Бой с тенью

Как выяснилось, этот вопрос возник не только у Соловьева. Когда все пленники были утрамбованы в бронированный грузовик, к штабному фургончику подошел разгоряченный Бондарь.

— Пара синяков под «брониками», две царапины — у Егора и Кравченко, да Краба касательным по куполу стукнуло, — поделился он с Логиновым. — Шлем погнулся, но череп выдержал.

— Контузило?

— Ну, поплыл, конечно, парень, но ничего — отлежится пару дней и будет как новенький.

— А противник?

— А противник… — Тимофей озадаченно поскреб бородку. — Странный он какой-то попался, противник этот. Условнее условного. Мы только по второму магазину сменили, а он уже лапки кверху поднял. Причем, понимаешь, Женя, в первые минуты они дрались, как черти. Я даже, грешным делом, подумал, у нас потери будут — полковник на компенсациях разорится… Но тут случилось что-то странное… Я лица этих врагов до смерти, наверное, не забуду… Как в замедленном кино все происходило… Бросают свои автоматы и медленно так, словно загипнотизированные, встают… Я едва успел «отбой» скомандовать, чтобы ребята их всех не положили… Понимаешь, а на лицах у них такой… ужас… не страх даже, а ужас, дикий, животный… И смотрят не на нас, а поверх голов куда-то. Я даже на секунду обернулся. Позади темнота, резерв у ворот залег, а больше ничего. Выше посмотрел, тоже только небо. Мы их окружили, командуем «руки на голову», а они нас словно не слышат. «Тунгусы» мои даже слегка растерялись. Ни разу такого количества невменяемых в одной куче не встречали. Потом, когда мы с тобой переговорили, смотрю, один руки на макушку сложил, за ним другой… И все равно в «девятку» уставились, словно над входными воротами щит Зевса висит. Какая-то хреновина. Черт-те что, короче, получилось, а не захват.

— А трофейное имущество в порядке?

— Какое? Оружие со снаряжением? Там оно, на стеллажах ровными рядами лежит.

— Нет, — вмешался Андрей, — арка. Металлическая арка. Метров семь в высоту.

— Пять, не больше, — Бондарь кивнул. — А что это? Я думал — рельс художественно изогнутый.

— Главный келлский секрет, — коротко пояснил Евгений. — Метро до их родины.

— Ого! — Тимофей восхищенно покачал головой. — Вот Безносову подфартило! Бабок на этом поднимет, всю контрразведку можно будет с президентом в зарплате уравнять. Всех, вплоть до поваров.

— Контрразведку? — удивленно переспросил Соловьев. — Военную контрразведку?

— А ты думал, полковник для себя старается? Такие «частные» фирмы на обычных капиталах не произрастают.

— Тима…

— А что? Ему можно. Шеф меня насчет Андрея Васильевича особо просветил. Теперь это наш человек. Со всеми потрохами…

— Что-то меня он не спросил, — недовольно заметил Соловьев.

— А ты откажешься?

Бондарь искренне рассмеялся. Присоединившийся к собеседникам Иван Павлович несколько секунд вникал в суть веселья, а затем косвенно подтвердил слова Тимофея.

— Ну, Андрюша, считай, Управление у нас в кармане.

— Какое управление?

— А я всю жизнь мечтал создать контору, которая бы так называлась. Коротко и многозначительно. Управление! Звучит?

Соловьев молча пожал плечами. Он прекрасно понимал, что отступать некуда, из цепких лап Безносова и Сноровского ему уже не вырваться. Но также он понимал, что основной объем работы придется выполнять не им. А еще его беспокоила эта странная череда совпадений. Внезапно проснувшийся талант, келлы, диск, легко разгаданный код и, наконец, ворота… Все это вполне укладывалось в какой-то сценарий, но Андрей пока никак не мог уловить его суть…

* * *

 — Феликс, у меня инфаркт миокарда! Говоря языком сапиенсов — разрыв сердца!

— Сердца? Оно у вас разве не из камня? По какой стенке прошла линия разлома — передней, задней?

— Круговой, все стенки насквозь!

— Что случилось?

— Нас разгромили! Сегодня ночью. Взяли всех, кто был у сто пятьдесят седьмых ворот! Но главное — они получили доступ к самому тоннелю!

— Коро не пропустит их на Диши…

— Это я понимаю, но они не пропустят к переходу нас!

— Так, стоп, Кирилл Мефодьевич, линия надежная, но лучше подстраховаться. Встретимся где обычно…

Феликс прибыл на условленное место даже раньше Кирилла Мефодьевича. В хмуром осеннем парке было почти безлюдно. Пара пенсионеров и ребенок с развеселым спаниелем на длинном поводке. Холодный ветер, в основном, подсушил асфальт, но без поддержки солнца с одной глубокой лужей справиться ему не удалось. Сошников обогнул водную преграду по самому краю дорожки и медленно побрел к впавшему в зимнюю спячку фонтану.

— Феликс!

Для жертвы обширного инфаркта директор выглядел на редкость живым и энергичным. Казалось, что чрезвычайное происшествие его не огорчило, а мобилизовало.

— Я знал, что это случится! Это Сущность! Она добралась и до нас!

— Кирилл Мефодьевич! Давайте без мистики! Просто скажите самое главное — кто напал на базу?

— Я не знаю, — понизив голос, ответил Кирилл Мефодьевич. — Сначала я подумал — Контора, но в этом случае ты не мог не знать о готовящейся операции?!

— Не мог. Хотя…

— Так это были твои коллеги?!

— Нет, — Феликс отрицательно покачал головой. — Пожалуй, я знаю, кто это.

— РУБОП?

— Куда им, — Сошников махнул рукой. — Нет, это военные. Больше некому.

— Но с военными у нас договор! — директор был крайне возмущен.

— Договор есть, но пункта о тоннелях в нем нет.

— Значит…

— Значит, потерянный Парыгиным диск нашли военные контрразведчики. Или, постойте… — Феликс остановился и схватил собеседника за рукав. — Неужели это все-таки Соловьев?! Контактер? Не может быть!

Теперь собеседника уговаривал уже директор:

— Спокойнее, Феликс, давай-ка по порядку. На пристани после банкета остались только твои соратники, так? Сущность навела на Парыгина затмение именно там и точно в то же время…

— Но мы все уехали… одновременно… — Сошников задумался. — Вот! Вспомнил! Это точно Соловьев! Он ушел пешком, причем в ту сторону, где Парыгин якобы встретил Сущность. А вчера утром мои ребята потеряли и Соловьева, и Сноровского где-то в районе «Пионера» после того, как те встретились с Безносовым.

— Вот тебе и ответ, — Кирилл Мефодьевич нахмурился. — Полковник их и приютил.

— Но как смогли они расшифровать код?! Это же невозможно!

— Кто кодировал диск?

— Парыгин и кодировал, он же на все руки мастер…

— Он не мог проболтаться?

— Вы хотели сказать — продаться? Он слишком труслив, чтобы затевать такие игры.

— В таком случае его — глупая, конечно, версия, но другой не остается, — его…

— Раскусил Соловьев? Я по-прежнему сомневаюсь, что этот припадочный на самом деле способен читать мысли.

— Твой вариант? Кто, кроме Соловьева, мог расшифровать рапорт?

— То есть вы считаете, что этот контактер выудил из сознания Парыгина ключ к шифру, потом нашел диск, прочел рапорт и передал сведения военным? Но почему им?

— Видимо, вам он не доверяет.

— Нам? Ну почему же? Его лучший друг трудился в Конторе, да и на следующее утро после банкета Соловьев приходил именно к нам…

— К кому конкретно? — заинтересовался директор.

— Да тоже к контактеру, только профессиональному…