Брачный приговор

К вечеру.

Уже что-то.

— А какие планы у нас?

— Скоро похороны, — отзывается Артем, он бросает на меня беглый взгляд, проверяя готова я говорить о делах или нет. — Я уже говорил с главой охраны. Принято решение, что вас не будет на церемонии.

— И как это воспримут?

— Охрана подберет девушку, похожую на вас. Плюс черный платок, очки, интервью давать она не будет. Никто не заподозрит, что это не вы.

Я лишь киваю.

Что тут ответить?

Я рада, что мне не придется изображать вдову. Я терпеть не могла Лаврова, я не испытываю злорадства по поводу его гибели, но и оплакивать его не готова.

— А что с девушкой, которая разбилась с ним? Уже установили, кто она?

— Да, по всем каналам крутят ее фотографии. Я насчитал семь программ об ее тайном романе с Лавровым. — Артем брезгливо кривится.

— Небось каждая начиналась со слов “Сенсация! Только у нас!”

— О, да, — Артем трет подбородок ладонью. — А насчет девушки… Она была эскортницей, из золотого состава.

— Что это значит?

— Крутилась в мире селебрити. Общалась с певцами, актерами, бизнесменами, — Артем останавливается, понимая, что эти подробности уже лишние. — В общем, ее личность установлена.

— Я нервничаю из-за следствия. Меня вызовут рано или поздно.

— Не вызовут.

— Что? Как же показания? Я законная супруга Лаврова, ко мне точно есть вопросы…

— Хватит письменных показаний. У Александра Чертова полно связей в нужных кругах, вас не тронут, Татьяна. Можете даже не брать это в голову. Тем более криминального следа в катастрофе не найдено.

— Это официально установлено?

— Официально так быстро не делается. Но всё к этому идет. Лавров банально не справился с управлением, в его крови нашли алкоголь.

— Ох, — я выдыхаю сквозь сжатые губы. — Так банально, что даже не верится.

Я оцениваю иронию судьбы, когда конечной точкой нашей дороги оказывается аэропорт. Кортеж из четырех машин подруливает к закрытой площадке и отточенным виражом паркуется рядом с красавцем-лайнером. Частный самолет уже ждет, хвастаясь белоснежным трапом.

— Наш пилот абсолютно трезв, — отзывается Артем. — Или вы против перелета? Но так намного быстрее и безопаснее.

— Мы летим в Москву?

— Да, Чертов из Москвы и там он сможет полностью контролировать ситуацию. Он больше не хочет рисковать, оставаясь в чужом городе.

Глава 14

Чертов

Она не понимает, кто я такой.

Иначе бы смотрела другими глазами.

Я возвращаюсь в апартаменты, которые занимают два этажа в центре Москвы, и натыкаюсь на охранника. Он заметно напрягается, замечая меня.

— Босс, — произносит он глухо.

Вот он смотрит на меня правильно. Как все вокруг. В его взгляде смесь страха и желания побыстрее исчезнуть с моих глаз. Потому что он знает, кто я такой. Знает на что я способен и как ему повезло, что его не оказалось в смене, которая облажалась и допустила огнестрельное нападение на мой дом.

Я такое не прощаю.

— Всё тихо?

— Да, босс. Я не стал выставлять охрану на втором этаже, чтобы не нервировать девушку. Но камеры в коридорах включены.

— Выруби. Пока я дома, не надо.

Не переношу слежку.

— Понял, — охранник кивает. — Лифты и здание под нашим контролем, в многоэтажке напротив выставили пост…

Я показываю ладонью, чтобы он заканчивал. Меня тошнит от отчетов бодигардов, я убил на них весь день и еще один разговор о безопасности не вынесу. Я поворачиваю к бару. Врач не одобрит, но вместо таблеток я закидываюсь другим обезболивающим. Делаю несколько обжигающих глотков, а потом наклоняюсь к раковине и умываюсь холодной водой.

Надо завалиться.

Уже штормит от усталости. На губы наползает улыбка, когда вспоминаю, как Таня пыталась уложить меня спать. Не помню, когда кто-то в последний раз так переживал за меня. Она едва держалась на ногах из-за вида крови, но оставалась рядом. Помогала и часто загнанно дышала, словно чувствовала мою боль как свою.

Она ужасно впечатлительная.

Но сильная.

Хотя страха в ней тоже полно. Лавров успел запугать ее, она поджимает губы и ведет плечами каждый раз, как слышит его имя. Сама не замечает, как выдает себя…

Нет, надо спать.

Можно даже здесь, а не тащится на второй этаж. Диван, подушка, что еще надо?

— Чертов, — женский голос звучит вместо трели будильника. — Чертов, ты слышишь меня?

Я открываю глаза и вижу взволнованное лицо Тани прямо перед собой. Она смущается, но не отстраняется.

— У тебя кровь, — добавляет она скороговоркой и указывает ладонью на мое плечо. — Я поэтому разбудила.

— Который час?

Я опускаю стопы на пол, а ладонью провожу по лицу.

— Пол седьмого утра, — произносит она. — Ты слышал, что я сказала?

— Слышал, — я осматриваю себя и понимаю, что пора менять повязку. — Я не умру.

Она недовольно выдыхает на мои слова, но обходится без споров. Таня садится рядом, подвигая одеяло и задевая меня оголенным плечом. У нее нежная кожа, от которой исходит приятный аромат. Что-то цветочное и разогретое солнцем. Врезалось, когда целовал ее.

— Ты выглядишь намного лучше, — добавляет девушка. — Хотя все равно уставший.

Она вдруг замечает, что сидит слишком близко ко мне. Порывисто отодвигается и сразу отворачивается к окну, понимая, как глупо это выглядит со стороны. Мне же нужно вернуть ее на место, она и правда действует на меня как обезболивающее. И чем она ближе, тем легче.

— У тебя красивая квартира, — Таня заводит вежливый разговор. — Видно, что мужская, всё вокруг в холодных цветах и металле, но мне нравится. Очень стильно.

— Я здесь редко бываю.

— Тогда зачем она тебе?

— Офис рядом. В центре Москвы не живут, а зарабатывают деньги.

— Мне кажется, это касается не только центра, а вообще Москвы.

Она усмехается и, наконец, поворачивает голову ко мне. Да, вот и ее открытый спокойный взгляд. Нет в нем ни фальши, ни желания угодить, ни дешевого флирта.

— Я пробовала жить в Москве, — добавляет она. — Мне тогда только исполнилось двадцать. Меня хватило на полгода, потом я поняла, что это пустые амбиции. Я просто хочу похвастаться, что вот смотрите, я перебралась в столицу, я крутая, а на самом деле в родном городе мне лучше. Он больше мне подходит по характеру.

— Я больше в Волгоград ни ногой.

Таня смеется, понимая мою иронию, и бросает взгляд на раненое плечо.

— Ты узнал, кто это сделал?

Это сделали люди ее отца.