Бог не Желает

Грубит подобрал мягкие перчатки и покинул комнату.

Омс потел под ярким солнцем, быстро моргая, всматриваясь в лицо Штыря. Ни намека на эмоции во время длинного и все более отчаянного доклада. Ни одного вопроса в прояснение подробностей. А теперь и капитан Грубит показался из каменного здания и подошел к ним.

– Дорогой сержант Штырь, ваше явное беспокойство меня тревожит.

Омс покосился на капитана. "Явное?"

Штырь обернулся.
– Вы вовремя, сэр. Омс был в дозоре на сторожевой башне. В полночь его навестил "ночной нож" от Балка. Ассасин убит.

– Превосходный результат!

– Оторвана голова, - добавил Штырь.

Подняв брови, Грубит с интересом смотрел на Омса.

– Не руками Омса, сэр. Вы помните, Бенжер уже рассказывал о довольно устрашающем духе, что преследует Омса. Ну, ночью тот показался. Пока Омс спал.

– Спал?

– По воле духа, сэр.

– Боги правые.
– Грубит изучал Омса.
– Это для вас обычное дело, солдат?

– Первый раз, сэр.

Штырь кашлянул.
– Капитан, вопрос тела.

– Послать Балку. Без комментариев.

– Понял, сэр.

– Мне нужно удалиться на время, прихорошить перышки. Продолжайте.

Омс смотрел в спину капитана. Потом обернулся к сержанту.
– Балк не будет счастлив. Оторванная голова... Он задаст вопросы.

Штырь хмыкнул.
– Не наша головная боль.

– Догадываюсь, я отстранен от ночных дозоров?

– Что? Нет. Но отныне будешь в паре.

– С кем?

– С Бенжером.

Омс вздохнул.
– Не знал, что он унюхал мою... компаньонку.

– Твоя призрачная подруга не отличилась манерами.

– Он сможет от нее избавиться?
– Омс задавал вопрос, вовсе не уверенный, что хочет от нее избавляться.

Штырь пожал плечами: - Не просил его пробовать. Явление духа - загадка, но мы не должны ее игнорировать. Она пробудилась не просто так и выбрала тебя не просто так. Поглядим, куда это приведет.

– Думаю, жаловаться мне не приходится, - сказал Омс.
– Она спасла мне жизнь. Но если бы не вырубила, я мог бы услышать его шаги по ступеням. И взять живым.

Штырь нахмурился.
– Зачем было брать его живым? Вольно, Омс. Поди поспи. По-настоящему.

– Слушаюсь, сэр.

Он направился к квартирам взвода. "Я не устал. Нет, таким хорошо отдохнувшим я не чувствовал себя долгие годы. Гигантская Когтистая Женщина, в следующий раз давай побеседуем подробнее. Скажи мне, какого хрена хочешь". Что-то заворочалось в кишках, странно сладостное, хотя и беспокоящее.

Он решил пойти прямо к озеру.

"Ты сорвала ему голову. Неужели Хлоп такое заслужил? И хочу дать тебе имечко получше. Гигантская Когтистая Женщина? Ха. Не очень красиво. Типичная Аникс Фро. Ей нравится. Но как насчет... Розы?"

Глава девятая

Убежища создавались ради интересного эксперимента, как интересна и сама предрасположенность Джагутов к опытам над низшими существами. Изолируем популяцию за высокими стенами льда, но сохраним островному убежищу сносный климат и обилие ресурсов - и посмотрим, что получится.

Разум наделен неистощимой способностью собирать правила поведения в изощренный кошмар тщательно создаваемого безумия. Невежество подобно семени - падает под видом полезного злака, но становится сорняком, душащим разум, пока не погибнет всякий здравый смысл.

Презирай, если можешь, навязчивое любопытство моего народа, равнодушную оценку трагедий и страданий, но знай: нашими хладными взорами мы лишь подражаем

богам.

Вспомни об этом, когда склоняешься перед алтарем, падая в тень нечеловеческого взора своего бога. Их разум - не твой разум. Их желания - не твои желания. Их радости - не твои радости. Склоняй же колени в чаше ладони своего бога. Но помни. Он или она могут попросту выжать тебя. Назовем и это склонностью к любопытству.

Много раз в своей жизни я пробуждался, слыша тихий неземной возглас: "Упс!" Еще одна жизнь пропала, став алым пятном меж двух пальцев. "Забавно!"

"Глупость Готоса"

Дамиск лежал в тени у края пещеры. Снаружи на стоянке было уже двенадцать саэмдов, и новые подходили издалека. Они видели уход Суки-Войны, он был уверен. Но прошло уже два дня. Вряд ли они считали, что Дамиск жив. Нет, тут творилось что-то иное.

Он проголодался. В пещере не было ничего, годного в пищу. У стены бил родник, создав лужицу в углублении пола, избыток воды уходил в трещину чуть далее. Вода давала ему жизнь. Холодный ветер проникал в самые кости, особенно здесь, у выхода; он беспрестанно дрожал.

Трое саэмдов вышли со стоянки, без оружия. Гадающие по костям, полагал он. Охотник следил, как они расходятся, формируя полукруг за тридцать шагов от Оплота Азата. Дамиск не мог разглядеть со своего поста, но подозревал, что есть и другие стоянки и другие гадающие. Оплот был окружен. Как и многие обитатели севера, саэмды развили вызывающую трепет способность общаться на далеких расстояниях. Возможно, это талант гадающих - но он слышал, что даже их охотники умеют сходиться к нужной точке с разных сторон, словно читая небо и землю, как открытую книгу.

Ритуал начался. Если бы Сука-Война еще пребывала в пещере, наверное, ничего бы не случилось. Саэмды разбежались бы. Но теперь... Дамиск был вполне убежден, что предпринята атака на Оплот Азата.

Им выпал удобный случай. "Дерзко. И безумно".

Трое гадающих по костям разожгли у ног костерки, питая их сплетенными в узлы пучками травы, сухого мха и лишайника.

Порыв ледяного ветра налетел на Дамиска из глубин пещеры, такой пронизывающий, что он задохнулся. "И Оплот отвечает. Трахнутое колено Хромца, я в дурном месте".

Гадающие могут обрушить своды ему на голову. Но куда идти? Если попытается бежать, охотники заметят, и в этот раз ему не обогнать их стрел.

Гадающие пели, голоса слабые и тонкие. Они вытащили каменные ножи и резали себе руки и бедра; струйки крови поднимались в воздух, подобно нитям паутины, выше и выше. Издалека донесся раскат грома.

Ветер из пещеры завыл, ощупывая Дамиска ледяными струями, почти поднимая в воздух. Выругавшись, он перекатился набок, и еще раз, к россыпи острых камней, где попытался найти надежный захват для рук.

Гром трещал со всех сторон, приближаясь. Наклонные столбы качались и стенали. Вой оглушал.

"Смогут ли они его убить? И что случится? Разве Азаты - не вид тюрем? Какая дрянь сможет отсюда выбраться?"

Словно в ответ страхам буйный плевок вырвался из устья - гравий и ледяная крошка - и на коже Дамиска появились кровавые ссадины. Он глубже заполз меж валунов.

Что-то пыхтело и сипло кашляло рядом.

Молния поразила ближайший монолит, грохот был как от малазанской долбашки. Дождем посыпались каменные осколки. Высоченный столб чуть накренился.