Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
– Никита Васильевич, вы меня бросили, – упрекнула Зинаида, когда он заглянул в номер девушки. – Мы с вами, конечно, не женаты, требовать не могу, но нельзя ли как-то ставить меня в курс дела? Или мы уже не напарники? Кстати, в столовой неплохо кормят. А в нашей гостинице на первом этаже закрыли несколько номеров, постояльцев переселили, а двух человек увезли в госпиталь.
– Уже двух? – насторожился Никита.
– Да, прибыли люди в защитной одежде и проводили загадочную санитарную обработку, после чего двери заперли, опломбировали и объявили, что все в порядке, проживать в гостинице безопасно, но в эти номера лучше временно не заходить, если не хочешь стать козленочком.
– Они это называют кишечной инфекцией, – объяснил Никита. – Печально, Зинаида, в засаду мы попали. Но ничего, под нами два этажа, все будет хорошо. Если сказали, что безопасно, значит, так и есть. Официальным заверениям надо верить. В следующий раз возьмем из дома противогазы. Сейчас ложись, поспи, я разбужу тебя через пару часов. Ночью придется бодрствовать, хотя ничего не случится. Завтра в самолете отоспимся.
Тащиться в столовую уже не хотелось. Имелась пачка «Юбилейного» печенья. Кипятильник устрашающего вида не помещался в стакане, пришлось
Подошел уставший Борис Лаврентьевич Дворский – уже переоделся, отмылся, неудачно пытался подсушить голову, – стал отыскивать сигареты в отвисших карманах олимпийки. Достал измятую пачку, поковырял в ней, тяжело вздыхая. Все содержимое превратилось в месиво.
– Держите. – Никита протянул свою пачку сигарет.
– Вот спасибо, – обрадовался Дворский и аккуратно, ногтями, вытащил сигарету, прикурил от своей зажигалки.
Он прислонился к стене и жадно втянул дым. Никита украдкой за ним наблюдал. Лицо у человека осунулось, запали глаза. Появлялись морщины – едва ли объяснимые одним лишь возрастом.
– Трудный день? – посочувствовал Платов.
– Да уж, поработали… – выдохнул фигурант, сооружая бледное подобие улыбки. – Хотелось бы сказать, что за время работы не пострадало ни одно животное, но это будет неправдой… – Он раздавил окурок в банке. – Еще раз благодарю вас, товарищ. – И отправился к себе в номер.
Никита не стал провожать его глазами – некоторые люди обладают гиперчувствительностью…
Глава седьмая
Ночь подкрадывалась. Поспать не удалось, да и бог с ним. Мерцал экран телевизора, шла очередная серия «Вечного зова». Следить за судьбой семьи Савельевых было интересно – если каждый день, а не раз в неделю! Закончилось кино, начались новости. В стране все было хорошо. Открылся Кемеровский государственный университет – о чем Совет Министров СССР издал соответствующее постановление. Газету «Красная Звезда» наградили Орденом Октябрьской Революции – за большие заслуги в воспитании воинов. Принято постановление ЦК КПСС «О разоблачении антисоветской кампании буржуазной пропаганды в связи с выходом книги Солженицына “Архипелаг ГУЛАГ”». В Обнинском НИИ запущен первый в мире микротрон непрерывного действия – знать бы еще, что это такое…
Печальные новости населению не сообщали – это огорчало и отвлекало от строительства коммунизма. В январе под Мукачевом потерпел крушение гражданский АН-24, погибли 24 человека. Падение вертолета МИ-8 в Нефтеюганске, 14 жертв. Катастрофа ИЛ-18 в Ташкенте. Затопление большого противолодочного корабля «Отважный» в бухте Севастополя. Крушение такого же ИЛ-18 под Ленинградом – погибли больше ста человек. Гибель теплохода «Тикси» вместе с экипажем в море Дьявола…
Телевизор зарябил, зашипел, пришлось выключить. Наступила ночь, в здании уже полчаса стояла тишина. Организм возмущался, требовал сна. Непонятно, зачем эти бдения. Полежал на кровати, затем покурил, выпуская дым в открытую форточку, – тащиться на лестницу не хотелось. Дым тянулся обратно, расползался по потолку. Еще минут сорок долой. За стенкой скрипело – Зинаида переставляла мебель? Интересно, стала бы возражать, предложи он ей провести часы бдения вместе? Мысль была неприличная, майор устыдился. Дело не в том, что женщине с мужчиной нельзя проводить время. Еще как можно и даже нужно. А дело в том, что им и дальше вместе работать… Он пружинисто поднялся, сунул кипятильник в заполненный водой кувшин, воткнул вилку в розетку и направился к двери. Выйдет на лестницу и нормально покурит. Когда вернется, вода закипит.
Он распахнул дверь. В коридоре не горел свет. Вроде мелькнул силуэт. За ним еще один, притормозил у открывшейся двери. Никита машинально переступил порог. Удар в живот последовал неожиданно – дыхание перехватило. Он полетел обратно в номер, запнувшись о порожек, ударился позвоночником о пол. Вот так подловили! Попробовал встать, вроде удалось, позвоночник не пострадал. Но тот, кто его ударил, был уже в номере. Надвигалось что-то невнятное, черное. И опять не успел принять меры! Получил в челюсть, повалился хребтом на стол, ударился о столешницу – теперь уже загривком. Опрокинулся кувшин с торчащим из него кипятильником. Вода разбрызгалась – слава богу, что не успела нагреться, кувшин, звеня, покатился по полу. Кипятильник тоже куда-то упал. Никита откатился, иначе получил бы со всего размаха ногой в лицо. Злоумышленник потерял равновесие, запрыгал на одной ноге. Майор схватил его голень, дернул. Противник не устоял, рухнул на майора сверху, отдавил ребро. Из глаз посыпались искры – и вдруг мгновенно в них стало темно. Никита задыхался. Незнакомец злобно дышал ему в лицо, сильные пальцы сдавливали горло. Правая рука оказалась под туловищем, он никак не мог ее вытащить. Майор бил левой, пока окончательно не помутнело в голове. Удары становились слабее, просто смех, а не удары! Он пытался схватить своего противника за волосы, но стрижка была короткой, не за что ухватиться! Царапал висок, но неизвестный лишь мотал головой, отфыркивался. До полного фиаско оставались мгновения, мир уже мерк. Левая рука скользила по полу, нащупала ножку стула. Не то, не поднять. Уткнулась во что-то пластмассовое. Кипятильник, выпавший из кувшина! Хорошо, не за металл хватился, ведь кипятильник по-прежнему был включен в розетку. Шнур довольно
длинный… Что-то забрезжило в угасающем мозгу. Все эти инструкции по обращению с нагревательными элементами. Ни в коем случае не включать, если не опущен в воду… Противник завершал свою работу, доступ кислорода в легкие прекратился. Он отстранился, осклабился. Заблестели зубы в полумраке. В этот момент Никита и сунул ему в глаз кипятильник.Это надо было видеть. Лучше при свете. Убийцу отбросило и перевернуло – словно пушечное ядро выбило из седла! Никита отшвырнул кипятильник, чтобы самому не обжечься и не получить удар током. Убийцу трясло, ногти скребли по полу. Несколько секунд – полная прострация. Нет, нельзя, потом полежим… На полу было мокро, видимо, вода из кувшина и усилила поражение током. Никита отполз, начал подниматься. Все плыло перед глазами, двоились предметы. Он схватился за край столешницы, повело к стене. Схватился за шнур, выдернул кипятильник из розетки. На сегодня хватит… Немного полегчало, хотя дышалось так, словно горло заткнули твердеющим гипсом. Ноги плохо слушались, но главное, что слушались! Гостиница не проснулась, подпружиненная дверь закрылась за злодеем, когда он ворвался в номер. Где Зинаида?! Почему не поднимает тревогу? Он сделал нетвердый шаг, шумно выдохнул, схватился за стену. Настенный светильник, переключатель на проводе… Вспыхнул бледный свет. Картина просто акварелью! Стол сдвинулся, вода на полу, перевернутый стул. Злоумышленник лежал на животе, вывернув голову, судорожно вздрагивал. Из горла выходила пена. Долбануло качественно. Но не насмерть. А ведь знакомая личность! Смуглый субъект предположительно узбекской национальности, на которого он перевел целых две сигареты! Лучше бы себе оставил! Противник иногда удивлял, принимая неожиданный облик. Не шпионы, конечно. Узбекский криминальный элемент, работающий тупо за деньги. Но не такие уж дурни, работали грамотно…
Он брел к двери, пошатываясь. Некогда добивать этого чернявого упыря. Сколько времени прошло? Полминуты, не больше. Или больше? Часть жизни, отданная службе Отечеству, пронеслась перед глазами… Был еще кто-то, он точно помнил, силуэт проследовал дальше по коридору, а этот «знакомец» задержался. Знали, кто такой Платов? Несомненно. Тот же шел к Дворскому! Он вывалился в темный коридор. Откуда взялись силы? Бросился вправо, через две двери номер ученого. Влетел внутрь. Кажется, повезло, пока он разбирался с первым, второй вскрывал дверь отмычкой – чтобы не шуметь. И, похоже, только сейчас проник в помещение. Силуэт колебался перед глазами. Услышав шум за спиной, преступник резко обернулся, в руке что-то мелькнуло. Пистолет с навернутым глушителем! Вот те раз, у первого пистолета не было! Минуточку, но их же должно быть трое… Выстраивать догадки не было времени. В ногах объявилась упругость, он метнулся в сторону – и пуля благополучно вылетела в коридор. Набросился на противника, отведя руку с пистолетом, одновременно ударил в живот. Оппонент взвизгнул, куда-то выскользнул. Вторая пуля пробила потолок, и пистолет покатился по полу. Завизжала женщина – вот так номер, ай да Борис Лаврентьевич… Вспыхнул ночник, обрисовались две персоны под одним одеялом. Дворский испуганно хлопал глазами, тряслась растрепанная Инга Валерьевна. Эх, граждане… Значит, не все так просто в их исключительно рабочих отношениях…
– Что происходит? Вы кто такие? – прохрипел Дворский и стал давиться кашлем.
Натягивала одеяло на горло его партнерша. И все же качество ее неувядаемых форм Никита мимолетно оценил. Он бы с удовольствием пообщался с этими людьми, но… Неприятель приходил в себя, скорчился под батареей, тяжело дышал, держась за живот. Парень лет тридцати, с заостренными чертами лица – один из тех, что кромсал отбойником асфальт. Проблема в трубах, видимо, была реальной, но состав бригады заменили, и местным товарищам придется разбираться, как такое вышло. Головы полетят, здесь не какой-нибудь провинциальный краеведческий музей…
Будто выстрелила сжатая пружина – узбек бросился к лежащему на полу пистолету с навернутым глушителем! Никита среагировал, пяткой ударил в висок, и преступник опрокинулся на спину. Майор нагнулся, схватил пистолет.
– Это вы… – хрипел из кровати прозревший Дворский. – Я вас видел… Черт возьми, я должен был догадаться…
– Борис Лаврентьевич, давайте немного помолчим… – начал Никита.
И опять этот дьявол проявил прыть – изогнулся, подскочил, приземлившись на обе ноги, бросился с намерением протаранить. Оба повалились, глушитель пистолета оказался зажатым между двумя животами. Злоумышленник схватил Никиту за ворот куртки, стал наматывать его на кулак, злобно дыша. Что, опять? На этот раз обе руки оказались свободны. Левой пятерней он отдавливал от себя чужака, развернулся глушитель, уткнулся в живот. Пошел он к шайтану… Выстрел глухо хлопнул, вздрогнул узбек, как-то сразу ослаб. Никита стряхнул его с себя, чтобы не забрызгал кровью, начал подниматься. Ноги расползались. Светильник продолжал работать. Борис Лаврентьевич предпринимал попытки выбраться из кровати, зачем-то тянул на себя одеяло. Инга Валерьевна не отпускала, тянула на себя. Все это могло быть так смешно… Преступник вздрагивал, истекал кровью. Он хватал ртом воздух, вращались глаза. «Не жилец», – правильно подметил Платов. В стенку возмущенно стучали: вы в своем уме?! Прекращайте шуметь! Эх, граждане, знали бы они…
Дворский потрясенно уставился на умирающего, передумал покидать кровать. Охнув, повалилась на подушку Инга Валерьевна. «А ведь вскроется адюльтер, – мелькнула мысль, – теперь точно вскроется, будет расследование. А оба такие примерные, насквозь добропорядочные…»
В коридоре раздался топот, высветилась фигура в проеме. Никита резко повернулся, вскинул пистолет. Третий злоумышленник – тоже знакомый, в годах – быстро оценил ситуацию, пригнулся. Пуля просвистела над седыми волосами, он глухо ругнулся, помчался обратно. Пистолет не вытаскивал, не было времени. Никита выпрыгнул в коридор, вскинул оружие. Половины обоймы уже нет. Хватит убивать, нужно и живым кого-то брать… Оставалось лишь додумывать, что происходит в коридоре. Седоволосый улепетывал, схватил по пути кого-то за шиворот, швырнул перед собой. Очевидно, очнулся незадачливый убивец, доковылял до порога. Никита бросился за ними. Эти двое внезапно попадали, по инерции покатились дальше, к лестничной площадке. Словно кто-то высунулся из двери и сделал подножку. Да не кто-то! Зинаида выскользнула наружу, худо-бедно разобравшись в ситуации. Он чуть не сбил ее, ударился о стену, ноги перепутались. Несколько секунд оказались потеряны.