Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Матвей успел заметить и уклониться в последний момент от летящего ему в лицо кулака. Нападавший потерял равновесие и пролетел мимо. Однако задний успел схватить приезжего за ворот рубахи, но, получив сильный удар, тоже отлетел. Третий все-таки успел разбить ему нос, но тут женщины на остановке громко стали звать милицию, и нападавшие спешно ретировались. Так он и появился перед приемной комиссией института в разорванной и заляпанной кровью рубахе и со слегка опухшим носом. Секретарь приемной комиссии сразу подошел к разозленному пареньку с расспросами, отвел в туалет сменить рубашку и привести себя в порядок. Мужчина сам стал смотреть и оформлять документы Саблина. Сидящий у соседнего стола молодой москвич в дорогом модном пиджаке, отглаженных брючках-дудочках с усмешкой бросил в сторону Матвея обидную фразу на немецком языке. Приезжий не сдержался и ответил ему так, что оформлявшая пижона пожилая женщина покраснела, а секретарь комиссии засмеялся в полный голос. Если у москвича был явно литературный немецкий, то Матвей продемонстрировал хорошее знание разговорного немецкого. Пижон растерялся, так как он не понял и половины сказанных ему слов. Преподавательница на хохдейче [298] попросила Матвея не выражаться как сапожник в стенах учебного заведения. Приезжий тут же рассыпался в галантных извинениях на таком же чистом немецком. Когда же он продублировал извинения и на французском, секретарь приемной комиссии взял его документы и куда-то отлучился. Вскоре он вернулся и выдал справку о приеме документов и направление в общежитие. На этого абитуриента явно обратили внимание. Шел 1949 год, еще не было даже первого выпуска института иностранных отношений. Пока не было ажиотажа при поступлении в него. В народе крепко сидело убеждение, что пребывание за границей даже членов семьи рассматривалось бдительными товарищами как потенциальная измена, и на карьере можно было ставить крест. Особенно в предприятиях и организациях, связанных с обороной и государственными секретами, а таких было немало.

298

Хохдейче — литературный язык.

На выходе Матвея поджидал тот самый пижон. Они познакомились, и это был Давид Степанян. В дальнейшем лучший друг и сокурсник Матвея. Именно Давид привел Матвея в секцию бокса, помог устроиться на подработку оформителем в Торговую палату. Это была настоящая мужская дружба. Они не раз выручали друг друга. Папа Давида был родом из одного села с Микояном и после Гражданской войны помогал создавать наркомат внешней торговли. Так что карьера сына была предопределена. Саблин часто бывал в гостях у большой армянской семьи, его там принимали как родного. Когда Матвея отчислили с четвертого курса после скандала с генеральской дочкой и отправили служить в стройбат под Читу, дядя Давида, майор ГРУ Руслан Константинович, через Микояна добился, чтобы парня перевели служить в спецназ ГРУ, дислоцированный в Германии.

Теперь Давид сидит напротив Матвея в берлинском аэропорту Темпельхоф, открыв от неожиданности рот, и явно хочет заорать от радости и кинуться ему на шею. Север сделал как мог зверское лицо, выставил перед собой как барьер «Шпигель» и одними губами, так чтобы никто не слышал, выругался. В сообразительности Давиду было не отказать. Он догадывался, где служил друг, поэтому понимающе чуть заметно кивнул. Жена Давида с недоумением наблюдала эту немую сцену, но вопросов не задавала. Так приучена жена дипломата (Давид не пошел под крыло отца в Министерство внешней торговли, а служил в МИДе). Матвей уперся взглядом в журнал, но боковым взглядом следил за другом. Такая судьба у разведчика-нелегала. Давид посадил на колени дочку:

— Давай, Мариночка, посчитаем, сколько тебе лет. Раз, два, три, четыре, пять. Уже пять лет. Большая девочка.

Матвей был весь внимание, он понял, что эти слова не для дочки, а для него. Давид, молодчага, понял ситуацию.

— Помнишь, Мариночка, как мы с мамой Таней были в гостях у дяди Руслана? Он теперь генерал, — продолжал рассказывать приятель. — Скажи, дочка, а куда мы едем? Как называется эта страна?

— Там, где крокодилы и бегемоты?

— Да.

— Ебипет?

— Правильно, Египет, — поправил отец и добавил: — Лет на пять советником. — На Матвея он даже не смотрел.

Дочка решила воспользоваться вниманием к себе отца и, видимо, не в первый раз стала просить:

— Папа, там такой красивый игрушечный мишка. Ты мне купишь такого? Я буду хорошо себя вести.

— Конечно, дорогая. Приедем в Египет, сходим там в «Детский мир» и купим тебе медвежонка.

Видимо, на него тоже нахлынули воспоминания, и он отвлекся.

— Давид, какой «Детский мир» в Каире? — недоумевала жена.

— Какой есть, в такой и пойдем.

Саблин, наверное, все-таки засмеялся, но тут подошел Ганс:

— Вилли, о чем ты задумался? Только что объявили регистрацию на мой рейс, пошли.

Когда Рихтера вместе с другими пассажирами стюардесса отвела по летному полю к самолету «Люфтганзы», Север медленно пошел к выходу. Вокруг сновали люди, его задевали сумками, но он не реагировал на такие мелочи. Встреча с лучшим другом погрузила его в глубокую задумчивость. Только краем глаза он заметил магазинчик с сувенирами и игрушками. В самом центре сидел медвежонок Тедди. Недавно Вилли на глаза попалась статья в «Шпигеле» о том, что первые медвежата Тедди появились в 1903 году, но во время войны их выпуск был прекращен. И только недавно, благодаря диснеевскому мультфильму, поднялась новая волна теддимании по всему миру. Север не удержался, купил медвежонка. Давид на свои командировочные навряд ли мог себе такое позволить. В стране не хватало валюты на самое необходимое. Семейство Степанянов сидело на том же месте.

— Мистер, — обратился Матвей к ошарашенному другу по-английски. — Вы забыли в баре подарок для ребенка. Как нехорошо.

Он протянул девочке игрушку. Та не могла поверить своему счастью и вопросительно смотрела то на маму, то на папу. Наконец папа разрешающе кивнул. Счастью ребенка не было предела. Давид встал, и мужчины обменялись крепким пожатием рук. Таким, что пальцы побелели, как будто в это пожатие они хотели вложить всю силу своей дружбы.

Глубокой ночью, когда под монотонный гул моторов весь салон самолета, летящего в Африку, спал, Спепанян никак не мог заснуть. Эта встреча так разволновала его. Вдруг Татьяна открыла глаза:

— Я вспомнила.

— Что ты вспомнила, дорогая? Что тебе приснилось?

— Фотография. Ты мне показывал в альбоме фотографию. Ты вместе с другом. Помнишь, я долго смеялась? Вы победили на студенческой спартакиаде по боксу и стояли радостные с медалями, обнявшись. У тебя был синяк под левым глазом, а у него под правым. Помнишь?

— Наоборот, у меня под правым, а у него под левым.

— Это был он. Я узнала. Кажется, Матвей? Да?

Давид укрыл жену пледом.

— Пожалуйста, никому никогда не рассказывай об этом. Хорошо?

— Конечно, — слегка обиделась женщина. — Я же не дура. Все понимаю. — И тут же уточнила: — А Руслану можно? Он же генерал и тоже…

Муж прижал палец к ее губам:

— Руслану можно. Но больше никому.

Глава 4

На конспиративной квартире Север представил своей команде нового руководителя операции «Тарантул». Он никак не мог привыкнуть к новому облику Захарова. В Москве это был моложавый подтянутый офицер. Короткая уставная стрижка, русые волосы, гладко выбритое лицо. Теперь же перед ним был грузноватый тип в цивильном мешковатом костюме. Иссиня-черные волосы налезали на уши, ровная низкая, почти до бровей челка. Такую прическу часто называли «шапочка». Начали формироваться бородка и усы. Глаза закрыты дымчатыми очками в массивной роговой оправе. Вальтер поймал недоуменный взгляд подчиненного и пояснил:

— Мне много приходилось работать в лагерях с пленными немцами. Пять лет, как их отпустили домой, поэтому есть вероятность нежелательных встреч. Пришлось позаботиться о небольшом изменении внешности. На ваш взгляд, удалось?

— Несомненно, — искренне подтвердил Матвей.

Вальтер не стал развивать тему и сразу перешел к постановке задач:

— Петер осуществляет наблюдение за Птицей. Так как он работает в Центральном офисе в Пуллахе, перебираетесь в Мюнхен. Сначала на машине отслеживаешь его маршруты. На глаза не показываешься. Он сам сотрудник спецслужбы, и контрразведка может выборочно осуществлять проверку на предмет безопасности своих сотрудников. Категорически запрещаю останавливаться вблизи центрального офиса БНД, ближе чем за три квартала. Даже часто проезжать мимо не рекомендую. Скорее всего, там осуществляется фотофиксация, выявляются и проверяются авто, часто попадающие в объектив. Выявляйте его режим и ритм работы, обсудим результаты наблюдений, тогда и решим о более контактной слежке. Отправляетесь сразу после того, как поможете здесь Северу, побудете на подстраховке. Задание понятно?

— Так точно, — на слово «задание» мог быть только такой ответ.

— Гном, вы собираете информацию о его окружении, семье, друзьях. Сначала здесь, в Берлине, так как он здесь жил и учился довольно долго. Потом выдвигаетесь на поддержку к Петеру в Мюнхен… Теперь вы, Север. Что удалось узнать у коллег из аппарата Уполномоченного?

Матвей кратко изложил суть беседы с Дроздом.

— Значит, наиболее перспективный вариант познакомиться с членами «Право на порядок», вы считаете, через этого журналиста?