Брак любви не помеха!

– А не показалось?
– снова подал голос Блит.

Дьяк растерянно покосился на кота, перевел взгляд на Райана и с подозрением протянул:

– Молчи, супружник демонессы! Завтра принесешь к алтарю шмат сала, – душу свою черную отбелить!

У Райана глаза на лоб полезли. Еще немного и он сорвется: треснет разок дьяка по темечку, в тюрьму сядет и не будет у меня мужа. ? я за него, между прочим, головой oтвечаю. Мне его с документом под роспись выдали!

– Показывай! – Я толкнула Филимона в плечо, вынуждая развернуться и отoйти от охотника на несколько шагов.

Дьяк моего предложения не оценил и уперся каблуками в землю. Пришлось толкать его в спину.

– Ополоумела, баба? Я туда не пойду! Ты ведьма, ты и иди!

– Я женщина, Филя, слабая и нежная натура.

– Тьма ты бесовская. А вупыри своих не едять, потому тебе его и упокоивать! Снова!

– ?елена!? – Глаза Райана неуловимо потемнели, а мне вдруг стало приятно: вот значит, какого это – чувствовать себя за каменной стеной.

– Не обращай внимания.
– Я не смогла сдержать улыбку, мельком взглянув на мужа. – ?иля хороший. У нас с ним такое oбщение. Привыкнешь.

– Тьфу, - «подтвердил» дьяк.

– ?орошо. Надо вернуться в избу, – Райан оглянулся, высматривая в темноте мой дом.
– Там остались метательные ножи.

– И моя метла, - я с сожалением вздохнула.
– Ничего, справимся. Ты же у нас спец по нежити!?

– Но я зачистил кладбище, - нахмурился охотник, прибавляя шаг. – Склепы проверил,там никого не было.

Я задумалась: не доверять Райану причин не было. ?н знал свое дело. Значит, Филимон либо обознался: в темноте легко перепутать шатающегося между надгробий пьянчугу с гулем, либо… Что «либо» я ещё не придумала , но врать дьяк тoчно не станет – по сану не положено, да и смысла нет.

– Вот и идите, а я вас у алтаря подожду! – Филимон передумал сопротивляться и побе?ал вперед, уcердно топая сапогами. – Дебриабрию жертву поднесу, за ваше здравие попрошу…

– О-ой, Филя, – улыбнулась я в тощую спину.
– Неужели ты за меня волнуешься?

– Изыди!

До погоста добрались быстро. На площади дьяк свернул к административному корпусу, мы – на неприметную тропинку, ведущую к реке. Местные использовали ее редко – только чтобы после бани голышом до воды пробежаться или с девушками время провести: трава у реки высокая, густая, от любопытных глаз хорошо скрывает.

Мы спустились с косогора, быстро перешли на другой берег по каменистому броду и бегом пересекли пролесок. К кладбищу вышли с западной стороны. Теплая ночь смотрела на нас с неба миллиардом мерцающих звезд. Народившийся месяц выглядывал из-за одинокой тучки, с трудом подсвечивая каменные надгробия. Сладкий аромат ночной фиалки дурманил, и я не сразу поняла, что на погосте стояла тишина. Полная тишина. Не пищали потревoженные нашим появлением летучие мыши, не пел соловей, не надрывался козодой.

Блит, уловив мою настороженность, выгнул спину. Райан молча скользнул вперед, не иначе как чутьем определяя повороты тропинок (света катастрофически не хватало). Я оценила профессиональные движения мужа, восхитилась и потопала следом, начисто лишая нас шанса застать прoтивника врасплох: ходить по лесу меня не учили, скрывать свои шаги магией я пока не умела, как и перебивать свой запах. Если здесь орудует гуль, то он уже знал о нашем приходе: от меня за версту несло вишневым соком и пирожками.

– Хелена, детка, ты мoгла бы передвигаться чуть тише?
– поинтересовался Райан, одарив меня вымученной улыбкой.

– А какой смысл, любимый?
– мстительно откликнулась я, с удовольствием заметив блеск нежности в карих глазах. – Гуль нас давно учуял.

– Сомневаюсь, что это гуль.

– Парень прав, – Блит принюхался и звонко чихнул.
– Свежачком тянет. Это упырь.

– Уверен? – засомневалась я. – Здесь? У Лысой горы?

– ? почему нет? – ?айан заглянул в первый попавшийся склеп, внимательно его осмотрел и двинулся дальше. – Вы же тут каждый месяц на шабаш собираетесь . Здесь просто рассадник черной магии.

– Стереотип! Мы не используем магию, мы колдуем. Или ворожим. Потому очень редко поднимаем мертвецов – слишком мнoго сил тратится. А нападают они на нас так же часто, как и на любого другого человека. Я не просто знахарка какая-то, слежу за нежитью и не пускаю на вверенную мне территорию!

Тут я приврала: работа «бабкой» подразумевала трав?ичество. Да, раз в неделю я обходила село и проверяла погост на наличие нежити, но так ни разу никого и не нашла. Чему была несказанно рада, так как не знала, как отреагирую, если всё же столкнусь нос к носу с живым трупом. Потому заявление Райана о гуле меня напугало. Не было его там ещё неделю назад, не было! А теперь что, еще и упырь заявился?

Блит шел рядом со мной и таращился в кладбищенский мрак, Райан методично осматривал холмики на предмет ям и провалов, останавливаясь через каждые три шага. В конце концов, мне это надоело. Да, я была ведьмой, да, погост – моя территория, но проводить здесь первое свидание даже для меня перебор!

– Нет тут никого! – прошептала, наконец, я, не выдержав изнуряющего осмотра местности. – Из живых уж точно.

– Это и пугает! Чувствуешь?

– Что именно? Я чувствую что устала, что ноги замeрзли, а в сапогах хлюпает вода.

– Тишина! – нравоучительно заметил охотник.

– Это клад-би-ще! Если ты не в курcе. Здесь должно быть тихо.
– Воспротивилась я, в первую очередь, сама себе: тишина и правда была странной.

– Не-не-не, - поддержал Райана кот.
– Гнилостная вонь идет. Во-он оттуда. Точно упырь.

Мы с охотником повернулись в указанном направлении и уставились в темноту. Лично я кроме покосившихся крестов и унылых холмиков, обнесенных низким забором, ничего не видела.

– Уверен?
– Райан подобрал с земли гнилой кол, взмахнул им несколько раз и с презрением отбросил в сторону.

– А ты как думаешь? – обиделся фамильяр.

– И что теперь делать?
– я вдруг поняла, что задержала дыхание.

– Добить, – нравоучительно заметил Райан. – Снести ему башку.

– Чем? – я затравленно осмотрелась .
– У тебя случайно ножа в голенище не припрятано?

– Только сонное зелье, - смущенно признался Райан.

Блит рассмеялся, а я вдруг залилась краской:

– Ты взял на свидание сонное зелье? Зачем?

– Чтобы выпить , если ты ко мне полезешь.