Большая книга восточной мудрости
Шрифт:
Янь-юань сказал:
– Позвольте узнать, как этого добиться?
Конфуций ответил:
– Не смотри на то, что не соответствует церемониям. Не слушай того, что не соответствует церемониям. Не говори того, что не соответствует церемониям. И не совершай действий, что не соответствуют церемониям.
Янь-юань сказал:
– Хотя я и не отличаюсь сообразительностью, но попытаюсь отныне следовать этим словам.
На вопрос Чжун-гуна о человеколюбии (гуманности) Конфуций ответил:
– Вне
Чжун-юн сказал:
– Хотя я и не отличаюсь сообразительностью, но попытаюсь отныне следовать этим словам.
На вопрос Сы-ма-ню о человеколюбии (гуманности) Конфуций ответил:
– Человеколюбие – это осторожность в речах.
На это Сы-ма-ню сказал:
– Осторожность в речах – это ли называется человеколюбием?
Конфуций ответил:
– Что трудно сделать, разве о том можно говорить без осторожности?
На вопрос Фань-чи о человеколюбии (гуманности) Учитель ответил:
– Гуманность – это любовь к людям.
На вопрос, что такое знание, Учитель ответил:
– Это знание людей.
Фань-чи не понял.
Тогда Учитель пояснил:
– Возвышая людей честных и преграждая путь бесчестным, мы можем сделать бесчестных честными.
Фань-чи ушел и, встретив Цзы-ся, сказал:
– Недавно я был у Учителя и спросил его, в чем состоит знание. Он отвечал: «Возвышая людей честных и преграждая путь бесчестным, мы можем сделать бесчестных людей честными». Что это значит?
Цзы-ся отвечал:
– Прекрасное изречение! Шунь, получив царство, выбирал из всех и возвысил Гао-яо; вследствие этого те, кто не был человеколюбивым, удалились. Тан, получив престол, выбирая из всех, возвысил И-иня, и все, кто не был человеколюбивым, также удалились.
Учитель сказал:
– Если бы появился государь, проникнутый чувством законности, то по истечении века (поколения) воцарилось бы человеколюбие.
На вопрос Фань-чи о человеколюбии Учитель ответил:
– Будь скромен в частной жизни, управляй делами с благоговейным вниманием, будь искренен к людям. И даже если отправляешься к варварам – и там не забывай этих принципов.
Учитель сказал:
– Если человек тверд, решителен, прост и не бросает слов на ветер, то он близок к человеколюбию.
Сянь спросил:
– Что постыдно?
Учитель ответил:
– Думать только о жалованье, когда в государстве царит порядок, и думать о том же, когда в нем нет порядка, – это постыдно.
Сянь снова спросил:
– Когда тщеславие, самомнение, ропот и алчность подавлены, то можно ли это считать человеколюбием?
Учитель ответил:
– Ты свершишь трудное дело, но достигнешь ли ты человеколюбия – я не знаю.
Юань-сянь был учеником Конфуция, уроженцем царства Лу.
Учитель сказал:
– Человек, одаренный добродетелями, без сомнения, обладает даром слова, но обладающий даром слова не всегда бывает одарен добродетелями. Человек гуманный, конечно, обладает храбростью, но храбрость не всегда соединяется с гуманностью.
Цзы-лу сказал:
– Когда Хуань-гун убил своего брата, княжича Цзю, Шао-ху, служивший княжичу, покончил с собой, а Гуань-чжун не сделал этого. Не могу ли я сказать, что он не был человеколюбивым?
Учитель сказал:
– Что Хуань-гун объединил удельных князей не силою оружия – это заслуга Гуань-чжуна. Кто был так человеколюбив, как он?
Учитель сказал:
– Если ученый муж по-настоящему целеустремлен и обладает человеколюбием, то не станет пытаться сохранить жизнь ценой отказа от человеколюбия. Более того, он пожертвует собой ради достижения этого.
Человек гуманный, конечно, обладает храбростью, но храбрость не всегда соединяется с гуманностью.
На вопрос Цзы-гуна о том, как стать человеколюбивым, Учитель сказал:
– Ремесленник, желая хорошо исполнить свою работу, должен предварительно непременно оттачивать свои инструменты. Поэтому в каком бы царстве ты ни жил, служи лишь мудрейшим из сановников и дружи лишь с теми учеными мужами, кто человеколюбив.
Учитель сказал:
– Народ нуждается в человеколюбии более, чем в огне и воде. Я видел людей, погибавших от огня и воды, но никогда не видел, чтобы погибали от человеколюбия.
Учитель сказал:
– В человеколюбии не уступай даже своему Учителю.
Учитель сказал:
– Хитрые речи и притворная внешность редко сочетаются с человеколюбием.
Имитация мудрости, или имитация нерадивости
Конфуций сказал:
– Гуань-чжун – ограниченный человек!
Некто спросил:
– Правда ли, что Гуань-чжун бережлив?
На это последовал ответ:
– У него был бельведер с тремя входами, и среди его подчиненных он не допускал совмещения должностей. Как же его можно назвать бережливым?
Некто вновь спросил:
– В таком случае он, может быть, знает церемонии?
На это Конфуций ответил:
– У правителя его царства поставлен перед воротами щит, и Гуань-чжун также поставил у себя перед воротами щит. У правителя его царства есть подставка (буфет) для опрокидывания чарок при дружеском приеме двух государей, Гуань-чжун устроил такую же подставку. Если он знает церемонии, то кто же тогда их не знает?