Биомеханический барон

— Не совсем, — киборг посмотрел на притихшую спутницу и украдкой подмигнул. — Видишь ли, уважаемый, я — большой ценитель покера. Однако предпочитаю играть по-крупному и с приличной публикой, а не с этими обрыганами, — большой палец указал на пьяную матросню за столами. — Но дело в том, что у меня совсем нет денег. Поэтому хочу предложить эту кобылку в залог. Скажем, за сто рублей.

Захар шлепнул «кобылку» по заднице, подтверждая упругое качество товара. Горничная потянулась было к пустой бутылке, но в последний миг передумала, свела руки на животе и покорно склонила голову.

— Хозяин давно о ней мечтает, — бармен вожделенно облизнулся. — Но вы сами выглядите как тот, с кем не любите играть. Боюсь, почтенные господа просто не станут с вами играть.

— Справедливо, — парень кивнул. — А во сколько обойдется костюм, баня и толковый брадобрей?

— Вы же дворянин, — вновь удивился бармен. — И не знаете расценок? Я-то всегда думал, что вы только и делаете, что колесите по бутикам да салонам.

— Я толстовец.

— О… — мужичок с пониманием кивнул. — Что же, за все придется отстегнуть рублей двести, не меньше. С учетом ссуды получается три сотни, а это слишком большая сумма. Боюсь, зарабатывать на одежду придется где-нибудь в другом месте.

— Твоя правда… А не подскажешь, кто тут занимается подпольными боями? Чем незаконнее — тем лучше.

***

— Неплохо пободались, — Захар сунул в карман пачку мятых купюр. — Жаль, больше никто не рискнул выйти против меня.

Киборг выглядел еще более помятым, чем та пачка — весь в синяках, ссадинах и кровоподтеках. Конечно, он бы мог уложить местных чемпионов всухую, но тогда наверняка возникли бы подозрения. Поэтому пришлось и пропускать удары, и полежать в нокдауне, и даже проиграть пару матчей. Впрочем, вряд ли бы его обвинили в жульничестве с таким-то ростом и габаритами, но жадничать охотник не стал и ограничился двумя сотнями.

За эти деньги ему нашли костюм по росту, но не по ширине — одежда явно шилась на какого-то жиртреста, так что пришлось накинуть сверху за быструю подгонку по фигуре. В итоге получилась средней паршивости тройка — не люкс, но и не стыдно поиграть в покер со всякими блатными проходимцами.

После бани и цирюльника, превратившего растрепанный ежик в элегантную прическу, а отросшую щетину — в утонченную бородку, осталось еще сорок рублей, которые были не особо-то и нужны дальнейшей затеи. Но не пропадать же добру? Так почему бы не спустить сдачу на что-нибудь полезное и приятное взору.

— Хочешь платье? — Захар ощупал сканером фигуру Аксиньи, чтобы снять точные мерки, и в который раз восхитился ее ладным сложением.

— Если остались деньги — лучше потратьте их на лекаря, — как обычно холодно ответила та.

— Да не считай ты каждую копейку. Скоро нам на пять лекарей хватит. Покер — это не подвальный мордобой, там ставки совсем иные. И будет странно, если такой важный джентльмен, как я, заявится на игру с обычной горничной.

Спутница поразмыслила немного и пришла к тому же выводу:

— Коль это послужит нашему делу, то я согласна.

— Конечно, послужит. Если оденешься погорячее, мне удастся стрясти с сутенера залог побольше. А больше залог — больше выигрыш.

— А если вы проиграете? — с едва уловимой тревогой спросила красавица.

— Не волнуйся, — Захар постучал пальцем по виску. — Я буду знать все «руки» после первого же сброса.

Служанке подобрали платье в том же ателье — такое же строгое, как и она сама, черное и длиннополое, но с открытыми плечами и небольшим декольте. И несмотря на столь малое оголение, девушка чувствовала себя весьма неловко и пыталась прикрыться то шелковым шарфом, то веером.

— Угомонись, — проворчал охотник. — То в бордель сдаваться хотела, а теперь монашку из себя строишь.

— Думаете, я выгляжу подобающе?

— Думаю, ты выглядишь потрясающе, — он с ехидцей подмигнул. — Если бы мне платили по рублю за каждый подбитый глаз, который на тебя таращится, я бы уже купил весь город.

— Тогда поторопимся. Мы и так потратили полдня, а мои подопечные вряд ли переживут эту ночь.

Они вернулись в публичный дом, и бармен обратился к ним так, словно впервые увидел, не узнав в господине и его роскошной леди недавних оборванцев. Кланяясь и расшаркиваясь, работник провел почетных гостей в кабинет владельца — толстого мужичка с загнутыми вверх усиками и в высоком цилиндре.

— Значит, хотите ссуду? — сутенер прищурился и почавкал толстыми губами. — И сколько же?

— Две сотни, — Захар закинул локоть на спинку кресла.

— Это большие деньги. А я, как вы уже заметили, не банк. Что дадите в залог?

— Ее, — киборг кивнул на Аксинью, старательно изображавшую мебель.

— Хм… — толстяк приподнялся и придирчиво осмотрел красавицу. — Спереди — хороша, спору нет — и личико, и груди. А ну-ка, повернись задком.

— Может ей еще раздеться? — буркнул парень.

— Было бы неплохо, — без намека на издевку ответил хозяин. — Вы когда кинжал покупаете — из ножен его не достаете, что ли? У меня здесь бордель, а не выставочный зал. И большую часть времени девки работают голышом. Вот и хочу убедиться, что у нее между ног все здорово и приятно глазу, а не сифозная гниль.

— Я девственница, — холодно произнесла служанка. — И постыдными болезнями не страдаю.

— Девственница? — в поросячьих глазах вспыхнули алчные огоньки. — В твои-то годы? Сколько тебе?

— Двадцать два.

— Ха! — он хлопнул в ладоши. — Да за твой бутончик можно сразу аукцион объявлять! Готов ссудить вам три сотни, но только если не врете. Так что ножки все равно придется раздвинуть.

— Слушай, уважаемый, — процедил киборг, теряя терпение. — Дай мне сто пятьдесят — и разойдемся миром. Если же попытаешься залезть моей спутнице под юбку — я тебе сам ноги раздвину, да так, что жопа разорвется. Половина будет там, — кивнул на дальний угол, — половина — здесь.

— Черт с тобой… — проворчал толстяк. — Я тут не зря казино держу — азарт и риск люблю и сам. Предлагаешь кота в мешке — так тому и быть. А точнее, кошечку, — он подмигнул, и на безучастном лице горничной отчетливо проступило отвращение.

Гость взял конверт с бумажными червонцами и вышел в коридор. Покер с уважаемыми людьми находился в подвале, и угрюмый охранник отпер перед новым игроком дубовую дверь.

— Почему вы с ним заспорили? — чуть слышно спросила Аксинья, спускаясь по скрипучим ступеням. — Я бы разделась, а вы получили бы больше денег. Ради Титовых я стерплю и не такое.

— Потому что этот жирный хрен — ублюдок и козел. Но если тебе не терпится показать кому-нибудь киску, — здоровяк шагнул к служанке вплотную и заглянул в зеленые глаза, — я всегда к твоим услугам.