Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Мужчины понимающе рассмеялись. Бумажная бюрократия была в особой чести у московских начальников.

— Наше руководство рассматривало Латинскую Америку преимущественно как базу для работы в США, — продолжил ветеран. — С южноамериканскими документами было проще попадать на территорию Норд Америкен. Задний двор, почти что младшие братья. Да и местные документы гораздо легче подделывались, степень защищенности их гораздо ниже. Особенно уругвайские. Специалисты в Москве изготавливали их иногда гораздо лучше, чем настоящие.

— Вспомнил, — воскликнул молодой человек. — Нам преподаватель в 101-й школе рассказывал, что у двоих наших агентов в Красной капелле были как раз уругвайские паспорта.

— Надеюсь, они погорели не из-за этого?

— Нет. Там другая история. А не проще было добывать документы на месте? Наверняка возможности были.

— Конечно, были. Но я был против.

— Поясните.

— В Чили у компартии была своя подпольная типография. Снабжали материалами и литературой почти весь континент. Заодно лепили много поддельных документов. Догадываетесь, что произошло дальше?

— Их накрыли, и они сдали всех. Я прав?

— Закономерно.

— Кроме трамплина в США, что еще планировал Центр в Латине? — Север уже освоился, настроился на собеседника и уже активно качал информацию, которая могла ему пригодиться на новом месте.

— С началом войны пришло распоряжение сделать все возможное для минимизации поставок стратегического сырья. Из Чили немцы переправляли селитру, из Боливии — олово, из Аргентины — продовольствие, шерсть, кожу, из Бразилии и Колумбии — кофе и какао. Десятки тысяч тонн грузов для рейха перевозились на судах под нейтральным флагом — Португалии, Испании, Швеции. В перечень этих материалов входили также медь, вольфрам, слюда, платина, промышленные алмазы и даже печеночный экстракт. Считалось, что он так же, как и сахар, улучшает «ночное зрение», а это важно для военных пилотов.

— Селитра — это прежде всего порох? — уточнил Матвей.

— Верно.

— Вы знали, что по другую сторону Атлантики схожую задачу решала «лига Волльвебера» в балтийских портах? Они топили суда, которые перевозили руду из Скандинавии.

— Тогда, конечно, не знал. Мне удалось найти специалиста по изготовлению воспламеняющихся бомб.

— Почему воспламеняющихся, а не взрывчатых?

— Потому что взрыв абсолютно точно указывает, что это диверсионный акт и надо искать его организаторов. А пожар на корабле может возникнуть по разным причинам. Никто в местной компартии не знал, кто и где изготовляет поджиги.

— Кто приводил их в действие?

— Размером и внешней формой бомба была с обычный термос. Устанавливался химический замедлитель на одну-две недели. Надо было только доставить бомбу на борт судна.

— Грузчики?

— Сначала они, но потом служба безопасности усилила досмотр всех, кто направлялся на территорию порта. Поэтому нашли человека из сторожей. Он ночью на лодке имел возможность подплыть к нужному судну.

— Чем все закончилось?

— Мой подрывник, поляк Феликс Вержбицкий, по неосторожности лишился руки и зрения. Его пришлось эвакуировать.

— А вы?

— Мне повезло. Я познакомился с одним из политиков Коста-Рики Улате Бланко, помог ему составить план избирательной президентской компании. Бланко неожиданно победил и в знак признательности назначил меня послом Коста-Рики в Италии. Извините, товарищ Север, но большего я рассказать не могу.

Они проговорили еще час, после чего, как немного грустно заметил Юзек, молодой разведчик «отправился творить историю, а он писать историю». Каждому свое.

Справка

Григорович Иосиф Ромуальдович, 47 лет. Текущий оперативный псевдоним Юзек. Родился в Вильно в семье литовских караимов. Обучался в Литве, Польше, Франции. С 19 лет член коммунистической партии Польши. С 21 года на нелегальной работе от Коминтерна в Аргентине, Польше. Принимал активное участие в деятельности спецотряда НКВД. В 1940 году принимал участие в операциях по ликвидации Л. Д. Троцкого. Позднее с нелегальных позиций работал резидентом в Аргентине, Мексике, Уругвае, Чили, Бразилии. С 1949 по 1953 год находился в спецкомандировке в Италии. После разоблачения Берия отозван в Москву, находился под следствием как активный участник антиправительственной банды. В связи с тем что его непосредственные начальники Судоплатов и Эйтингон не дали на него компрометирующих показаний, дело прекращено. Григорович лишен воинского звания и уволен из органов госбезопасности. В настоящее время занимается научной и просветительской деятельностью. Выезд за границу ограничен. Свободно владеет литовским, польским, испанским, французским, немецким, английским языками.

Награжден орденами Красной Звезды и Красного Знамени.

Глава 7

«Глория» пришла в Марсель из Генуи. Здесь она должна была дозагрузиться, принять оставшихся пассажиров и уже отсюда взять курс через океан. Эта посудина слыла настоящим тружеником моря. Сухогруз был построен в конце двадцатых годов и успел за это время сменить пять капитанов. Нынешний капитан был опытный морской волк, начинавший службу в военно-морском флоте Италии. После войны ВМФ побежденной страны был резко сокращен. Его родной корабль достался русским в качестве не то контрибуции, не то репарации. Капитан быстро навел порядок на «Глории», пассажиры стали довольны обслуживанием и работой кухни, все члены команды были при деле и радовали опрятным и подтянутым видом путешественников.

Стюард принял у Вилли возле трапа чемодан и проводил до каюты. Матвей не страдал пространственным кретинизмом, но запомнить сразу дорогу в лабиринте лестниц и переходов не смог, точно заблудился бы. В каюте его встретил невысокого роста коренастый мужчина, на вид лет за сорок, рано начавший лысеть. Черты лица, особенно черные, как большие маслины, глаза, крепкая челюсть, выдавали в нем жителя Южной Европы. Северу показывали его фотографию в кадрах. Наверняка и сосед по каюте видел фото молодого человека. Однако в разведке было железное правило, не терпящее поблажек и исключений. Опознание всегда должно подкрепляться паролем.

— Вы не знаете, во сколько мы зайдем в Рабат?

При том что Рабат не был портом захода судна и вероятность, что пассажир мог захотеть познакомиться с этим городом по данному маршруту, была нулевой, а значит, исключалась случайность.

— Мы не заходим в Рабат. Вам надо было лететь рейсом «Африканос аэрлайн».

«Африканос аэрлайн» была небольшая самолетная компания, не на слуху у обычных граждан, и ее мало кто знал. Так что и здесь случайность была исключена.

— Вильгельм Мюллер, можно просто Вилли, коммерсант из Германии.

Рука у соседа была крепкая, и Матвею показалось, что его ладонь попала в тиски.

— Агостиньо Гомес Паоло, испанский бизнесмен, вернее баскский. Я родом из Бильбао.

«Оперативный псевдоним Тореро», — добавил про себя Север. Их знакомство прервал стук в дверь. На пороге возник гарсон с подносом:

— Господа будут брать лимоны? На выходе из порта ожидается качка четыре-пять баллов.

Молодой разведчик недоуменно взглянул на соседа. Тот, улыбнувшись, спросил:

— Тебя укачивает?