Блюз ночного города

'На дело' пошли в шесть вечера, сразу после ужина.

Территорию детдома покинули через дыру в заборе. И следующие полчаса быстрой ходьбы до жертвы ограбления, я посвятила размышлениям о парадоксе заборов и охраны. Вот так всегда, у ворот, непременно двухметровых и железных, наставят будок с угрюмыми дядечками, которые одним видом убивают желание узнать, что собственно тут охраняют и стерегут. В нескольких метрах от этих ворот забор еще крепкий с железными прутьями и острием, проволока железная протянута, а чем дальше от ворот, тем забор все хуже. И прутья выломаны, и проволоки нет.

Моим философствованиям никто не мешал. Костя, лишь у столовой буркнувший привет, сейчас хмуро молчал. Жорж, как мне представили третьего и последнего участника сего сомнительного мероприятий, тоже разговорчивостью не отличался. Он присоединился к нам в холле, на первом этаже. И я успела разглядеть рыжие патлы, торчащие во все стороны, которые быстро скрылись под шапкой. Вообще Жорж, на мой взгляд, был смешным, неуклюжим. Невысокий, слишком худой. При ходьбе он смешно подпрыгивал. И мне приходилось постоянно от него отворачиваться, чтобы не рассмеяться. Судя по подозрительному взгляду светло-серых глаз, обижался он быстро, а зная детдомовские порядки, отомстил бы тоже быстро.

Потенциальная жертва ограбления, как оказалось, проживала в охраняемом дачном поселке. Лезть пришлось снова через забор. Правда, здесь все охранялось не в пример лучше, потому на двухметровый забор меня подсаживал Костя, а вот спрыгивать пришлось самой. Никогда не думала, что в пуховике так неудобно двигаться!

Дачный поселок, на мой взгляд, представлял собой запутанный лабиринт с кучей улочек и проулков, многие из которых были тупиковыми. Без парней бы я давно здесь бы потерялась, а вот они ориентировались тут прекрасно, что наталкивало на определенные мысли. Боже, с кем я связалась!

К нужному дому мы подошли в полнейшей темноте, которую прорезал только один фонарь, и то мигающий. Меня передернуло, перспектива остаться здесь одной и ждать их неизвестно с сколько все меньше мне нравилась, но отступать было поздно.

– Мамзель, запоминай, три свиста - тревога. Ждать нас не надо. Свистишь и сразу убегаешь. Поняла?
– Костя инструктировал быстро, озираясь по сторонам.
– По идеи все должно быть нормально. Хозяева свалили отдыхать. На Гавайи какие-нибудь Новый год отмечать. Богатеи!

Сморщившись, он презрительно сплюнул.

– Ничего, мы им тоже подарочек оставим, - с непонятной мне интонацией произнес Жорж.

Переглянувшись, парни заржали. Я же вздрогнула, слишком дико звучал их издевательский смех в это тишине зимних сумерек.

– Не боись, мамзель!

Меня потрепали по шапке и ушли. Даже пропали, вот я еще видела темные тени их курток, а потом какое-то мгновение и пустота. Тишина. Лишь снег противно скрепит под сапогами, а падающий снег сыплется за шиворот, обжигая кожу холодом.

Не знаю, сколько времени я стояла под елью, в тени, вздрагивая от каждого шороха и до рези в глазах вглядываясь в темноту, но возращение парней я проворонила. И снежок, аккуратно сунутый мне под пуховик, стал неожиданностью. Взвизгнув, начала извиваться, пытаясь его вытряхнуть. Холодно! И противно от вмиг ставшей мокрой рубашки.

– Костя, ты дурак редкостный!
– слепив снежок, я кинула в него.

Попала. В лицо. Выражение его перекошенной рожи предвещало мне смерть, близкую и мучительную. К моему счастью, вмешался Жорж, сообщивший нам в непечатной форме все, что о нас думает и куда нам следуют пойти со своими играми.

– Да ладно, Жорж, не ворчи!
– Костя поднял руки в знак примирения, размахивая стеклянной бутылкой.
– У нас все получилось, мамзель!

– Мы как банда?

– Да, мамзель, ты - Бонни, он - Клайд, а я - Мишка Япончик, - флегматично вдруг проговорил Жорж, с прищуром смотря на меня.

– До Япончика, Жорж, тебе еще расти и расти, - покровительственно похлопал его по плечу Костя, сразу уклоняясь от последовавшего удара.

Я же смотря на их шуточную потасовку, весело рассмеялась. Мы уже успели выбраться из поселка и сейчас шли по пустому шоссе, возвращаясь в детдом. Быть замеченными мы не боялись, никто в столь поздний час сюда не ездит.

Костя же на мой смех обернулся и, вытащив что-то из кармана, протянул мне.

– На, мамзель, это подарок типа тебе на Новый год.

В его пальцах было кольцо, кажется, золотое с большим синим камнем. Я осторожно взяла подарок и недоверчиво посмотрела на него.

– У тебя цвет глаз такой же, - он как-то смущено улыбнулся и, вдруг разозлившись, сердито бросил.
– А если не нравится, то выбрось.

Я испуганно прикрыла кольцо рукой и отрицательно замотала головой.

– Нравится. Очень нравится. Спасибо, Костя.

Ничего не говоря, он догнал Жоржа, который успел отойти и сейчас стоял, с любопытством глядя на нас.

Дележка первой - для меня - добычи состоялась в родном уже карцере. Официально в нем находилась снова я. На этот раз за мной же развязанную драку. Если к отсутствию парней относились более лояльно, то мое отсутствие вечером и ночью в спальне вызвало бы переполох. В карцер же никто проверять не ходил по принципу: 'ну а куда от туда денешься?'

Стащив с кровати матрас и одеяло, мы разместились на полу. Парни выгребли все из карманов. И теперь перед нами возвышалась небольшая горка золота, перемешанная с деньгами. Круто. И пожалуй, этого того стоило. И отмерзшие ноги и страх, которого я натерпелась.

– Мамзель, твоя доля.

Мне досталась самая малая часть, но для меня и этого было много. Пока тихо переругиваясь, парни делили между собой оставшееся добро, я заворожено рассматривала украшения.

Золотые цепочки с камнями, которые поблескивают даже в тусклом свете лампы...

Сережки тоже с камнями, с жемчугом... Тонкое, изящное плетение... Несколько колец. Белое золото переплетается с обычным, желтого цвета...

Я увлечено все примиряю, рассматривая. Жаль перед зеркалом не одеть и никому показать нельзя. Девчонки обзавидовались бы. Вздохнув, я все снимаю, складываю аккуратной стопкой.

Парни уже тоже закончили делить вещи. И Костя под комментарии Жоржа откупоривал бутылку.

– А это вы зачем взяли?
– я киваю на бутылку.

Впрочем, меня больше волнует, куда они будут девать пустую бутылку.

– Виски. Будешь?
– Костя, наконец, справляется с крышкой и протягивает мне бутылку.

Я отрицатель мотаю головой и на всякий случай отодвигаюсь назад.

– Ну как хочешь, - без особого сожаления проговаривает он и первый пробует.
– Зря. Эти богатеи в виски разбираются. Где еще такое попробуешь?!