Бойфренд для Цесаревны

— Андрей, а зачем козе пуп царапать? Я не совсем понял? — Задал вопрос Фридрих.

— Это игра слов, Фридрих. Подразумевает, что ты ей не интересен.

— А у Зои какой взгляд? — Потомок тевтонов смотрел на меня с надеждой.

— У Зои? — Я усмехнулся. — У Зои, как раз заинтересованный. Так что, Фридрих, у тебя есть шанс. — Принц довольно улыбнулся.

— А у Цесаревны? — Спросил Пашка и нагло усмехнулся. Я ответил ему не менее наглой усмешкой.

— А у Цесаревны взгляд скромный и честный. Понял, студент?

Павел и Фридрих засмеялись.

— А у Насти? — Пашка опять посмотрел с усмешкой.

— А у Насти во взгляде любопытство и предвкушение.

— Это какое предвкушение?

— Обыкновенное. В ожидании второго акта Марлезонского балета.

Павел с Фридрихом удивлённо на меня смотрели. Паша даже рот раскрыл.

— Какого балета?

— Марлезонского. Ты что не знаешь?

— Марлезонский? Нет, не знаю.

— Был такой балет, в средневековой Франции. Во времена мушкетёров. Ну там Д Артаньян, Атос, Портос и Арамис. Читал?

— Читал. Александр Дюма. Только там не Марлезонский балет, а Мерлезонский. Так правильней.

— А, понятно. Тогда второй акт Мерлезонского балета.

—???

—!!!

Мы обменялись с ним взглядами.

— Ладно. А следующий шаг? — Задал опять вопрос Паша.

— Не понял?

— Ты сказал, следующий шаг, это когда во взгляде появляется заинтересованность.

— Тогда следующий шаг, это призыв.

— Призыв к чему?

— Паш, ты опять тупишь? Призыв к зачатию потомства. Либо к получению чувственного наслаждения. Что такое чувственное наслаждение рассказать?

— Не надо. Я понял!

Больше вопросов он не задавал. Нас позвали к столу. Ожидаемо, Фридрих оказался рядом с Зоей. Я сел рядом с Ольгой. Пашка рядом с сестрой, с Настей. Посидели пообедали.

И вновь пошли купаться.

— Оля, залезай мне на плечи. — Сказал ей стоя по грудь в воде.

— Будем прыгать?

— Будете.

Помог ей взобраться, придерживая её руками, она выпрямилась, стоя на моих плечах и с визгом прыгнула в воду. На меня тут же взобралась Настя. Опять визг и фонтан брызг. А на меня уже карабкается Зоя.

— Зоя, а почему на меня? — Спросил её, поддерживая, чтобы не свалилась раньше времени.

— А на кого?

— А почему бы тебе на Фридриха не залезть?

— Андрей, ну ты чего? На него мне стыдно залезать.

— А на меня?

— А на тебя нет. Ты же мой брат!

— Железная логика, дорогая! Но ты посмотри, с какой завистью Фридрих смотрит на меня! У меня сейчас макушка задымится! — Я взглянул на Фридриха. — Федя! Прими Зою. Сделай ей приятное.

— Андрей! — Взвизгнула девушка, валясь с меня в воду. Принц тут же оказался рядом.

— Зоя, если ты хочешь прыгнуть, то можно с меня. — Сказал он, подавая ей руку. Сестра посмотрела на меня с недовольством.

— Ладно, Фридрих. А ты меня не уронишь?

— Нет.

— Тогда я полезла.

После лежали на траве, обсыхали. Я лежал на животе положив голову себе на руки. Почувствовал, как какое-то насекомое поползло по моей спине. Попытался смахнуть. Насекомое исчезло, но вскоре опять давай ползать. Опять махнул рукой, себе вдоль спины. Услышал смешок. Повернул голову и увидел весёлый взгляд Ольгиных глаз и её улыбку.

— Понятно, что за насекомое ползало по моей тушке. — Перевернулся на спину, прикрыл глаза рукой, согнутой в локте. Ольга села рядом. Наклонилась на до мной. Стала водить травинкой по моей груди.

— Оля, ты чего-то добиваешься? — Спросил её.

— Может быть чего-нибудь и добиваюсь.

— Заигрываешь?

— А почему бы и нет? — Она лукаво улыбнулась

— Ты в меня влюбилась и хочешь меня поцеловать!

— Какой ты догадливый.

— Это официальное признание в любви?

— Вообще то, я приличная девушка, чтобы признаваться в любви парню первой.

— А как же мои слова о прекрасном сне, которые я тебе сказал вчера?

— Там было слово «люблю»?

— Нет, но это как бы по умолчанию.

— Не знаю, что такое признание в любви по умолчанию. Я знаю другое признание.

— Оля, я обещал твоим родителям, что всё будет прилично и твоя репутация не пострадает.

— А разве от этого может пострадать репутация? Странно.

— От слов не пострадает. От поцелуя на виду у всех может пострадать. Что о тебе скажут? На меня то можно наплевать с высокой колокольни. Мне всё равно, что обо мне будут говорить.

— Так прямо и всё равно? Даже то, что о тебе буду говорить я?

— Ты нет.

— Тогда чего ты боишься?

— Я за себя не боюсь. Я же тебе сказал. С меня всё, как с гуся вода. Я за тебя боюсь.

— Так прямо и боишься?

— Да, боюсь.

— Почему, Андрюша? Потому, что тебе поручил охранять меня Берестин? И ты боишься, что можешь не справится с заданием?

— Я боюсь не этого. Мне вообще плевать на задание Берестина. Я бы и без этого задания, всё равно охранял бы тебя. Я боюсь, что тебе может быть причинён вред, как моральный, так и репутационный. О физическом вреде я вообще молчу.

— А если мне наплевать, как ты говоришь, на свою репутацию?

Мы смотрели с ней друг другу в глаза. Я снизу вверх, она сверху вниз. Пряди её волос коснулись моего лица. Ольга улыбалась мне. Я ей.

— Оля, нас с тобой снимают.

— Опять папарацци?

— Они самые, доморощенные. Настя, коза вредная снимает.

Ольга, склонив надо мной своё лицо, продолжала улыбаться. Потом, провела рукой по моему лицу, едва касаясь кончиками пальцев моей кожи.

— Пусть снимает.

— Уверена? Она ведь выложит это в сеть. У неё знаешь сколько подписчиков резко прибавилось, как я появился здесь? За три миллиона перевалило. Она там постоянно пиарится, причём пиарится на мне и на тебе. Знаешь, что пишет?

— Догадываюсь.

Ольга ещё больше приблизила своё лицо к моему.

— Оля, ты хорошо подумала? — Тихо сказал ей, хотя самому до одури хотелось вновь ощутить её губы своими.

— Хорошо. Я просто не могу удержаться. Я узнала вкус твоих губ, Андрей. И ничего слаще я никогда не пробовала.

— Поверь, моя принцесса, есть что-то, что ещё слаще просто поцелуя.

— Я догадываюсь, о чём ты. — Ольга положила ладошку мне на грудь и коснулась своими губами моих. Они были чуть раскрыты. Я ответил ей. Поцелуй был нежным и долгим. В какой-то момент понял, что вокруг стоит тишина. Когда её губы разъединились с моими, я ей тихо сказал.