Блондинки не сдаются

— Это ваш кредит, при чем тут я? — пытаясь скрыть свою угнетенность, я встала и начала складывать верхнюю одежду в шкаф.

— При том, что мы все живем под одной крышей, и ты между прочим тоже. Получается, что работаешь официанткой, халтуришь реферат этому хлыщу, а денег нет, — недовольно закончил отец.

Сидя дома, он терял желание мыться и следить за собой, обнимал с утра до вечера телевизор и с пеной у рта критиковал правительство и президента за хроническое безденежье, которым наша семья мучилась не один год.

— Я хотя бы работаю, — с обидой в голосе ответила я.

— Что ты сказала?! — перешел он на громкий крик. — Я 15 лет ишачил один, чтобы вас вырастить. Сейчас у меня временные трудности, и туда же! Мало мне упреков твоей матери. Как пила старая, долбит сутками напролет! Где твоя зарплата, спрашиваю?

О своих увлечениях я не рассказывала дома по одной простой причине. Родные не видели в рисовании никакого практического смысла, кроме трат на материалы и моего теоретического безделья при получении дополнительного образования. От материй искусства они были настолько далеки, что сознанием не переваривали ничего, связанного с живописью. Поэтому я соврала, что нашла почасовую работу в кафе с плавающим графиком, и иногда бегаю туда заработать чаевых.

— Я не могу учиться и работать в двух местах, — спокойно ответила я. — На данный момент помогаю педагогу, он обещал заплатить, когда закончим.

— Он точно заплатит? — отец подошел ко мне поближе. — Крысы из банка стали названивать нам каждый день. Завтра пойду временно устроюсь грузчиком, — он устало махнул рукой.

Внезапно мне стало его жалко. Подчиняясь порыву, я обняла отца что есть силы и прошептала:

— Все будет хорошо, выкарабкаемся как-нибудь.

Он заворчал что-то про телячьи нежности, но расслабился, неловко погладил меня по голове и почти убежал из комнаты в свое любимое кресло перед телевизором. Взирая оттуда на реальность, папа чувствовал себя увереннее.

Я вздохнула. Сев за стол, разбила сумму на оставшиеся выходные до конца года. И получалось, что в конце каждой недели я должна откуда-то отдавать этому подонку 30 с лишним тысяч рублей. Неужели придется бросить рисование и устраиваться на работу? А если и так, что я должна делать, чтобы в месяц зарабатывать такие деньги?

Всю ночь я крутилась в кровати, но так и не смогла заснуть. Вскочив ни свет ни заря, отправилась в банк выпрашивать потребительский кредит.

Когда закончила заполнять длинную анкету, менеджер бегло глянув на информацию, остановилась на месте пункте о месте работы.

— Вы нигде не трудоустроены? — уточнила она.

— Неофициально я подрабатываю художником, продаю картины, — я пыталась отвечать уверенно и с чувством собственного достоинства. — Участвую в крупных выставках и экспозициях.

— Ваша заявка будет рассматриваться неделю, но боюсь, что без белой зарплаты и трудоустройства по трудовому договору ответ будет отрицательным, — она аккуратно положила мою анкету и ксерокопии документов в папочку. — Банк вас уведомит о решении, отправив смс-ку.

Я вышла оттуда в полном отчаянии. Вокруг бежали на работу люди. Осеннее солнце заливало улицы последним теплом. Под ногами шуршали желтые листья, теплый ветер трепал мои волосы. Проходя мимо череды магазинов, я увидела вывеску: “Деньги до зарплаты”. Шагнула была попытать там счастья, но в голове всплыли истории про кровожадных коллекторах, которые терзали и мучили должников самыми страшными способами. Нет, только не это.

Я набрала номер подруги Лены и расплакалась в трубку, забыв о гордости и косметике на лице. Услышав мою историю, она без конца охала и восклицала.

— Ох, Машка! Как же так!? Ну как же ты так повелась! Ну что же делать!?

— Ты можешь одолжить денег в долг? — всхлипывая и дрожа от непонятного напряжения, спросила я.

— Конечно помогу! — заголосила подруга. — Несколько тысяч точно найду. Безвозмездно. Можешь не возвращать!

Лена училась со мной на одном курсе и была такой же студенткой, как и я. Подрабатывала периодически в фастфудах, но нигде долго не задерживалась. То она старательно зубрила педагогику, то погружалась в работу и совсем не появлялась на занятиях.

— Спасибо, — выдавила я, погружаясь в еще большее отчаяние. — Меня никто не спасет.

— Погоди, — с жаром воскликнула Лена. — Ты же ему понравилась! Сама ведь сказала, что этот балбес отвалил за картину пятьдесят тысяч. Пригласи на свидание, охмури, он простит долг.

— То есть как это охмури? — не поняла я. — Ты предлагаешь переспать с ним? Ни за что! Уж лучше повешусь.

— Он такой противный и некрасивый? — расстроилась подруга.

— Обычный, — я вспомнила Андрея. — Нормальный, дело не во внешности. Просто гад, любит издеваться над людьми. А вместо сердца у него калькулятор. И вызывает одно желание — стукнуть хорошенько сковородой по наглой физиономии, — я не заметила, как остановилась, придерживая телефон плечом, и с ожесточением стала рвать опавший лист на мелкие кусочки. — Ненавижу его, — закончила я, дойдя до автобусной остановки.

— За полмиллиона я бы себя пересилила, — резонно возразила Лена. — Зачем спать, влюби мужика в себя, ты же красотка.

— Не хочу, — буркнула я. — Это мерзко.

— Давай откроем в сети страничку с воззванием о пожертвовании! — новые идеи моего спасения забурлили у Лены в голове Ниагарским водопадом.

— И чем же я буду болеть? — засмеялась я, расправляя плечи. Подруга умудрилась поднять мне настроение своими глупостями.

— Спасем девственницу от подонка! — захохотала она на другом конце провода.

— Фу на тебя, — улыбнулась я. — Не прощаюсь, увидимся на парах.

Пока я ждала транспорт, идеи Лены вирусом атаковали мозг. Может быть, стоит попробовать. Я ему точно понравилась. Когда двери троллейбуса распахнулись перед моим носом, я почти созрела. В конце-концов, вариантов было не много. Не просить же милостыню, стоя на паперти? Расправив плечи, я плюхнулась на сиденье, купила билетик и отважно набрала номер Андрея.

— Интересное предложение, — стараясь быть серьезным, вымолвил я. — Сама придумала или подсказали?

— Если ты будешь издеваться надо мной, я положу трубку, — пригрозила она с обидой в голосе.

— Я понял, приезжай. Адрес помнишь?

— Нет, — ответила Маша. — Сам приезжай.

— На чем? — засмеялся я. — Благодаря тебе машина пробудет в ремонте еще неделю. Я вышлю такси, пойдет так?

— Ладно. Часов в 8, - буркнула она и отключилась.

Я положил трубку и задумался об обещании, данном Сергею. Мысленно представив ее без одежды, решил, что и на медный поднос соглашусь. Почему-то маленькая упрямая заноза зацепила, несмотря ни на что ее хотелось увидеть.