Блестящая будущность

Такое боданіе на манеръ быка было мн особенно непріятно, потому что я только что полъ. Поэтому я треснулъ его и собирался треснуть еще разъ, но онъ сказалъ: «Ага! вотъ вы какъ?» и принялся вертться въ разныя стороны, чмъ сильно меня озадачилъ.

— Правила игры! объяснилъ онъ. И посл того сталъ переминаться съ лвой ноги на правую. — Законныя правила! — Тутъ онъ сталъ переминаться съ правой ноги на лвую. — Выступайте впередъ и выполните вс предварительные пріемы!

И тутъ онъ опять завертлся и сталъ продлывать всякія штуки, между тмъ какъ я безпомощно глядлъ на него во вс глаза.

Я втайн струсилъ, когда увидлъ, какъ онъ ловокъ; но я былъ нравственно и физически убжденъ, что его блокурая голова не имла никакого права тревожить мой желудокъ и что я имю право считать себя обиженнымъ его поведеніемъ. Поэтому я послдовалъ за нимъ, не возражая ни слова, въ отдаленный уголокъ сада, и, когда на его вопросъ, доволенъ ли я мстомъ поединка, я отвтилъ: «да», онъ попросилъ у меня позволенія отлучиться на минуту и живо вернулся съ бутылкой воды и губкой, напитанной уксусомъ.

— Обоимъ пригодится, — объявилъ онъ, приставивъ эти предметы къ стн.

И посл того принялся стаскивать съ себя не только куртку и жилетъ, но и рубашку; все это онъ длалъ весело, дловито и вмст съ тмъ какъ-то свирпо.

Сердце во мн упало, когда я увидлъ, какъ ловко онъ прицливался въ меня, какъ бы выбирая мсто на моемъ тл, куда удобне нанести ударъ. И въ жизнь свою я не былъ такъ удивленъ, какъ въ ту минуту, когда съ перваго же удара свалилъ его съ ногъ и увидлъ, что онъ лежитъ на спин съ окровавленнымъ носомъ.

Но онъ мигомъ вскочилъ на ноги и, вытеревъ губкой лицо, еще съ большой ловкостью, снова прицлился въ меня. Второй величайшей въ жизни неожиданностью для меня было видть его опять на спин съ подбитымъ глазомъ.

Я почувствовалъ большое уваженіе къ его мужеству. Онъ повидимому, былъ совсмъ безсиленъ; ни разу не ударилъ меня больно, а отъ моихъ ударовъ постоянно валился съ ногъ; но въ ту же минуту вскакивалъ, обтиралъ губкой лицо или отпивалъ воды изъ бутылки и снова набрасывался на меня съ такимъ видомъ, точно собирался на этотъ разъ уже отдлать меня по настоящему. Ему очень досталось отъ меня, потому что, къ сожалнію, долженъ сказать, что съ каждымъ ударомъ я длался смле; но онъ опять и опять налеталъ на меня, пока наконецъ не ударился, падая, головой объ стну. Посл этого критическаго момента нашей борьбы, онъ все-таки приподнялся и нсколько разъ оглядлся вокругъ съ отуманенной головой, не видя меня; но наконецъ на колняхъ добрался до губки и выжалъ ее, проговоривъ прерывающимся голосомъ:

— Побда за вами!

Онъ казался такимъ мужественнымъ и невиннымъ, что хотя не я затялъ драку, но побда доставила мн мало удовольствія. Право даже, одваясь, я представлялся самому себ чмъ-то въ род волчонка или другого хищнаго звря. Какъ бы то ни было, я одлся, обтеръ свою свирпую физіономію и сказалъ: «Не могу ли я вамъ помочь?» а онъ отвтилъ: «Нтъ, благодарю». Я сказалъ: «Добрый день», а онъ отвтилъ: «И вамъ также».

Когда я вышелъ во дворъ, я нашелъ Эстеллу, дожидавшуюся меня съ ключами. Но она не спросила меня, ни гд я былъ, ни почему заставилъ ее дожидаться, а лицо ея раскраснлось и было такъ весело, точно съ ней случилось нчто очень пріятное. Вмсто того, чтобы итти прямо къ воротамъ, она остановилась и сказала:

— Подите сюда! Вы можете поцловать меня, если хотите.

Я поцловалъ ее въ щеку. Думаю, что я дорого бы далъ, за такой поцлуй, но въ ту минуту я почувствовалъ, что поцлуй былъ данъ грубому простому мальчику, какъ подачка, и не имлъ никакой цны.

Благодаря праздничнымъ постителямъ, игр въ карты и драк, я такъ долго пробылъ у миссъ Гавишамъ, что солнце уже зашло, когда и подходилъ къ дому, а изъ кузницы Джо огненная полоса свта падала на дорогу.

ГЛАВА XI

Въ душ я не былъ спокоенъ насчетъ блднаго молодого джентльмена. Чмъ больше я раздумывалъ про драку и припоминалъ опухшее и окровавленное лицо блднаго молодого джентльмена, тмъ сильне убждался, что мн за него непремнно достанется. Я чувствовалъ, что кровь блднаго молодого джентльмена на моей совсти, и что законъ мн за нее отомститъ. Хотя я не зналъ точно, какого рода кара постигнетъ меня; но для меня было ясно, что деревенскимъ мальчикамъ не полагалось врываться въ дома благородныхъ людей и калчить учащуюся молодежь Англіи, не подвергаясь строгому наказанію. Нсколько дней я даже просидлъ дома и только съ величайшей осторожностью и опасеніями выглядывалъ за дверь кухни, когда меня посылали съ какимъ-нибудь порученіемъ; я ожидалъ каждую минуту, что стражи закона отведутъ меня въ тюрьму. Носъ блднаго молодого джентльмена окровянилъ мои панталоны, и я пытался подъ покровомъ ночи смыть это доказательство моей вины.

Насталъ день, когда я опять долженъ былъ итти къ миссъ Гавишамъ, и страхъ мой дошелъ до послдней степени. Тмъ не мене я долженъ былъ итти къ миссъ Гавишамъ и пошелъ. Представьте! драка осталась безъ всякихъ послдствій, Никто не намекалъ на нее, и блднаго молодого джентльмена не видать было нигд. Я нашелъ ту же калитку отпертой, обошелъ весь садъ и даже заглянулъ въ окна флигеля, но ничего не увидлъ, иотому что ставни были закрыты. Только въ углу, гд происходилъ поединокъ, я могъ замтить признаки существованія молодого джентльмена. На этомъ мст остались слды его крови, и я прикрылъ ихъ садовой землей отъ глазъ людскихъ.

На широкой площадк между спальней миссъ Гавишамъ и той комнатой, гд стоялъ длинный столъ, я увидлъ садовое легкое кресло на колесахъ, которое можно было подталкивать сзади. Оно было поставлено тамъ посл моего послдняго посщенія; съ этого дня моимъ постояннымъ занятіемъ стало катать миссъ Гавишамъ въ этомъ кресл (когда она уставала ходить, опираясь на мое плечо) по ея комнат, по площадк лстницы и кругомъ стола по другой комнат. Иногда эти прогулки длились часа три къ ряду, итакъ дло шло въ продолженіе восьми или десяти мсяцевъ. По мр того, какъ мы привыкали другъ къ дружк, миссъ Гавишамъ больше разговаривала со мной и спрашивала меня, чему я учился и къ чему себя готовлю? Я объяснилъ ей, что готовлюсь поступить въ ученье къ Джо, но напиралъ на то, что ничему не учился, а желалъ бы научиться многому, въ надежд, что она предложитъ мн помочь достигнуть этой желанной цли. Но она этого не сдлала; напротивъ того, она, повидимому, предпочитала, чтобы я оставался невжественнымъ. Никогда не давала она мн денегъ… и ничего, кром обда, — и не общала, что когда-нибудь заплатитъ за мои услуги.

Тмъ временемъ кухонныя совщанія у насъ дома выводили меня изъ себя. Этотъ оселъ, Пэмбльчукъ, часто приходилъ по вечерамъ съ цлью потолковать съ сестрой о той наград, которая меня ожидала; и тогда сестра и онъ пускались въ такіе безсмысленные толки о миссъ Гавишамъ и о томъ, что она сдлаетъ со мной и для меня, что мн до смерти хотлось наброситься, разревться на Пэмбльчука и избить его.

Такъ шли дла довольно долгое время, какъ вдругъ въ одинъ прекрасный день миссъ Гавишамъ остановилась среди нашей прогулки, когда она опиралась на мое плечо, и сказала съ неудовольствіемъ:

— Ты выросъ, Пипъ!

На этотъ разъ она больше ничего не сказала, но на слдующій день посл того, какъ наша обычная прогулка была окончена и я довелъ ее до туалета, она остановила меня нетерпливымъ движеніемъ пальцевъ:

— Повтори, какъ зовутъ этого твоего кузнеца.

— Джо Гарджери, ма'амъ.

— Это тотъ мастеръ, у котораго ты долженъ быть подмастерьемъ?

— Да, миссъ Гавишамъ.

— Пора теб поступать къ нему въ ученье. Какъ ты думаешь, придетъ ли сюда Гарджери и принесетъ ли твои документы?