Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма

— Почему ты должен отдавать долг, а не тот же Элайджа? Он старший брат! — недоумевала я.

— Я владелец нашего бизнеса, Элайджа совладелец. Из нас двоих давно я главнее. Вдобавок, отец слишком «любил» меня, ты же знаешь, — невесело рассмеялся он. — Поэтому всех собак на меня… Но даже в этой ситуации я нашёл положительные моменты, дорогуша, — ухмыльнулся муж мне.

Он пытается находить положительные стороны в такой ситуации!

— Она пообещала отдать мне половину бизнеса Стефана, когда с ним расправится. Разве не хорошо?

— Что она с ним сделает? — присела я на стул рядом с его столом.

— Не знаю. Она пока не делилась своими планами. Ну, а что она может сделать, кроме как убить.

Моё сердце бьётся быстро-быстро, быстрее сердечка любой пойманной птички.

— Убьёт его? — прошептала я, не веря услышанному.

— А, забыл сказать. Ты молчишь, дорогуша. Ты не говоришь ничего ни Стефану, ни Елене. Ты вообще больше не общаешься с ними, поняла?

Я поражена всем. У меня не хватает слов. Мой мозг начал переваривать информацию слишком медленно. Не верю, что это происходит на самом деле. Я сплю. Ущипните меня. Ущипните скорее.

Я просто сплю.

— Я понимаю, что вы подруги с Еленой, но… сейчас ты должна выбрать: либо семья, либо друзья.

Почему он вообще ставит меня перед таким выбором?

— Я знаю, что ты выберешь нас с Генри, — не дождался он моего ответа. — Умница. Кэролайн, я не хочу ссориться с тобой. Милая, я же люблю тебя. Не надо мешать мне.

— Он ведь… твой друг, — не понимала я и качала головой. Такое чувство, что мне вкололи большую дозу наркоза. Такое же ненормальное состояние отрешённости.

— Друг, — кивнул Клаус в ответ мне. — Стефан — хороший муж, хороший друг. Я не спорю. Но он всегда мешался мне. Партнёрство с ним невыгодно, всегда большая часть прибыли достаётся ему. Вдобавок… никто не сможет остановить Селесту. Отец рассказывал о ней… ох, эта женщина — она способна захватить мир. Мы должны дружить с ней, Кэр. Мы не должны переходить ей дорогу. У нас маленький ребёнок.

Я понимающе кивнула. Да, за ребёнка стоит бояться.

— Но ведь и у них дети. Двое, — прошептала я.

— Кэр, не усложняй всё, пожалуйста. Мне и самому тяжело, — схватился он за голову. — У нас нет выбора.

— Ник, это жестоко… — еле сдерживала я себя. Хотелось рыдать.

— Надо было об этом раньше думать. Когда ты выходила за меня замуж, Кэролайн. Когда связывалась с бизнесменом. Бизнес — это не всегда честная игра. Иногда очень даже грязная.

Я начала дышать в свои ладони, стараясь успокоиться. Это было сделать сложно. Встав со стула, я направилась к выходу. Мне нужно было выплакаться в подушку и понянчить Генри.

— Не звони им. Вообще, я заблокирую их номера у тебя. Не смей, слышишь? — сказал муж за спиной, я же вышла из кабинета и хлопнула дверью.

***

Вот прошёл месяц с тех пор, как она поселилась у нас. Обычно она сидит у себя в комнате, затем куда-то уходит. Я ничего не знаю. Абсолютно ничего.

На обед нам накрыли стол. Напротив меня сидит Селеста. У меня кровь стынет в жилах, но я стараюсь это ничем не выказывать. Клаус подошёл ко мне и чмокнул в щеку. Наша жизнь наладилась. Он больше не задерживается на работе, приходит ночевать и у нас появился регулярный хороший секс.

Но душевного спокойствия у меня больше нет.

Он думает, что сможет заставить меня молчать. Он думает, что сейчас я буду счастлива от всей этой жизни с ним.

Он меня контролирует.

Я порывалась звонить Елене. Но как только в моей голове даже появлялась такая мысль, он прожигал меня взглядом и словно шептал: не стоит, love. И я знала, что дома позвонить мне не удастся. Везде прислуга, мешающая, вечно подсматривающая. А ещё он. Клаус теперь часто дома. Можно подумать, это потому что у нас наладились отношения. Но также это можно воспринять как-то, что он теперь следит за мной.

Помню, как я сказала, что отправляюсь в магазин. Я до последнего верила и убеждала себя, что еду именно туда. Мне нужно купить новую помаду. Только в машине я созналась самой себе — мне нужно позвонить Елене с телефона около магазина. Не знаю, что ей скажу, но я должна.

Клаус оказался со мной мгновенно. Объяснил это как-то, что мы мало времени проводим наедине. Он поцеловал меня в губы в машине. Я осознавала, что с ним не смогу позвонить. И он знал это, поэтому поехал со мной и помогал подбирать цвет помады под платье. Мои мысли же были заняты совсем другим — может, удастся незаметно совершить звонок? Но нет.

Таким образом, я чувствую себя просто ужасно.

Клаус всегда говорил: «семья превыше всего». А что, если для меня важны друзья? Я понимаю, что муж защищает свою семью.

Как-то поздно вечером он ласково обратился ко мне и ещё раз попросил подумать, кем я дорожу.

Понятно, что для меня — эгоистки, ребёнок дороже всего. Возможно, и Клаус.

Но… я уже предавала Елену. Это нехорошо. И почему Елена должна страдать от неведения? Хочу высказать ей, что Селеста находится со мной под одной крышей. Помню, она как-то искала её… так вот она, вот!

Но я не могу. И не потому что не хочу. А потому что не могу, Клаус не даёт этого сделать. Я заложница своего собственного мужа.

В столовую заваливался Кай. Как всегда, навеселе, он сел за стол и начал есть.

— Привет, Барби, — усмехнулся он, откусив кусочек курицы. Затем Кай берёт всю куриную ножку и начинает её глодать. Мне противно смотреть на него. И это вовсе не из-за курицы.

Кай — это наёмник Клауса. Лучший из лучших — как он сам говорит. Киллер, которому Клаус поручает разного вида «дела». Приказывает убивать людей, тех, кто мешается под ногами.

Да, надо было думать, за кого я выходила замуж.

Интересно, Стефан так делает? Он ведь тоже бизнесмен, а «бизнес — дело грязное»? И как с этим мирится Елена? Елена… Боже, мне ведь даже не поговорить с ней. И она сама не звонит…

— Селеста, — в комнату входит Клаус, с ним пара слуг, несущая разного рода кушанья. Меня воротит от всего. Я как будто вновь беременная, потому что от взгляда на еду меня тошнит. — Вот он, мой знаменитый лучший киллер, — злорадно улыбнувшись, муж сел за стол. Слуги разложили еду на столе. — Отдаю в твои руки. Кай, познакомься с Селестой.