Блудные братья

– Тем не менее, пока у нас – ничья…

– Чему я безмерно удивлен.

– Хорошо, иначе поставим вопрос. Чем может воспользоваться на Суде сам т'гард Лихлэбр?

– Не думаю, что, помогая вам советом, я нарушаю какие-то этические нормы, – сказал Юзванд со вздохом. – При обычных обстоятельствах т'гард явился бы на Суд в облегченном комбинезоне штурмовика с одним-двумя видами холодного оружия. «Шершень», «двойное жало», какой-нибудь стилет… И, возможно, на крайний случай он припас бы портативный энергоразрядник «Горний Гнев».

– Но обычными сложившиеся обстоятельства никак не назовешь, не так ли?

– Вы уже знаете? – насупился Юзванд. Ни черта Кратов, разумеется, не знал, но на всякий случай многозначительно кивнул.

– Вы, верно, уже смотрели последнюю сводку новостей, – продолжал эхайн. – Так что смею предположить, что во изменение сложившегося порядка вещей т'гард Лихлэбр явится по вашу душу на большом самоходном бронемехе «Пожиратель равнин» со спаренными тяжелыми лазерами и восемью ракетами класса «земля-земля».

– Бронемех, – задумчиво сказал Кратов. – Пожиратель, стало быть, равнин… Благодарю вас, геургут. С меня достаточно.

– Что такое? – нахмурился Юзванд. – Мы прошлись только по самым вершкам!..

– …а меня уже мутит, – слабо улыбнулся Кратов.

– Но вы же говорили, что с детства любили оружие!

– Не «с детства», – поправил Кратов, – а «в детстве». Огромная смысловая разница. Возможно, я был неточен в переводе на «эхойлан»… Люди обыкновенно взрослеют и оружие больше не любят. Их предпочтением становится техника для созидания.

– Странно, – промолвил Юзванд. – Выходит, мы – дети в большей степени, чем вы, люди?

– Вы раньше нас вышли в космос, – заметил Кратов. – Я не слишком сведущ в вашей истории, но, быть может, вы опередили нас еще в чем-нибудь. Но вы все еще обожаете ладные и красивые цацки. Вы соблюдаете древние традиции, что простираются в ваше высокотехнологическое общество из родоплеменной древности. Вы следуете раз и навсегда заведенным обычаям и ритуалам. Вы живете напоказ, не упуская ни единого случая продемонстрировать уверенность и силу, будь то истинная сила или только видимость ее.

– Гнусный этлаук! – проскрипел Юзванд. – Кто дал вам право?..

– Я не хотел вас оскорбить, – Кратов упреждающе выставил ладонь.

– Но вы сделали это!

– Когда вы, геургут, привыкнете к тому печальному факту, что мы – представители разных культур? И что меня труднее вывести из равновесия, нежели вас? Все это время вы сами непрерывно оскорбляли меня, мою расу, мою культуру, а я терпел и улыбался. Отчего, вы думаете?

– У вас не было выбора, – надменно сказал Юзванд. – Вы на чужой территории, и я – сильнее.

– Ну что ж, с первым я согласен, – мягко сказал Кратов. – Знаки вашего гостеприимства я ценю, в особенности – вашего дорадха. Что же до второго… Не забывайте, что этим вот не так чтобы большим кулаком я завалил т'гарда Лихлэбра.

Юзванд следил бешеным желтым взором за его манипуляциями.

– Это была случайность! – сказал он упрямо.

– Это была не случайность, – возразил Кратов. – Если вы действительно что-то значите в масштабах своего департамента и приобщены к достоверной информации, то должны знать, что военные победы эхайнов на галактических фронтах всегда одержаны над мирным населением. И всюду, где те же люди давали вам сдачи, они побеждали. Мы сильнее вас. Извините мне мое мальчишество, но даже я – сильнее. Просто мой кодекс диктует мне сдержанность и терпимость в общении с вами… капризным несмышленышем. А вас удивляет, что у этлауков тоже есть кодексы поведения?

– Об этом никто мне не говорил, – буркнул Юзванд.

– Да у нас еще больше кодексов, чем у вас! И нигде не сказано, что тот прав, у кого кулак крепче… – Кратов вдруг хихикнул: – Зато в одном своде правил говорится: «Никогда не спорь с дураком – люди могут не заметить между вами разницы».

– Это мы – дураки?! – лицо Юзванда пошло пятнами.

– Вы далеко не дураки, – возразил Кратов. – Вы – очень шустрые, сообразительные ребятишки. Но мы – старше. Мы можем относиться к вашим проделкам в Галактике со снисхождением. Мы терпеливы. Вы же у нас младшенькие…

– Что это значит? – с негодованием вскричал эхайн, занося кулак над столиком.

– Мы братья, Юзванд, – произнес Кратов. – Мы братья…

«Столику конец, – подумал он мельком. – Потом наступит черед окон и стен. Но терминал я ему не отдам».

– Один мой брат погиб при штурме крепости Аггет, когда мне было десять лет от роду, – недоумевающе дернул плечом Юзванд. Кулак замер в сантиметре от столешницы. – Другой еще ходит пешком под скамейку. Что вы имеете в виду?

– Это метафора, – пояснил Кратов. – А вы должны уметь мыслить метафорами. Ваши уставы и кодексы по большей части составлены из метафор.

– Драд-двегорш, – устало обронил Юзванд, разжимая пальцы. – Я не умею мыслить метафорами. А если и умел, то уже разучился. В вашем обществе я тупею… или начинаю сознавать собственную тупость. У меня от вас мозги скоро вскипят и полезут из ушей. Позвольте мне удалиться…

Кратов вдруг сообразил, что Озма до сих пор не появилась из бассейна.

– Кстати, – спросил он нарочито небрежно. – Как теперь поступать с этим вашим… дорадхом?

– Возьмите его за шкварник и суньте обратно в сосуд, – посоветовал Юзванд, укладывая свой багаж. – Плотно закройте крышку, чтобы ваши крики не потревожили его сон. Напуганный дорадх ни к чему не годится.

– С чего вы взяли, будто я стану кричать? – насторожился Кратов.

– Не обязательно вы. Это может быть и ваша самка.

– Не называйте эту женщину самкой! – потребовал Кратов.

– Я и вас не называю мужчиной! – удивился эхайн. – Но после дорадха ваша, спутница непременно пожелает продолжения.

– Непременно? – озабоченно спросил Кратов.

– И в изобилии, – кивнул Юзванд. В его лице и голосе не было и тени насмешки. – Дорадх сделал свое дело. Теперь ваш черед доказать, что вы способны удовлетворить… женщину не хуже мелкого домашнего животного.

11

– Когда я была маленькая, совсем девочка, у меня была бестиола… зверек. Я звала его – панулус… пушок… пуховик…

– Пушистик, – наудачу подсказал Кратов.

– Да, пожалуй… Помню, что он был пушистый, с большой головой, длинным хвостом и треугольными черными ушками.

– Кошка, – предположил Кратов.

– Вряд ли, на Магии кошки – большая редкость, это же не Эльдорадо, не Земля. Что я, по-вашему, не знаю, что такое кошка?.. Потом я выросла и забыла про пушистика. А потом вдруг вспомнила и стала всех спрашивать, но никто не понимал, о чем идет речь, ни мама, ни отец, ни сестры…