Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
— Вася, срочно заказывай машину. А лучше две или автобус. Олесь, тебе и Ефиму отдельное задание.
— Слушаем.
— Раскопайте все данные по настоящему Федору Хлынову. Идите к Урусову, снова поезжайте к военкому… Делайте что хотите, но выясните, что произошло с капитаном и где он находится в данный момент. Если живой, конечно.
— Ясно. Сделаем…
Спустя десять минут на север столицы, в сторону Красностуденческого проезда, мчались два служебных автомобиля. В первом помимо водителя ехали Старцев, Васильков и Ким. Во втором — Егоров и Горшеня.
Торопились
Старцев опять вращал свою тросточку, зажатую между колен. Влево-вправо. Влево-вправо. Васильков не лез в душу, понимал — переживает. Но тот, как оказалось, переживал о другом.
— Черт… Знаешь, Саня, я все-таки надеюсь, что настоящий Хлынов жив.
Тот качнул головой:
— Не знаю. Не уверен.
— Но он же до конца сорок четвертого воевал в разведке! Столько лет ходил под пулями и ничего!
Помолчав, Васильков негромко сказал:
— В нашу дивизию перевели одного молодого комбата. Ты не застал его, это случилось после твоего ранения. Так вот этого парня все считали заговоренным от пуль. Ей-богу. Из любой смертельной передряги выходил живым. Ни пулям, ни осколкам не кланялся, а ни разу не задело. Помню, уже в Германии брали городок на возвышенности. Он прямо на моих глазах встал во весь рост и в начищенных до блеска сапогах пошел на противника под сильнейшим артиллерийским и пулеметным огнем. Батальон, естественно, за ним. Рядом разорвался снаряд, его взрывной волной отшвырнуло на несколько метров. Он поднялся, отряхнулся и с улыбкой сказал: «Вот сволочи, попадать начали!» И снова пошел вперед… Я тогда просто обалдел. А в следующем бою его зацепило, и рана оказалась смертельной. Так вот, Ваня…
За пару кварталов до цели машины разделились и подъехали к дому № 4 с разных сторон. Остановились на некотором удалении. Приготовив оружие, сыщики покинули автомобили и осторожно подошли к калитке.
Сразу насторожила тишина. В прошлый раз огромная нервная псина за забором моментально почуяла чужих и принялась лаять и греметь цепью. Сейчас же подавали голос только соседские собаки.
Ухватившись за верхний обрез калитки, Васильков заглянул внутрь участка.
— Никого.
— А псина?
— Не видать. И конец цепи на тропинке валяется. Или сбежала, или хозяин увел…
Егоров с Горшеней помогли майору перебраться через забор. Отомкнув тяжелый крюк на калитке, тот запустил во двор остальных…
Старцев оставался у входа в дом, остальные быстро проверили сарай и баню — пусто.
Дверь в дом оказалась запертой. Трое держали на прицеле окна, Иван Харитонович сделал шаг в сторону и постучал раз, другой…
Тишина.
— Ломаем…
С хлипким замком справились мигом. Аккуратно проникли в сени. Дав глазам привыкнуть к полумраку, двинулись в горницу…
Сыщикам хватило беглого взгляда, чтобы понять: хозяин спешно собрался и покинул жилище, прихватив с собой самые необходимые вещи.
На кухонном столе
в беспорядке лежали кастрюли, тарелки, кружки, несколько полусгнивших картофелин, заплесневелая корка хлеба, сломанная деревянная ложка… На полу белела просыпанная соль.Такой же бардак обнаружился и в маленькой спальне, где на незастеленной кровати валялись различные вещи: ватные штаны, офицерская шинель, форменная шапка-ушанка, порванная рубаха, носки… На старом, потерявшем цвет половике были разбросаны валенки, старые ботинки, еще какая-то обувь.
Васильков облазил все углы. Встав на стул, заглянул на шифоньер:
— Ни одного чемодана, ни одной сумки или вещмешка.
Из горницы в спальню заглянул Егоров:
— Я не нашел запасов продуктов. Прихватил все, что имелось в наличии.
— И здесь похожая картина, — мрачно ответил Старцев. — Стало быть, собрал вещички и утек в неизвестном направлении.
Костя Ким вертелся возле Василькова:
— И где же его теперь искать, Александр Иванович?
— Надо поразмыслить, — ответил тот.
Через полчаса, оставив в доме Хлынова Егорова и Горшеню, Старцев с двумя коллегами возвращался на Петровку. Теперь для нарушения правил дорожного движения повода не было — служебная «эмка» ехала по Дмитровскому шоссе с нормальной скоростью.
Настроение у Старцева окончательно испортилось. Получалось, что матерый преступник обстряпывал свои черные делишки и преспокойно проживал на севере Москвы под видом несчастного инвалида войны. Более того, сам Старцев приезжал к нему в гости, сиживал вместе с ним на лавочке под яблонькой, угощал папиросками, говорил за жизнь… И не распознал проклятую вражину.
— Вот же сволочь! — негромко выругался Иван. Зажатая между колен тросточка не прекращала вращаться влево-вправо. — И ведь как замаскировался, а? И с документиками полный порядок, и легенду себе состряпал что надо — не подкопаешься…
Сидевший справа от водителя Ким молчал. Васильков оторвал взгляд от окна:
— Я думаю, что все фокусы с «Хорьхом» в Венгрии — дело рук Фишера.
Иван нахмурился, пытаясь погасить ненужные сейчас порывы злости и сообразить, о чем говорит товарищ.
— То есть ты хочешь сказать, что убийство командира полка Стародубцева и угон «Хорьха» от штаба дивизии Кононова совершил Фишер? — уточнил он.
— Уверен. Почти на сто процентов уверен.
— Принимается. И что нам это дает?
— Знаешь, Иван, кажется, я начинаю понимать его логику и что на самом деле происходило на московских товарных станциях.
Тот с интересом глянул на товарища:
— Давай, Саня, выкладывай. С тех пор как в этом деле выстрелила твоя версия, я готов прислушиваться к каждому твоему слову.
— Представь себя на месте этого… Фишера.
— Трудно, но попробую.
— После всех перипетий (о некоторых мы пока не знаем) разбитый «Хорьх» оказался на железнодорожной станции города Веспрем. Ты с трудом отыскал его, осмотрел и убедился, что золотишко на месте. Подкатил с бутылкой палинки к коменданту, расположил его к себе и уговорил отдать тебе машину. Более того, комендант помог погрузить «Хорьх» на платформу и посадил тебя в теплушку эшелона, следующего в Москву.
Старцев уверенно кивнул: