Бизнес - класс

Небритый, с запавшими глазами и обострившимися скулами, - в таком виде вошел Коломнин в кабинет Хачатряна.

– Ну и видок! Будто не из Европы. А прямо-таки чистый буровик, только что снятый с вахты, - невесело пошутил Хачатрян.

Судя по блеклому его виду и по нетерпеливому оживлению сидящего здесь же, в сторонке, Богаченкова, необходимые сведения были добыты и - оказались не из радостных.

– Неужто и впрямь снизошли до того, что поделились информацией?

– Только самой общей, - умерил Коломнинские надежды Хачатрян.
– Да и то спасибо Ларисе Ивановне, невестке Фархадова, - настояла. А то б и этого не дали.

Богаченков вытащил из нетерпеливо оглаживаемой папочки несколько распечаток.

– Гораздо хуже, чем можно было предположить, - опередил его Хачатрян. Все ожидал, но чтоб такое!

Он удрученно поцокал языком.

Коломнин кивнул Богаченкову.

– Ситуация и впрямь не из приятных, - подтвердил тот.
– Бешеные долги. По банкам, правда, кроме как нас, все чисто. Но зато общая задолженность! Не падайте: свыше двадцати миллионов долларов.

– Сколько?!

– И это только просрочка. На подходе еще с десяток миллионов. Почти все долги перед поставщиками оборудования, бурильщиками и подрядчиками. В основном накопились за последние два года.

– М-да, майский день, именины сердца, - пробормотал Коломнин, с открытой неприязнью оглядев осунувшегося за эти дни Хачатряна.
– И как же это ты, Симан, ухитрился под своим носом ничего не видеть? Это надо было вообще глаза закрыть. На все!

– Да вы что?!
– в свою очередь вскипел управляющий филиалом.
– Вы что полагаете, что я с них чего-то имею?!.. Да я все силы, чтоб филиал здесь развить, кладу!

Свинцовое молчание Коломнина несколько сбило Хачатряна с взятого им обиженного тона:

– Ну, конечно, было беспокойство. И большое. Пытался даже поговорить с Фархадовым. Но - у того всегда одно: я все за всех знаю. А ваше дело сидеть и ждать результата. Мясоедов, тот вообще водопад - на все отговорки: тут возросла цена на оборудование, там увеличились расценки. Вот и - ждали.
– А ты что мыслишь, стратег?
– Коломнин повернулся к Богаченкову.

– Возможны как бы два варианта. Первый - обычное разгильдяйство. Второй кто-то сознательно наращивает долги компании.

– Думаешь, готовится экспансия?
– живо подхватил Коломнин.
– Очень может быть. Почему бы в самом деле на халяву не отхватить лакомый кусок? Тем более вся черновая работа, считай, сделана. Но тогда кто этот умник?

– Без ревизии не понять, - вид у Богаченкова был сконфужен, будто тем самым вскрылась его собственная несостоятельность.
– Но обнаружилась еще одна, нечаянная радость: помимо долгов "Нафта" имеет и двадцать пять миллионов дебитовки. И тоже просроченной.

– Что?!
– похоже, сегодня Коломнину подготовили вечер сюрпризов.
– То есть задолженность других компаний перед "Нафтой" перекрывает ее собственные долги? Я так понял?

– Да не компаний, - перехватил инициативу Хачатрян.
– Почти вся задолженность у одной фирмы - некто "Руссойл". Я об этом долге давно знаю.

– Давно он знает. И молчит. Тоже мне партизан!

– Потому и молчу, что говорить не о чем! Помните, может быть, "Паркойл" года три назад организовал для "Нафты -М" кредит? Еще в газетах писали ...

– Да, это сразу резко увеличило ее цену, - припомнил Коломнин.
– И деньги эти не возвращены?

– Здесь-то как раз время терпит: давались они на десять лет. Тут другая фишка, - Хачатрян потрепал свой увесистый нос.

– Живых денег "Нафта" не получила. "Паркойл" пожертвовал в ее пользу нефти на сорок миллионов долларов. Эту нефть надлежало продать, а деньги пустить на обустройство месторождения.

– Тоже помню.

– Так вот в договоре было забито условие, что продаваться нефть будет не напрямую "Нафтой", а по ее поручению торговать ею станет некая компания "Руссойл". Схема простая: компания-посредник продает на сторону, а деньги, за вычетом маржи, передает "Нафте".

– А маржа оседает в собственных карманах?

– Само собой, - удивился вопросу Хачатрян.
– Такой бизнес.
– Та же схема, что у "Газпрома" с "Итерой", - напомнил о себе Богаченков.
– Но, между прочим, поначалу "Руссойл" эти обязательства вроде выполнял. Худо-бедно, но пятнадцать миллионов долларов в компанию поставил.

– А последующие двадцать пять?

– Как отрубило.

– Может быть, "Паркойл" перестал отпускать нефть?

– Да нет, - Богаченков извлек какую-то новую справку. Сверился.
– Судя по переписке, "Руссойлу" как раз было отпущено все сполна. А вот он уже деньги за проданную нефть заиграл.
– И что? Никаких исков не подавалось?

– Ни малейших следов. Как будто так и надо, - Богаченков принялся укладывать документы в папочку.
– Кстати, до истечения срока исковой давности по долгам "Руссойла" осталось меньше трех месяцев. Если "Нафта" за это время не заявит иска, считайте, долг списан. Что называется, пустячок, а приятно.

– А как бы сейчас эти двадцать пять миллионов решили проблему, мечтательно промурлыкал Хачатрян.

– Не с кем решать, - вернул его на землю Коломнин.
– "Руссойл" этот наверняка - обычная "бумажная" однодневка, специально созданная, чтоб откачать на сторону денег. Скачали и - рассыпались. Похоже, и сам Фархадов поучаствовал.

– Нэт!
– с внезапной горячностью возразил Хачатрян.
– Фархадов не мог!

– Почему собственно?

– Я говорил, у него идея фикс: запустить месторождение. Я потому на него и поставил! Мамой клянусь, не мог!

– Тогда почему не взыскивает?!.. То-то. Или о сроках не помнит?

– Может, и не помнит.

– А если не помнит, так и вовсе ставить не на кого.

Решительным жестом пресек попытку возразить:

– Аут, господа хорошие, обсуждать, вижу, больше нечего. Придется немедленно начинать взыскание долгов. Будем описывать все, что только можно распродать.

– Но вы же понимаете, что продать это за реальную цену невозможно! безысходно вскричал Хачатрян.
– Не разбирать же буровые!

– Если понадобится, так и разберем. Передо мной четкая задача - вернуть банку его деньги. А там - хоть трубы на металлом!

– Вы вообще соображаете?!
– Хачатрян аж икнул.
– Буровую на металлом?

– Это ты мне?!
– разозлился Коломнин, и без того чувствовавший себя неуютно.
– Это я, что ли, довел ситуацию до полного развала? Это я, выдав за здорово живешь пять банковских миллионов, не удосужился обеспечить контроль?! Надо же - ему, видите ли, неловко было у должника спросить, как тот распорядился полученными денежками? Нефтяников, душевно ранимых, обидеть боялся?! Это я на прямую фальсификацию пошел, фиктивные залоги приписав?