стороны? Кто потом вышел оттуда и ткнулся в комнату Лёвика, когда там Стас искал улики, ползая по всем углам? Кто, наконец, вырубил свет в доме?.. Призрак, не иначе!

Но сыщик потому и сыщик, что не верит в подобные метаморфозы. Он выведет на чистую воду любого, кто маскируется под призраков, привидений, леших, водяных и прочую нечисть!