Благие намерения

Но тут Ар-Шарлахи с трудом поднял отяжелевшие веки, и секретарь умолк.

–  Во-первых, мне нужен провиант, - выговорил Ар-Шарлахи.
– Причем немедленно. Если скажешь, что склад пустой, подожжем склад.

–  Склад полон провизии, - торопливо успокоил секретарь.
– А… кто будет заниматься погрузкой?

Ар-Шарлахи вяло простер нетвердую руку, и юноша оглянулся.

–  Вон, я вижу, стоит почтовик… Расковать каторжан - и пусть таскают. Чем быстрее все три корабля будут загружены, тем лучше для вас.

–  Три?..
– Секретарь заморгал, потом оглянулся еще раз на почтовую каторгу и, облизнув губы, покивал.
– Понимаю…

–  Второе… - Ар-Шарлахи, не оглядываясь, щелкнул пальцами, и в руку ему был почтительно вложен свиток.
– Тут список заложников. Мне надо от них избавиться в любом случае. Надеюсь, досточтимый Ар-Маура будет столь любезен, что внесет за них выкуп?

Секретарь с сомнением развернул свиток.

–  Триста улькаров золотом за погонщика, - пояснил Ар-Шарлахи.
– За каждого офицера - по двести. Нижние чины пойдут по пятьдесят. И не вздумай торговаться. Все равно досточтимый ничего на этом не теряет…

–  Казна не возместит расходы на выкуп, - вежливо возразил секретарь.
– Разбоя, согласно указу, не существует…

–  Ну, пусть возьмет с каждого заложника по долговой расписке, - уже раздражаясь, ответил Ар-Шарлахи.
– Что мне, учить его, как это делается?.. Выкуп доставить на «Самум» не позже полудня. В полдень я снова ставлю часы… Тебе понятно, что это значит?

Секретарь покосился через плечо на догорающий барак и содрогнулся.

Можно только представить, какой вздох облегчения исторг досточтимый Ар-Маура, услышав от секретаря о весьма скромных требованиях Ар-Шарлахи. Боясь, как бы тот не передумал, досточтимый постарался исполнить все в точности и без промедления. Раскованные каторжане с почтовика еще возились с провиантом, а выкуп уже был доставлен на борт «Самума». Пересчет золотых с профилем Улькара и передача пленных по списку тоже заняли не слишком много времени.

Половину фаланги по требованию осторожной Алият отвели подальше в пустыню - на тот случай, если вдруг покладистый судья прикажет тем не менее отряду стражников обойти под прикрытием пальм разбойничий караван с тыла и ударить против солнца, не давая возможности пустить в ход боевые щиты. Предосторожность, как и следовало ожидать, оказалась излишней.

Дело только еще шло к полудню, а увеличившийся до трех кораблей караван был уже готов к дальнейшему походу.

–  Досточтимый Ар-Маура, - предупредительно, склоняясь к уху главаря разбойников, умильно сообщил секретарь, - просит принять в дар девять кувшинов того вина что в прошлый раз пришлось по вкусу почтеннейшему Шарлаху…

Ар-Шарлахи сел прямо и оторопело уставился на юношу, потом на двух слуг с корзиной, из которой высовывались глиняные узкогорлые оплетенные кувшины.

–  Да верблюд меня затопчи!..
– пораженно вымолвил он.
– Как же я сам-то об этом забыл?..

–  Действительно странно, - не преминула холодно добавить находящаяся тут же Алият.

–  Передай Ар-Мауре, что я тронут его любезностью… - Заметно оживившийся Ар-Шарлахи оглянулся, ища глазами помощника.
– Рийбра! Распорядись, чтобы доставили в мою каюту… А лучше сам отнеси.

–  Ты разрешишь мне задать ему один вопрос?
– спросила Алият, пристально глядя на молоденького голорылого секретаря.

–  Спрашивай, - насторожившись, сказал Ар-Шарлахи.

–  Тот пленник, - понизив голос, обратилась она к юноше.
– Ну, которого выпустили из ямы перед нами… Помнишь?

Секретарь побледнел и кивнул.

–  Что с ним стало?
– еще тише продолжала Алият.
– Его поймали?

–  Нет, - облившись потом, шепнул секретарь.
– Как сквозь песок просочился… Ни в порту не нашли, нигде…

К полудню разбойничья флотилия, к величайшему облегчению жителей, покинула тень Ар-Мауры и взяла курс на Турклу.

–  Ну все!
– радостно известил Ар-Шарлахи, валясь боком на низкое ложе и любовно оглядывая пошатывающиеся на полу оплетенные глиняные сосуды.
– И попробуй только сказать, что я не заслужил хорошего глотка вина… О!
– воскликнул он в полном восторге, потрогав влажную фуфаечку ближайшего кувшина.
– Еще и охлажденное!..

–  Может, подождешь до Турклы?
– с недовольным видом сказала Алият.

–  Никогда!
– вскричал Ар-Шарлахи, доставая чашку.
– До Турклы я просто не доживу… Э!
– сказал он вдруг и озабоченно пересчитал сосуды.
– А почему только восемь? Он же сказал: девять… Где еще один?

Алият оглядела каюту и пожала плечами. Ар-Шарлахи озирался гораздо дольше. Потом замер, осененный.

–  Рийбра!
– изумленно и угрожающе выговорил он.
– Ну точно он! Больше некому…

–  В походе, - тихо сказала Алият, - за воровство высаживают в пустыне. И воды с собой не дают.

Ошеломленный Ар-Шарлахи несколько мгновений сидел неподвижно. Он был просто не в силах поверить столь неслыханному коварству, да еще и со стороны человека, возведенного им в ранг помощника.

–  Тем более если обворован погонщик, - добавила Алият.

Ар-Шарлахи вскочил и приоткрыл дверь.

–  А ну-ка Рийбру ко мне!
– яростно рявкнул он.
– Кто там на вахте? Живо!

Вернулся, сел. В глазах стыло оскорбленное недоумение.

–  Ну все!
– процедил он наконец.
– Долго я ему прощал… Ах, варан! Винца ему захотелось… погонщицкого…

–  Шакал, - равнодушно изронила Алият.
– Сразу он мне не понравился…

За переборкой прозвучали торопливые шаги, и дверь открылась без стука. На пороге стоял коренастый Айча, растерянный и испуганный.

–  В чем дело?
– спросил Ар-Шарлахи.
– Я, по-моему, вызывал Рийбру? Где он?

–  У себя… - как-то странно, с запинкой отвечал Айча.
– Сам пойди посмотри…

Ар-Шарлахи с Алият переглянулись встревоженно и последовали за Айчей…

Сутулый долговязый Рийбра простерся на полу своей , каюты, неестественно выгнувшись. Перед смертью, видимо, в приступе удушья он сбросил повязку и теперь лежал с голым синевато-белым лицом, запрокинув хрящеватый кадык. Чашка и оплетенный кувшинчик валялись рядом. Всхлипнувший под ногой коврик был пропитан вином, напоминающим по цвету кровь.

Несколько секунд все стояли неподвижно. Потом Ар-Шарлахи нагнулся и дрогнувшей рукой прикрыл лицо мертвеца повязкой. Алият, очень бледная - то ли от страха, то ли от бешенства, - застыла в проеме.

–  Ты все еще тронут любезностью досточтимого Ар-Мауры?
– сдавленно спросила она.

Ар-Шарлахи выпрямился и дико на нее оглянулся.

–  Я сейчас вернусь и сожгу этот оазис!..
– хрипло выговорил он.

–  А вот глупостей - не надо!
– бросила Алият.
– Сейчас туда возвращаться опасно… Так что скажи спасибо этому дурачку. Он тебя, можно сказать, от смерти спас…