Борись за мою любовь

Почему именно он? 

Кирилл... 

Этот вопрос риторический. Ответа не требует, да и нет его у меня. 

Я просто не знаю, что ответить.

Я что-то чувствую? Мне хочется сказать “нет”. Но это будет вранье.

Потому что рядом с ним я впервые за долгое время почувствовала себя живой.

Потому что рядом с ним мне впервые за долгое время захотелось отпустить ситуацию и закрыть глаза, наслаждаясь моментом.

Просто забыть, кто я и где нахожусь. Хотя бы на секунду выпасть из своей реальности и оказаться в другой! Где я никогда не знала Филиппа Ламса. Где Кирилл Морозов меня никогда не предавал. Где я могу быть счастливой и любимой. 

Может быть, поэтому я и дала ему этот шанс. Один-единственный.

Я не жду ничего особенного. Хотя сейчас три часа ночи и это уже что-то особенное. В такое время я ни разу не была на свиданиях.

— Куда мы едем? — спрашиваю тихо, сцепляя руки в замок на коленях.

— Увидишь, — говорит Кирилл и бросает на меня полный теплоты взгляд. — Точно не замерзла? 

— Точно.

На мне толстовка с нач"eсом и джинсы. На ногах резиновые сапоги. Пришлось их купить в ближайшем садоводческом магазине. Они фиолетовые и больше на размер. Кирилл сказал, что они — обязательная часть мероприятия.

— Мы едем ловить рыбу? — решаю уточнить и оборачиваюсь назад, будто там могут лежать удочки и снасти, а я их не заметила. 

— Что? — Тихий смех разносится по салону. — Нет. На рыбалке я бы предпочёл мужскую компанию. Без обид.

— Кузнецова? 

— Лёха и рыбалка? — хмыкает Морозов.

Тоже улыбаюсь. Местный олигарх у меня никак не вяжется с таким простым времяпрепровождением. Они с Ивановой улетели вчера на Мальдивы. Машка объяснила этот спонтанный отдых так: они пытаются дать браку ещё один шанс. Пару дней назад я сама ей написала и напросилась в гости. Потому что у меня тут больше никого нет, а излить душу хотелось. Вот я и выговорилась, сидя на их с Л"eхой кухне. В компании Ивановой и бутылки текилы.

Поцелуй Кирилла дезориентировал меня. Выбил почву из-под ног… 

Я чувствовала себя грязной. Предательницей.

Сама подпустила к себе опасного хищника, прикинувшегося ласковым котом, и не заметила, как он пошёл в атаку. Я и не ждала никакого наступления. Чувствовала себя в полной безопасности рядом с ним. На какой-то миг мне показалось, мы сможем быть друзьями. В последние недели он всегда был рядом. Подставлял своё плечо, вытирал мои слёзы и смешил. Кирилл Морозов меня смешил… Тепло в груди и животе разливается, когда я вспоминаю его спонтанное купание и ту ночь. Мне было так хорошо, как будто я вернулась в прошлое. Будто мы с ним давние друзья, которые потерялись много лет назад и наконец нашлись. Никакого дискомфорта в общении, никакого чувства стеснения. Всё это мираж, определенно, потому что я стараюсь не верить больше в хорошие сказки.

А он, словно сказочный принц, разрулил ситуацию с мачехой. Усмехаюсь и опять отворачиваюсь к окну. Золушка и Принц. Это точно не наша сказка... и никогда ей не будет. Вообще, ничего “нашего” не будет! Я здесь не поэтому... Я вообще не знаю, почему я здесь… 

Потому что дура! 

Ага. Внутренний голос, ты повторяешься. 

— Ещё немного осталось. Спать не хочешь? — спрашивает Морозов и касается моей руки своей. 

Осторожно поглаживает пальцы, а потом сжимает. Прикрываю глаза.

Я не дергаюсь больше от его прикосновений. Иногда даже жду их. Особенно объятий. Так приятно, когда тебя просто обнимают. Прижимают к другому теплому телу, осторожно, будто боясь раздавить.

Я ужасная. Это ведь всё физика? Людям инстинктивно хочется тепла. Любви? Близости?

Хочу, чтобы он меня поцеловал. Ещё раз. С жадностью и напором. Не осторожничал. Терзал губы, врывался языком в рот, борясь с моим. Заставлял хватать ртом воздух и просить ещё и ещё. Потому что в тот миг, когда его губы коснулись моих, по моему телу будто электрический импульс прошёлся. Обнажились все нервные окончания.

Было хорошо и плохо одновременно. Меня разрывает на части от этих эмоций. Я, как потерянный в океане корабль, качаюсь на этих эмоциональных волнах, не знаю, в какую сторону мне плыть. Где берег? Спасение? Где оно?

По телу разливается волна тепла, стекая вниз живота.

Мне плакать хочется, когда я вспоминаю наш поцелуй у него в ванной. Его прикосновения на кухне. Нежные и горячие касания. Я не готова ни к чему такому в своей жизни. Не подозревала и не ожидала. Меня накрыло, будто снежной лавиной. Сначала ты замечаешь кружащий вдалеке снег, он постепенно приближается, а тебе всё кажется, что это просто снег. Обычный такой снегопад, чуть более сильный, чем всегда. Но когда он приближается, понимаешь — что-то не то. Бежать нужно. Со всех ног. 

Искать укрытие, переждать бурю. Вот так и я.

Сбежала. Спряталась. А буря настигла там, где я ожидала меньше всего.

— Открывай глаза.

Медленно приподнимаю веки и смотрю в лицо Кирилла. Он смотрит в ответ с нежностью и осторожно касается пальцами моей щеки.

— Где мы? 

— Раз у меня есть только один шанс удивить тебя, я хотел, чтобы ты, несмотря на исход сегодняшнего дня, его запомнила. Чтобы у тебя было что-то хорошее, связанное со мной. Даже если мы больше не увидимся, — тихо говорит Кирилл, приближаясь ко мне.

— Ясно, — всё, что получается выдавить из себя. 

Он берёт меня за подбородок и поворачивает в сторону окна, за которым колышется рассвет.

Мои глаза округляются, а дыхание сбивается. 

Цепляюсь за его руку, впиваясь ногтями ему в кожу.

На ровном, пустынном поле, в нескольких сотнях метров от нас стоит потрепанного вида “газель”. Рядом с ней огромная плет"eная корзина, около которой суетятся люди. Расправляют по земле длинные куски ткани, какие-то веревки, провода. Работает генератор. Ткань начинает подниматься и наполняться воздухом. Как шарик.

Воздушный шар.

Я сижу неподвижно, сглатывая вязкую слюну, боюсь повернуть голову в сторону Морозова и лишь тихо, хрипло спрашиваю: 

 — Ты читал мой дневник? 

У меня внутри всё обрывается. Сердце замирает на мгновение и падает вниз. Я просто не перенесу ещё одного предательства. Такого низкого. Грязного. От человека, которого любила большую часть жизни. Хрупкая паутина надежды, тянувшая ниточки к сердцу, рвётся в считаные секунды.

Сжав губы в тонкую линию, смотрю в лицо Кирилла. Я хочу, чтобы он сказал, что никогда не видел моего детского дневника. Никогда не брал его в руки, никогда не листал странички, разрисованные сердечками исписанные его именем и моим именем с его фамилией. Хочу, чтобы он этого не делал. Молю. Потому что я только что дала ему шанс. Буквально вручила своё израненное сердце в его руки и дала возможность себя вылечить.

Отворачиваюсь, уставившись на горизонт, который раскрашен акварельными красками заката. Мир будто замер. Ночь плавно отдает свои права новому дню. Все нормальные люди ещё спят. Кроме нас и тех двоих, которые в ста метрах отсюда разворачивают предел моих мечтаний на протяжении многих лет.

Боже.

Пусть он меня больше не разочарует… Смогу ли я ему поверить? Ещё раз?

Мне хочется убежать из этой машины куда подальше.

Кирилл, кажется, не замечает моих душевных метаний, удивленно поднимает брови и спрашивает: