Борись за мою любовь

Вроде со мной, но не моя. 

Меня тряхнуло неслабо, когда увидел уведомление о покупке билета. Короткое сообщение всплыло на экране её мобильного, когда делал синхронизацию с новым телефоном по её просьбе. Забыть успел, что она невечно будет жить рядом. Упорхн"eт, словно птичка, и хрен я до неё доберусь. И ведь не сказала ничего, засранка. Дата отъезда отпечаталась в черепной коробке и теперь красной тряпкой маячит перед глазами.

Утром встаю первый и иду к плите. Ставлю на неё турку с кофе и залезаю в холодильник. У Дашки, как обычно, еды почти нет. Сыр, оливки, виноград, по паре ломтиков лосося и ветчины. Пока она досматривает утренний сон, наспех сооружаю нам бутерброды и разливаю кофе по чашкам.

Иду в ванную, у меня в этой квартире даже своя зубная щетка есть. Только толку от этого ноль. Остервенело чищу зубы, вспоминая фотографии, видео и сообщения, на которые вчера успел насмотреться, перебрасывая их на мобильный Засимовой. Везде она с этим парнем. Филиппом. Влюблённая и счастливая. Забыла меня и жила себе в удовольствие. Не могу её в этом обвинять, но в груди каждый раз рождается болезненное чувство, которое колет и царапает нутро, напоминая, что я сам виноват. Упустил. Обидел. Теперь пытаюсь исправить собственные ошибки и добиться взаимности той, чьё сердце для меня под гр"eбаным замком. 

— Да, мам, купила. Встречать не нужно. Да зачем? Доберусь на поезде. У меня всего один чемодан. — Тихий смех отскакивает от светлых стен единственной комнаты. — Ничего я не купила. Конфет привезти? Каких? “Мишка на Севере”? Ладно, посмотрю.

Даша бросает взгляд на меня, пытается быстро свернуть беседу, только это не помогает. Закипаю мгновенно. Все уже в курсе отъезда. Решила, значит, всё. Когда рассказать планировала?

Молчу, хмуро размешивая две ложки сахара в черной жиже кофе. Смотрю в темную воду, пытаясь узреть там истину и найти ответы на чёртовы вопросы. 

— Доброе утро... эм, — несмело произносит Засимова. Поднимаю глаза и замечаю, как быстрым движением заправляет волосы за уши. Нервничает. Может, и правильно. Стараюсь успокоиться, чтобы вышел у нас нормальный разговор, а не первая и, возможно, последняя ссора.

— Доброе? — спрашиваю, поднимая брови. 

— Ты слышал. 

Молча киваю, продолжая пытать её взглядом. Сдаётся первая и опускает ресницы. Берёт ложку и тоже занимается бесцельным помешиванием кофе. 

— Я хотела сказать, правда. Просто… 

— Просто что? — Отставляю от себя чашку и откидываюсь на стуле.

Засимова "eрзает на своём, покусывая губы. 

— Не злись, пожалуйста. Всё было так хорошо, — запинается, а потом сбивчиво продолжает: — я не знаю. Я бы обязательно тебе сказала. Не сегодня, но на днях. Молча не уехала бы, ты не подумай. 

— А я не знаю, что думать, Даша. Я тут на каких правах? Удачно подвернулся и рядом оказался? 

Она морщится как от удара, подаётся вперед и пытается дотронуться до моей руки. Позволяю сжать свои пальцы. Её — как всегда, холодные, почти прозрачные. Сжимаю в ответ, потому что не могу её не касаться. Под кожу мне залезла, в сердце имя своё высекла. Смотрю на неё и не могу поверить, что уедет. Просто возьмёт и свалит к чёртовой матери в другую страну! А что я могу ей предложить взамен? В любви признаться? Пошлет меня на хрен и рассме"eтся в лицо. Столько лет игнорировал, а тут вдруг влюбился как мальчишка в детском саду. В Москву с собой позвать? У меня там нет ни хрена. Зато забот полон рот. Съ"eмную квартиру искать, Ольку в школу устраивать, бассейн хороший выбрать. В Германии у неё больше возможностей. Без мужика с малолетней сестрой за пазухой и сомнительными рабочими перспективами. 

Стискиваю зубы, готовый выслушать всё, что скажет.

Ну, давай. Я жду. Добей меня. 

— Кирилл, давай не портить эти последние выходные. — Гладит большим пальцем мою ладонь и в глаза заглядывает. 

Опять смотрит в самую душу своими шоколадными омутами.

— Ответь мне, — понимаю, что давлю на неё.

Не имею права, всегда избегал этого, а сейчас не могу уйти без ответов на несколько своих вопросов. Слишком глубоко внутрь пробралась. 

— Что ты хочешь от меня услышать? — спрашивает устало, взлохмачивая одной рукой волосы. 

— Скажи, что ты не считаешь ошибкой всё, что было между нами, — говорю напряженно, вглядываясь в её бесстрастное лицо 

— Ошибкой? — улыбается, добро так, без злобы или сарказма, вгоняет в крышку моего гроба первый гвоздь. — Нет, это было увлекательное приключение в наше прошлое. Мне понравилось. Ты показал, что вокруг меня ещё столько всего, жизнь она не заканчивается. И я могу жить, расправив крылья. Они у меня подрезаны, но всё ещё есть. Спа... 

— Вот только благодарности мне за секс не надо, Даша, — резко обрываю её и выдергиваю руку из её ладоней.

— Я всё равно улечу, — произносит серьёзно. — Мне тут делать нечего. Это больше не мой дом. Не моё место. Я здесь не чувствую себя целой. 

— А там, значит, чувствуешь?

— Мы можем созваниваться и списываться, я не хочу выч"eркивать тебя из своей жизни, — говорит на выдохе и зажимает руки между коленями.

Это совсем не то, что я мечтал услышать. Добивает мелочь — она сейчас сидит напротив в моей футболке, сползающей с плеча. Забыл её как-то, и Даша попросила оставить. Спать ей в ней понравилось. Думал, это что-то значит. Ошибся, видимо. Напридумывал себе того, чего нет. 

— Но и впускать не хочешь? 

— А зачем? — говорит Даша, а потом округляет глаза. — Я не это имела в виду. 

— Я так и понял. То есть ты просто попользовалась мной?

— Я просто взяла, то что ты предложил, — обрубает. 

Правда. 

Вот она какая. Даже не знаю, хотел ли я услышать такую правду. Смотрю на Засимову, словно первый раз. Красивая она. Раньше бл"eклой считал, незаметной. А сейчас сидит неумытая, непричесаная, колкими фразами бросается и всё равно красивая.

Больно мне от её безразличия. Не думал, что простыми словами можно так задеть. Вот, значит, как бывает. Спасибо, теперь узнал. 

— Мне домой надо, — говорю, вставая из-за стола, и иду в сторону прихожей. — Подумать. 

Цепляется за руку, тормозя меня, ногтями впивается в кожу, оставляя следы. Ничего не чувствую, центр болевых ощущений сместился под ребра.

— Я тебе позвоню, ладно? — Голос Дашки нагоняет меня у двери. 

Хватаюсь за ручку и, не поворачиваясь, отвечаю: 

— Я сам тебе наберу.

28

Кирилл

— Провожать меня не надо, ладно? Остаётся не так много времени до конца регистрации, я не хочу растягивать прощание. 

Киваю. Я не звонил ей два дня. Думал. Блин, сколько я думал. В жизни столько не размышлял о взаимоотношениях двоих людей. Анализировал наше прошлое, в сотый раз прокручивая в голове сделанные ошибки, за которые сейчас расплачиваюсь. 

Не имею права требовать от Даши взаимности, если она не готова дать её сама. Слова, сказанные у неё на квартире в то утро, задели за живое. Перевернули всё, что я представлял себе о наших непродолжительных близких отношениях. Я всего лишь временная замена. Шаг для её излечения от трагедии и боли после потери немца. Могу ли я её осуждать? Уже один раз осудил. И не только Дашу. Отца своего осудил за то, как быстро он забыл маму и кинулся в пучину чувств с новой женщиной. Теперь я его понимаю, спасибо Засимовой.