Блеск жемчуга

Ив всегда была олицетворением спокойствия. Временами она настолько не подавала признаков жизни, что система, реагировавшая прежде всего на движение, не могла сразу обнаружить комнату, в которой она находилась. Джеффри приходилось тогда переключать камеры, чтобы ручным путем обнаружить ее, чаще всего в гостиной за чтением или у ограждения веранды, где она смотрела на открывающийся внизу вид.

Иногда - редко, но так бывало, - у нее было такое счастливое выражение лица, что можно было подумать, что она унеслась мысленно в мир какой то забытой мечты. Именно в такие минуты Джеффри прерывал любые встречи и мчался домой, чтобы грубо напомнить ей, что она принадлежала и всегда будет принадлежать ему.

У него на столе лежал небольшой прибор, который предупреждал его о любой неожиданной активности.

Раскрыв створки шкафа, он обнаружил два сигнала. Один, мигающий дважды, говорил о том, что были записаны сразу два телефонных разговора, другой сигнализировал, что в доме находится чужак - его голос не соответствовал образцам голосов Ив, служанок, шоферов и садовников, прочего персонала, которые появлялись в доме по составленному им самим расписанию.

Право приглашать людей в замок, тем более гостей Ив, принадлежало исключительно сэру Джеффри. Когда на экране возникло изображение, он понял, что перед ним Алисон Уитакер, появившаяся, впрочем, точно в отведенное ей время: когда небо над Гонконгом сменило лазурный оттенок на серый.

Джеффри сначала решил, что записанные разговоры происходили между Алисон и Ив, и пришел в ярость, когда оказалось, что это не так. Значит, женщины договорились в понедельник, когда Ив была в городе и могла позвонить по телефону, который он не контролировал.

Первый звонок сделал мужчина, врач, назвавшийся хирургом, лечащим врачом Лили Кай. После долгих извинений за доставленное Ив беспокойство он перешел к делу, и его голос стал более уверенным.

–  Я только что закончил осмотр Лили.

–  С ней все в порядке?

–  Да. Это был обычный осмотр. Но мне кажется, нам придется иметь дело с осложнениями, с которыми нужно разобраться заранее. Похоже, маленькая Лили полагает, что вы обещали ей быть в госпитале в день ее операции. Это, в общем, обычное дело для пятилетнего ребенка, такие мечты, но…

–  Лили вовсе не фантазирует, доктор. Я действительно обещала ей это.

–  В самом деле?

–  Да. Я сообщила об этом сестрам третьей палаты, и они должны известить меня о дате предстоящей операции.

–  Сегодня мы назначили день операции. Она планируется на понедельник, тринадцатого декабря.

–  У меня будет время поговорить с ней? Я обещала Лили, что увижусь с ней до операции.

–  Это будет вторая операция в этот день. Хирурги полагают, что за ней приедут в десять часов утра.

–  Значит, мне нужно прибыть в госпиталь в восемь. Я смогу побыть с ней?

–  Разумеется.

–  А потом? Я обещала ей, что буду рядом, когда она проснется.

–  Если все пойдет нормально, она проснется во второй половине дня.

–  Если все пройдет нормально… вы думаете, могут быть проблемы?

–  В общем, нет. Но операции на открытом сердце никогда не бывают легкими. Всегда есть возможность внезапного возникновения осложнения. Сама по себе операция, впрочем, проста - на сердце поставят заплату, и это будет спасением для Лили.

–  То есть, если операция пройдет нормально, с ней будет все в порядке?

–  Должно быть. Наверное, я уже отнял у вас немало времени. Еще раз спасибо, леди Ллойд Аштон. Это очень благородно с вашей стороны и очень важно для Лили и ее родителей.

«Лили, - подумал Джеффри.
– Маленькая китаянка, ради которой Ив перенесла множество уколов». Интересно, когда она собирается сказать ему о данном ею обещании? Может быть никогда, - благодаря игре случая операция Лили назначена на понедельник, обычный день дежурства Ив, так что, если от него не последует никаких других распоряжений, ей повезло: она сможет увидеть Лили и до, и после операции; и он никогда бы об этом не узнал.

Но теперь он знал.

Впрочем, Джеффри не собирался мешать Ив выполнять свое обещание: при любом исходе операции сострадание, проявленное принцессой Замка на Пике к маленькой пациентке, может послужить основой для прекрасной рекламной статьи в местной прессе. И кстати, прекрасная «человеческая» история для Синтии, усмехнулся Джеффри. Синтия презирала такие «не» новости, но, учитывая, что это будет статья для него… Синтии нужно быть в этот день в госпитале, как и ему, чтобы поддержать свою принцессу, независимо от того, сообщит она ему об операции или нет.

Второй звонок был сделан из Замка примерно за двадцать минут до его появления в офисе. Ив звонила Джулиане Гуань в ее бутик.

–  Джулиана, это Ив. Ты помнишь, я говорила тебе об Алисон Уитакер? Этой фотографине «Нефритового дворца», у которой было твое радужное платье?

–  Конечно, помню.

–  Она сейчас у меня и только что сказала мне, что хотела бы купить еще одно платье от «Жемчужной луны», для приема по случаю открытия отеля. Мне кажется, было бы неплохо, если бы ты сама встретилась с ней и все обговорила. Это можно устроить?

–  Разумеется. Я буду рада. Ты можешь сообщить ей, что я с удовольствием сделаю для нее платье специально для этого вечера.

–  Очень мило. Когда она сможет прийти к тебе?

–  Дай ка я посмотрю.
– Наступила короткая пауза, потом Джулиана сказала: - У меня есть свободное время в пятницу в семь. Это ее устроит?

Джеффри услышал еще, как Ив выясняет у Алисон, подходит ли ей время, и как прощается с Джулианой, а мысли его унеслись к тому июньскому звонку Ив Джулиане, когда он узнал любопытную вещь: Мейлин и Джулиана - дочь и мать.

«Ах, моя принцесса, у тебя завелись от меня тайны. Точнее говоря, - с улыбкой подумал Джеффри, - ты думаешь, что это тайны. Но от меня, моя дорогая, не может быть секретов».

Джеффри сконцентрировался на беседе, которую вели между собой Ив и Алисон. Алисон была полна восторгов по поводу своего посещения монастыря Бо Линь на острове Ланьдоу, и ее бьющая через край радость передалась и Ив: сапфировые глаза блестели, она казалась такой молодой, счастливой и свободной.

–  Это был прекрасный день, Ив, - сказала Алисон, прощаясь с хозяйкой у двери замка.
– Спасибо тебе за гостеприимство.

–  Спасибо за то, что пришла, Алисон. Мне очень нравится беседовать с тобой. Может быть, распорядиться, чтобы тебя довезли до «Ветров торговли»?

–  Нет нет, - улыбнулась Алисон.
– Мне нравится бродить по туману.

«По туману и волшебству», - мысленно повторяла Алисон, спускаясь по Маунт Остин роуд к конечной остановке трамвая неподалеку от Замка.

С воскресенья над Гонконгом висели темные облака, а сегодня появился туман, который в конце концов приведет к дождю. Но сегодня Пик Виктории казался декорацией сказочного фильма, снимавшегося в серебристо черной гамме: сквозь огромные челюсти ослепленного дракона проносились облачка бутафорского дыма.