Борись за мою любовь

— Зачем? Это я про цветы. 

Я пропускаю его внутрь, с опаской глядя на розы, словно они могут меня укусить. Они выглядят идеально свежими, ароматно благоухают, завернуты в обычную крафтовую бумагу. Сколько их штук, не знаю, но держать тяжело. Телефоны аккуратно кладу на обувницу в прихожей.

Мне не дарили подарки очень давно... с того самого момента... нет, я не буду сейчас об этом думать. Ныряю носом в нежные лепестки и втягиваю в себя тонкий аромат цветов.

— Просто так. Захотел порадовать свою девушку.

Вздрагиваю и опускаю букет вниз. У наших отношений не было официального статуса. По крайней мере, я так считала. Всё это было удобно... нам обоим! Я не считала его “своим”, он не должен был привязываться ко мне по-настоящему.

— Спасибо. 

Кирилл разувается и, помыв руки в крошечной ванной, по-хозяйски проходит в комнату, я плетусь следом, шлепая босыми ногами по полу.

— Пожалуйста. 

Напряженная спина, обтянутая серой футболкой маячит перед глазами. В том, как он пришёл, как сейчас разговаривал, есть что-то настораживающее. Словно он собирается мне что-то сказать или предъявить, но не спешит.

Квартира, которую мне нашел Морозов — маленькая студия на последнем этаже. Современная крохотная кухня переходит в гостиную, где стоят диван-кровать и небольшой компьютерный стол. Вещи из чемодана наконец перекочевали в угловой шкаф. За последнее время я купила несколько интересных книг и они ровной стопкой стоят у моего спального места. Ничего лишнего. У меня даже вазы нет. Обживаться и заполнять пространство ненужными мелочами не планирую. Отъезд близок и я его жду. 

Выловив остатки солёных огурцов из банки, споласкиваю её и, налив туда воды, ставлю цветы. 

— Симпатично, — усмехается Морозов и, усевшись на диван, смотрит на меня. 

Скользит взглядом по голым ногам, домашним коротким шортам, поднимается выше к груди, прикрытой тонкой пижамной майкой. Я целый день не выходила из дома и не переодевалась с самого утра: как проснулась, так и ходила в пижаме. Растрепываю рукой неч"eсаные волосы и смотрю в глаза Кирилла. Он, поймав мой взгляд, быстро облизывает губы и жестом приглашает присоединиться к нему. 

Внизу живота теплеет и потягивает от нашей игры в гляделки. 

Медленно оттолкнувшись от столешницы, я подхожу к нему и забираюсь на колени. Откидываю с его лба непослушную челку и обхватываю лицо ладонями. Хочется стереть напряжение с его губ, которые сжались и превратились в тонкую линию. Он часто целовал меня первым, иногда просил, чтобы я сама поцеловала. Сейчас идеальный момент, чтобы попросить. Но он ничего не просит. Просто смотрит.

— Что-то случилось, Кир? — спрашиваю осторожно, гладя его щеку. 

— Ты мне скажи. 

Я сглатываю. Выдерживаю его взгляд столько, сколько могу. Серые глаза смотрят серьёзно, на скулах напрягаются желваки. Я глажу их, пытаясь успокоить прилив гнева у мужчины.

Догадываюсь, чем он вызван, трусливо не хочется об этом говорить. Я, как тот страус из мультика, который при приближении опасности прячет голову в песок, делая вид, что его нет и проблем нет. Очень удобно.

— У меня всё нормально. 

— Тогда и у меня тоже.

Его руки не бездействуют и уже вовсю поглаживают мои бёдра. Забираются под шорты и гладят там.

В голове мутнеет, дыхание сбивается. 

Его губы близко, руки шарят по моему телу, не стесняясь, распаляют нас обоих всё больше. Мы оба дышим часто и надсадно, но никто не собирается сдаваться и не целует первым.

— Где ты был весь день? — спрашиваю, наклоняясь к нему и вдыхая запах его кожи. — Работал? 

— Ага. Ответ из Москвы пришёл.

— И как? — замираю в ожидании ответа, цепляясь за его плечи. 

— Второе собеседование было решающее. Не зря поехал. Взяли. 

— Ура! — восклицаю радостно и прижимаюсь губами к его щеке. — Ты рад? 

— Да.

А так и не скажешь, что рад. Что же ещё его мучает? 

— Где Оля?

— С отцом. Хочешь, останусь на ночь? — шепчет Кирилл, кладёт руку мне на затылок и притягивает ближе к себе. Целует выпирающую ключицу, проводит языком по шее, оставляя влажную дорожку.

Волоски на теле встают дыбом, а глаза сами собой закатываются.

— Ммм. 

Кирилл не выдерживает и поднимается выше, ловя мои губы в свой плен. Посасывает их и раскрывает языком. Прикусывает нижнюю и тянет зубами на себя. Из моей груди вырвается полувздох-полувсхлип, сильнее сжимаю его бедра своими, и мир переворачивается.

Я оказываюсь лежащей на лопатках, под Морозовым. Его глаза возбужденно блестят и мечутся по моему лицу, словно пытаются запомнить каждую ч"eрточку. Меня смущают такие пристальные взгляды, потому что сейчас я не могу ответить тем же. Даже если захочу, не знаю получится ли у меня. 

Может, нам стоит поговорить? Обсудить всё, что между нами происходит и провести границы дозволенного. 

— Кирилл... 

— Попроси меня остаться, Даша, — хрипло произносит он, прижимаясь своим лбом к моему и прикрывая глаза. 

Не могу понять: он говорит о сейчас или о будущем, но в его голосе проскальзывает неприкрытая мольба, от которой я теряюсь. Как так произошло, что теперь роль Снежной Королевы моя? 

— Оставайся, конечно. Когда я тебя выгоняла? — пытаюсь шутить, но выходит криво, потому что Кирилл не улыбается. 

— Ты ведь так и не простила меня?

— Простила, — произношу эхом, в груди начинает давить, но совсем не от тяжести парня, который лежит на мне сверху. Давит от эмоционального вихря, зарождающегося внутри. Смятения и расстерянности.

— Глубже ты меня не пустишь, ведь так?

— Куда? — не понимаю. 

— Сюда. — Рука Морозова скользит по моей талии вверх и ложится ровно туда, где под рёбрами глухо грохочет сердце.

Я не знаю, что ему ответить. Беру его за шею и притягиваю ближе к себе. Целую в губы сама. Стараясь вложить в этот поцелуй свой ответ. Глажу его спину, чувствуя напряжённые мышцы под пальцами. Ныряю ладонями в волосы и умоляю ничего не усложнять.

Сложности — они больше не для меня. Борьба за чувства в прошлом.

Всё должно быть просто.

Я уеду. Морозов останется здесь. 

Всё просто. 

27

Кирилл

Смотрю на бледные острые плечи девушки, лежащей рядом, и, натянув простынь, прикрываю шелковистую кожу, предварительно прижавшись к ней губами.

Почему ты ничего не говоришь мне, Дашка? Почему остаёшься такой холодной? Неужели всё напрасно? Я как долбаный наркоман тянусь к ней в поисках новой дозы. Вдыхаю запах волос. Трогаю везде, куда могу дотянуться. Оставляю следы на теле, дарю её губам поцелуи и кусаю, щипаю. Клеймить хочу. Она вроде отзывается. Смотрит иногда так ласково-нежно. Обманчиво. Стоит ей отвести взгляд, и он опять превращается в рассеянно-холодный.