Биомеханический барон

— Салтыкова! Хватит меня отвлекать!

— Простите, ваше сиятельство, — залепетала чародейка. — Я испортила конспект…

— Неумеха! — с пальца сорвалась молния и ударила беднягу в грудь. — Бестолочь! Криворучка! Сил моих больше нет тебя терпеть! Ты отчислены! Стража!

— Н-нет… П-пожалуйста…

Студенты брызнули врассыпную, когда к приговоренной с грохотом приблизились доспехи. Как только дворянку утащили прочь, Афанасий Ведославович как ни в чем не бывало продолжил непринужденный рассказ. А после завершения сразу же обратился к охотнику:

— Ну как, Захар Михайлович. Стало ли вам понятнее сие архиважное искусство?

— В общем и целом — да.

— Тогда, быть может, составите для меня самую сложную связь — из шести стихий?

— Можно попробовать, — киборг вышел к доске, струей воды смыл писульки, подсушил горячим ветром и чертежным почерком вывел очередную формулу — столь же точную и экономную, как и предыдущие.

— Смотрю на это — и сердце радуется, — Волхов расплылся в алчной улыбке. — Прошу — не останавливайтесь.

Захар добавил второй вариант.

— И еще, — глаза старика загорелись, как у пьяницы при виде бутылки.

— Ваше сиятельство, — хмуро бросил верзила. — Комбинаций из шести переменных с учетом возможных повторов — сорок шесть тысяч шестьсот пятьдесят шесть штук. Даже с моими талантами на полный расчет уйдут месяцы, а то и годы.

— Не смей мне перечить! — взревел ректор, вмиг забыв об этикете. — Здесь ты в моей полной власти и будешь делать то, что я скажу! И обязательно составишь мне весь список, даже если придется вычислять его целый век!

— Так не пойдет, — охотник оттряхнул ладони и отошел от доски. — Я сюда магии учиться прибыл, а не бумагу марать. Так что я отчисляюсь сам. Всего хорошего.

Доспехи с лязгом встрепенулись и зашагали к сцене, отрезая пути к отступлению. Киборг вытащил меч и окутал клинок ревущим пламенем. Ему давно хотелось узнать, как сильны эти железяки, и насколько хорошо их хозяин справляется с управлением сразу несколькими «роботами».

Поэтому без лишних слов ринулся на ближайшие латы, на полной скорости упал на колени, проехал под занесенной алебардой и со всей силы рубанул в сочленение между нагрудником и «юбкой». Несмотря на запредельное усилие, клинок оставил на металле едва заметную царапину. Хотя тактический модуль зафиксировал энергию, способную разрубить надвое вековой дуб.

В ответ голем обрушил древко на спину врага. Захар успел подставить гарду под замах, но удар вышел такой мощи, что пришлось схватить меч еще и за острие, чтобы собственное оружие не прорезало череп. Попытка же отбросить топор ни к чему не привела — железяка давила стотонным прессом, и киборг ощутил себя задохликом в схватке с цирковым силачом.

Пришлось в спешке выпрыгивать из-под алебарды, и та по инерции проломила дощатый настил и вонзилась в скальную породу до самого клевца. Но проигрывать всухую не хотелось, и парень в прыжке набросился на врага. С помощью реактивных струй подлетел на добрые три метра, раскалил сталь добела и в падении разогнал до такой скорости, что меч превратился в огненный веер.

Такой маневр возымел результат — лезвие с ощутимым сопротивлением рассекло древко и раскроило надвое ведрообразный топфхельм, за которым, как и ожидалось, скрывалась пыльная пустота. Но даже такая «рана» ничуть не убавила громиле боевого напора.

Тот просто перехватил обрубок древка как дубинку и так треснул киборга в висок, что лишь чудом (и усилиями модулей) не вышиб из него дух. Когда же Захар рухнул под ноги победителю, Волхов склонился над ним и гневно прошипел в залитое кровью лицо:

— Здесь только я решаю, кого и когда отчислить. И самовольства да смутьянства не потерплю.

После чего пустил прямо в лоб ослепительный разряд, что мигом потушил имплантаты, а вслед за ними отключилось и сознание.

***

Пришелец очнулся в мрачной каменной зале с круглой стеной, в которой чернели стрельчатые углубления, напоминающие вертикальные ниши для гробов. В этих нишах, коих насчиталось ровно два десятка, на зачарованных цепях висели дворяне — истощенные, мертвецки бледные, но еще живые. Здесь же находился и Белаго, и обмочившийся хлыщ, закрывая вопрос и об исчезнувших преподавателях, и об отчисленных студентах.

Из грудей пленников змеились черные щупальца, подернутые фиолетовым туманом. По лоснящимся шкурам пиявок время от времени проскакивали тусклые голубые вспышки, похожие на пучки света в оптоволоконном кабеле.

Дюжина жгутов подобно колесным спицам сходились к невысокому каменному пюпитру в древнеримском стиле, на котором лежала толстенная книга. По краям ее сковывали золотые скобы и пластины, сплошь покрытые защитными письменами. Обложку же сделали из человеческого лица, и теперь жуткая рожица мирно посапывала и причмокивала во сне иссохшими губами.

Толстые концы (а точнее, начала) жгутов торчали меж страниц на манер вываленных языков, и несложно догадаться, что таким нехитрым способом проклятый фолиант выкачивал ману из своих узников. А уж зачем ему понадобилась колдовская сила, догадаться несложно.

Киборг попробовал кандалы на прочность. Освободиться не получилось, но звон металла разбудил книгу — та сладко зевнула клыкастой пастью, пошелестела слипшимися листами и клацнула замками на переплете, что позволяли приоткрыться лишь на полсантиметра. Но именно благодаря этому зазору чертовой книжонке и удалось превратить академию в логово безумца.

— А, очнулся, добрый молодец, — том хрипло захохотал и распахнул веки, под которыми вместо глаз мерцали алые угольки. — Стало быть, пора за дело браться. Сейчас кликну своего помощника — и приступим.

— Кто ты такой? — процедил охотник.

— А какая разница? Можешь звать меня Том, — обложка ехидно захохотала.

— Очень смешно. Что тебе от меня нужно?

— Заклинание, что сдерживает эти оковы.

— Откуда мне его знать?

— Не торопись, соколик. Сейчас все расскажу. Я долго рылся в голове Афоньки, но тот сумел продержаться до тех пор, пока окончательно не сошел с ума. Все, что удалось узнать — книга заперта волшбой, в коей сотканы все шесть стихий. Твоя задача — подобрать правильное сочетание.

— Ты что, брутфорсишь пароль?

— Чего-чего? — харя потешно нахмурилась. — Немец, что ли?

— Я уже сказал, сколько на это уйдет попыток.

— Ну и что? Мы — колдуны, у нас впереди — вечность. Подбирай, сколько влезет. А если откажешься — у меня огромнейший и разнообразнейший набор способов, как тебя заставить. Поверь, коль не сдюжил Афонька — сломаешься и ты. Так что начинай прямо сейчас.

В темницу вошел Волхов и встал перед книгой. Вытянул щупальце из страниц, вонзил себе в грудь и хрустнул пальцами, словно дирижер перед оркестром.