Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Вы сюда не подходили, Люба, стояли вдалеке, – резонно заметил Алексей. – Как вы узнали, что это Дарья Шмелева?

– Да кроссовки такие дурацкие только у нее… Ей Серега подарил вроде иностранные, не «Адидас», конечно… С барахолки привез, Дашке подарил на день рождения…

– А кто у нас Серега? – насторожился Алексей.

– Так это… жених ее, они вместе живут, собираются расписаться в августе… Серега в такси работает, часто ночные смены берет…

«Библиотекарь и таксист, – мысленно отметил Разин, – какие только мезальянсы не случаются».

– Что скажете о потерпевшей, Люба? Вчера с ней встречались?

– Боже упаси, – девушка замотала головой и чуть не начала креститься. – Я ее уже несколько дней не видела, мы же не подруги… Квартира ей от покойных родителей осталась, Серый к ней переехал, вместе живут. Это же не запрещается? Да и свадьба у них скоро…

Заниматься сожительством в Советском Союзе не возбранялось.

Девушку отпустили, уточнив ее координаты. Люба попятилась, испытывая облегчение, переливались бусинки пота на носу. Подъехала санитарная машина. Равнодушные люди в белых халатах загрузили тело.

Зеваки расходились. Любы Шевченко среди них уже не было – хватило впечатлений. Подъехал кинолог с собакой. Палевая овчарка бодро взяла след, вскочила на бетонную дорожку, натянула поводок. Побежали за ней, окрыленные надеждой. Собака прыгала по тропе, вздымающейся от берега – ее оплетали корни, маскировал старый тальник. Бетонные дорожки остались в стороне. Собака выскочила из кустов, бросилась к железнодорожной насыпи, вскарабкалась на нее. Но дальше не пошла, заскулила, стала бегать туда-сюда. Сильный запах креозота мешал взять след. Преступник оказался неглупый. Он явно здесь шел, но где спустился с насыпи? Это вряд ли имело значение. Где бы он ни спустился, в укромном месте его поджидала машина…

Через несколько часов сотрудники собрались в отделе. Мишка Островой, остававшийся «на телефоне», проникся произошедшим и тоже помрачнел.

– Будущее представляется невеселым… – меланхолично пробормотала Лида.

– Можно подумать, наше прошлое лучилось светом, – фыркнул Алексей.

– Может, сосредоточимся? – предложил Варламов. – Имеем два убийства, совершенные одним лицом. Погибшие – молодые женщины. Оба злодеяния свершились поздно вечером с интервалом двое суток.

– Днем преступник не может, – буркнула Лида. – Работает, план гонит.

– Альберт Ходасевич убить Шмелеву не мог, – сказал Островой. – Он в СИЗО.

– Павел Ермолов тоже не мог, – сказал Крюгер. – С девяти вечера Павел был на вызове – горели дома в частном секторе на Трикотажной улице. Прибыли три расчета и два часа заливали из брандспойтов горелки. Жертв нет, есть несколько пострадавших и пьяный кретин, забывший потушить сигарету. Выйдет из больницы, его будут дубасить всей деревней. А при чем здесь Ермолов? Нет, можно, конечно, допустить сильную многоходовую комбинацию…

– Но мы не в детективном романе, – огрызнулся Варламов, – давайте ближе к жизни.

– Говорю же, это маньяк-убийца, – подал слабый голос практикант. – Человек совершенно посторонний. Родственники и знакомые жертв не имеют отношения к преступлениям… Знаю, молчу, затыкаюсь… – Виталик сделал скорбное личико и уставился в окно.

Тянулся своим чередом пригожий летний день. Осадков больше не было. Голосистые воробьи на тополиных ветках проводили расширенное собрание. За дверью в коридоре возмущались дознаватели женского пола: в профком обещали подвезти чешские мужские туфли, и они с утра заняли очередь, чтобы обрадовать своих мужей. Где, скажите на милость, эти чертовы туфли? В профкоме что-то мямлят, а рабочий день не резиновый!

«Немного осталось, дотерпим», – подумал Алексей.

Политическое руководство заверяло граждан, что к 80-му году в СССР будет, в основном, построен коммунизм. Обмануть не должны – серьезные же люди. Тогда одно из двух: либо при коммунизме никому не понадобится чешская обувь, либо ее будут бесплатно раздавать на каждом углу.

– Вот дурочки из переулочка, – фыркнула Лида. – Эту обувь еще вчера разобрали – в режиме полной секретности. Я тоже своему взяла. Зачем, спрашивается? – Лида недоуменно пожала плечами. – Как это произошло? Мог бы и дальше ходить в своих «скороходах». Они половину моей зарплаты стоят…

– Само купилось? – встрепенулся Шабанов.

– Выходит, так, – согласилась Лида. – Нет, я, конечно, люблю своего мужа, не хочу, чтобы он ходил оборванцем… – она замолчала, украдкой уставилась на Разина.

– Я продолжу, Лидия Александровна? Спасибо, – съязвил Варламов. – Итак, имеем две жертвы. Что их объединяет? Только возраст. Впрочем, Шмелева на год младше Ермоловой. Последняя окончила педагогический институт, работала учителем в средней школе. Шмелева – институт народного хозяйства, трудилась в городской публичной библиотеке. Проживали в одном районе, но сами знаете, какой огромный этот район. Что между ними общего? Пока неизвестно. Знали ли они друг друга, имели ли общих знакомых? Может, отдыхали в санатории, посещали один и тот же кружок кройки и шитья…

– Вы меня даже не слушаете, – жалобно сказал практикант. – Они не имели ничего общего, эти девушки не знали друг друга…

– О, где мое терпение, – взмолился Варламов. – Хорошо, студент, говори, пробил твой час. Выговорись наконец и больше нас не мучай.

– Это серийные убийства, товарищ майор, – обрадовался практикант. – Сами посудите: убивал один и тот же человек, убивал с какой-то немыслимой жестокостью. Связывал своих жертв, затыкал им рты, наслаждался их страданиями и беспомощностью. Потом наносил смертельный удар… Я много читал по данной тематике, изучал материалы, в том числе в первоисточниках, поскольку могу читать по-английски… Джек Потрошитель – преступник, которого так и не нашли, убивал проституток в Лондоне в конце 19-го века. Самый загадочный убийца в мировой истории. Злодей подкарауливал своих жертв в темное время суток, умерщвлял – причем разными способами, одних душил, другим перерезал горло. Он убил не менее пяти женщин. Полиция нанимала специальных психологов – по их мнению, преступник либо знал своих жертв, либо представлял их кем-то другим, до кого не мог дотянуться. Бытовало мнение, что мать Джека Потрошителя тоже была проституткой, и ему доставалось от ее клиентов. Его искали несколько лет, строили всевозможные версии. В числе подозреваемых побыл даже Льюис Кэролл – автор «Алисы в Стране чудес». Привлекались лучшие силы полиции, и никого не нашли…

– Не только у нас нераскрытые дела, – обрадовался Шабанов.

– Вы скажете, это было давно и вообще легенда, – практикант спешил высказаться, пока опять не осадили. – А вот современный пример. Преступник действует с середины нашего века – в Северной Калифорнии и Сан-Франциско. Его деяния скрываются от населения, но правда выползает. Возможно, прямо сейчас там, за океаном, он кого-то убивает… Убийца пишет письма в полицию, называет себя Зодиаком. Преступник убивает в машинах из пистолета – такой у него почерк. На счету этого изувера больше сорока жертв. ФБР сбивается с ног. Он – гениальный психопат, невероятно умен, ловко водит за нос правоохранительные органы. Видимо, подсознательно хочет, чтобы его поймали – отправляет в редакции газет зашифрованные криптограммы о себе, но их никто не может расшифровать…

– Замечательно, – крякнул Шабанов, – выходит, там не только негров линчуют. Но у нас такого не бывает…

– А термин «серийный убийца» стал у них использоваться только три года назад, – гнул свою версию студент. – С его помощью описывали личность некоего Теда Банди. Психопат, насильник, убийца, похититель людей, несколько раз подвергался аресту, дважды сбегал. Он убил несколько десятков человек – молодых девушек и девочек. Ничего не напоминает? Знакомился с ними, похищал, пытал, затем насиловал и убивал в укромном месте. После этого насиловал уже мертвых… это такое извращение, некрофилия называется. Тела расчленял, головы отпиливал ручной пилой…