Blue Strawberry

В вечерней прохладе последнего июльского дня ярковолосая парочка ужинала на просторном балконе, как всегда, заказав себе едва ли не все разнообразие блюд из меню ресторанчика отеля. Куросаки не переставала хихикать, наблюдая с каким бешенством Пантера восполнял свою потраченную на занятия любовью энергию. Наверное, будь на кухне свежезажаренный буйвол, Джагерджак и того бы съел, даже глазом не моргнув.

Ичиго покосилась на очередное яство, которое Гриммджоу поставил перед собой. Он с предвкушением сначала осмотрел его со всех сторон, а потом, запихнув в рот первый же кусочек, принялся смачно пережевывать пищу и мычать от явного удовольствия. Кажется, ему нравилось абсолютно все.

– Я думаю… шеф-повар в восторге, что ему попался такой клиент, уминающий суточный запас продуктов без остатка и возвращая на кухню совершенно пустые тарелки в знак преклонения перед его кулинарным мастерством и полнейшего восхищения от приготовленной еды.

– Так ведь вкусно же, – огрызнулся Секста с набитым ртом. – А вообще, скажи спасибо, что я не позорю тебя вылизанными тарелками, чтоб весь этот чопорный персонал не добить окончательно…

– Чем? Тем, что у них в отеле появился огромный прожорливый тигр? Так они и так об этом знают – твой удовлетворенный рык в экстазе слышен чуть ли не до Каракуры…

Гриммджоу хмыкнул:

– Я не собираюсь извиняться за свою природу. Тебя же это не смущает? – Ичиго стыдливо усмехнулась: естественно, она не возражала против страсти ее любимого арранкара в любом ее проявлении. – Во-о-от, – довольно заключил тот, – это для меня главное, а на остальных мне на-пле-вать.

Во входную дверь их номера осторожно постучали: похоже, голубоволосый уже и тут умудрился вселить праведный ужас в окружающих, хотя вел себя еще совершенно прилично.

– Это десерт! – Довольно хлопнула в ладоши Куросаки и, на сей раз, вовсе не потому, что сама обожала сладости. Просто, она заказала еще один сюрприз для Гриммджоу и хотела поскорее увидеть его реакцию.

Девушка только поднялась с места, как Секста, ухватив ее за край белоснежного халата, притянул к себе:

– Я сам схожу, кис-с-са! – Он задрал ее подол и сладострастно провел властной рукой по ее бедру, остававшемуся в гладком чулке: эта деталь – единственное, что имелось на Ичиго под плохо запахнутым халатом и не хватало еще, чтобы кто-то, кроме него, смел пялиться на эту красоту.

Куросаки потрепала ревнивца по щеке, усмехаясь, но все же села обратно в свое кресло. Голубоволосый, довольный, что его опять взяла, расслабленно вышел из-за стола.

– А тебе, значит, можно? – Рыжеволосая не без удовольствия окинула взглядом Гриммджоу, на котором было лишь низко повязанное белое банное полотенце на бедрах. Виляя всем телом в грациозной походке, Пантера двигался лениво и пластично, подобно и впрямь огромной кошке. Потрясающее зрелище! Ичиго сглотнула, закрывая невольно приоткрывшийся рот.

Ответа не послышалось – возня у открывшейся двери номера, озвучила то, что Джагерджак был у цели и издевался над очередным официантом… Секста был неисправим.

Усилившийся с моря бриз заставил Куросаки поёжиться, но в то же время обратить свой взор на источник прохлады. Они уже были три дня здесь, а до пляжа так и не добрались. Впрочем, как и до океана тоже. И до местного парка. И до прибрежного городка. И до еще кучи других местных достопримечательностей… Она и Гриммджоу нашли свой рай здесь, в пределах этого номера, удивляясь своей лени и односторонности, но в то же время наслаждаясь миром, покоем и компанией друг друга. Приятные размышления об обретенном счастье на двоих вмиг осветили лицо Ичиго и проявились в искренней улыбке на зацелованных любимым арранкаром губах.

Секста неслышно оказался за ее спиной и, жарко сжав девушку за озябшие плечи, перегнулся через рыжую голову и подмигнул:

– Крем-брюле. С корочкой. Целых четыре порции. Похоже, мы оба думаем одинаково…

– Значит, ты мне тоже хотел сделать сюрприз?

– Детка, у меня для тебя еще уйма сюрпризов… Но твой никогда не перестанет меня удивлять! – Гриммджоу, слегка поцеловав Куросаки в губы, застыл взглядом на ее глазах: карамель в них таяла, он в ней плавился, ничего не менялось, но он переживал это ни с чем не сравнимое чувство наивысшего блаженства каждый раз, как в первый…

Пантера покосился на четыре вазочки десерта на столе, и, невольно поморщившись от неподходящего сравнения, вновь вернулся к истинной карамели: она могла быть только этого градуса теплоты и такого же цвета, что и глаза его рыжеволосой любимой девушки. Она и впрямь не переставляла удивлять, волновать, восхищать его. Арранкар с нежностью прижался губами к макушке, забываясь ею: именно Куросаки являлась самым дорогим подарком для него, и день рожденья здесь был совершенно ни при чем…

====== XCVI. «ПРИЯТНЫЙ» ПОДАРОК: ТРИ ПАРОЧКИ И МОРЕ ======

– Только не говори, что не умеешь плавать, – давясь истеричным смешком, Куросаки доставала Джагерджака. Оно и понятно: кошачьи повадки и все такое, но чтобы он, великий Король Пантер, и чего-то не мог? В общем, девушка банально решила развести своего упрямого арранкара на «слабо».

– Вот только не надо меня провоцировать, – скрестил руки на груди недовольный Секста, при этом злобно фыркнул и впился бунтующими голубыми глазами в обезоруживающую его карамель…

– А если не провоцировать, а… – Ичиго развязала накидку и явила себя во всей красе в ослепительно белом купальнике-бикини. Без бретелек на лифе, в аккуратных маленьких трусиках, фигура высокой и стройной Куросаки казалась совершенно хрупкой и невероятно женственной. Отбросив накидку на пляж, на котором, к превеликому удовольствию парочки, в столь ранний час не было еще никого, кроме них, Ичиго повернулась спиной к Пантере и, подражая его соблазнительной походке, подразнила арранкара пойти за собой в воду.

Иные кошачьи инстинкты переключили мозг Сексты, и он, открыв рот от восхищения, не заметил сам, как сделал первый шаг в набегавшую на пляж волну. Вода оказалась теплой, как парное молоко, прогревшись за весь предыдущий жаркий день. В то же время она не могла не освежать вместе со стелющимся по ее поверхности легким бризом, заставляя горячее тело покрыться приятными мурашками удовольствия. Джагерджак поднял голову от созерцания кристально-чистой лазурно-бирюзовой воды, окутавшей его ноги, и увидел, поджидавшую неподалеку девушку, зашедшую в море почти по пояс. Ветер дерзко играл ее рыжими-прерыжими волосами, щекоча длинными прядками ее острые плечи, и нахально забавлялся, обнимая тело Куросаки мелкими волночками. Гриммджоу фыркнул – целовать его женщину он не позволит никому, даже воздуху, баловавшему их живительной прохладой.

Заметив перемену во взгляде Сексты, Ичиго решила еще больше раззадорить Эспаду, припоминая слова Йоруичи:

– Держу пари, что ты меня не догонишь, котик… – Бросила она игриво, и тут же нырнула вглубь, спасаясь бегством от ожидаемо вспыхнувшего азартом Пантеры.

Хохот давил ее легкие, а улыбка сама расплывалась на губах: иногда Гриммджоу вел себя, как ребенок, но в этом крылась его особенная прелесть. За маской грубого здоровяка с убийственным взглядом и хищным оскалом, она познала совершенно иного арранкара – заботливого, ласкового, ранимого, любящего… Скажи ей еще пару месяцев назад, что все эти эпитеты можно было связать с Секстой Эспада, временная синигами ни за что бы в это не поверила! Но сейчас, сблизившись с Королем Пантер до невозможности, обнажив друг перед другом души, а не только тела, она радовалась тому, что Джагерджак оказался именно таким удивительно противоречивым и с миллионом эмоций в бурлящем горячей кровью сердце.