Брак по расчету (Удобный брак)

Грузный Каттермоул появился так быстро, словно ждал этого вызова. Он стоял, держась рукой за поручень, с нетерпением глядя на эрла.

– Пошлите кого-нибудь за доктором, - сказал Рул, - и принесите бутылку бренди.
– Хозяин кивнул и повернулся, чтобы уйти.
– И, Каттермоул, - добавил его светлость, - принесите бутылку сами!

Хозяин кисло улыбнулся.

– Хорошо, милорд.

Рул вернулся в гостиную. Летбридж лежал с закрытыми глазами. Он был очень бледен. Рул, нахмурившись, смотрел на него. Летбридж не двигался.

Вошел Каттермоул с бутылкой и бокалами. Бросив озабоченный взгляд на неподвижную фигуру на полу, он пробормотал:

– Он мертв, милорд?

– Нет!
– Эрл взял бутылку и плеснул немного бренди в бокал.

– Слава Богу! Но боюсь, как бы мне это не повредило, милорд.

– Я возмещу все убытки, - спокойно ответил эрл, повернулся к Летбриджу и снова опустился на колени.
– Летбридж, выпей это!
– сказал он, слегка приподнимая его голову.

Летбридж открыл глаза; взгляд его ничего не выражал, но по мере того, как он глотал бренди, постепенно начал принимать осмысленное выражение. На мгновение он поднял глаза и взглянул на Рула, состроил странную гримасу и стал смотреть на Каттермоула, склонившегося над ним.

– Какого черта вам здесь надо?
– недовольно спросил он. У хозяина опустились уголки рта.

– Нет, он не умер, - заметил он, усмехнувшись.
– Я буду поблизости, милорд.

Он вышел, хлопнув дверью. Сквозь тампон просочилась кровь; эрл затянул повязку потуже и поднялся. Взяв свою шпагу, он тщательно вытер лезвие и вложил ее в ножны.

Летбридж смотрел на него почти с восторгом на лице.

– Почему ты это сделал?
– спросил он.
– У меня создалось впечатление, что ты хотел меня убить. Эрл посмотрел на него.

– Если б я позволил тебе умереть, последствия для меня были бы неприятными, - ответил он. Летбридж ухмыльнулся.

– Это больше похоже на меня, чем на тебя, - сказал он, приподнимаясь на локте и пытаясь сесть.

– Лучше лежи смирно, - сказал эрл, нахмурившись.

– О нет!
– тяжело дыша, ответил Летбридж.
– Мне неудобно здесь лежать.

Oрояви еще немного милосердия и помоги мне добраться до кресла.

Эрл наклонился и поднял его. Летбридж опустился в кресло, слегка задыхаясь и прижимая руку к плечу. Лицо его посерело. Он прошептал:

– Дай мне бренди, пожалуйста!

Эрл налил бренди и поднес бокал к губам Летбриджа. Летбридж неуверенно взял его и произнес отрывисто:

– Черт возьми, я не совсем беспомощен!
– Одним глотком он выпил содержимое и откинулся назад. Вскоре Летбридж заговорил:

– Послал за доктором, да? Как великодушно! Полагаю, он скоро будет здесь.

Давай покончим с этим. Я не сделал твоей жене ничего плохого.
– Он увидел, как серые глаза загорелись, и слабо засмеялся.
– О, не сомневайся! Я не такой злодей, каким ты меня представляешь. Она сама себя спасла.

– Это интересно, - сказал Рул, выдвигая кресло и садясь на его ручку.
– Я всегда думал о ней как о даме с неисчерпаемой изобретательностью.

– С изобретательностью, - пробормотал Летбридж.
– Да, ты прав. Она воспользовалась кочергой. Губы эрла скривились в усмешке.

– Теперь понятно, почему воспоминания о том происшествии несколько сместились у тебя в голове.

Летбридж попытался рассмеяться, сморщился и снова прижал руку к плечу.

– Я уверен, она решила, что убила меня. Скажи ей, что единственное, за что я сержусь на нее, так это за то, что она оставила открытой входную дверь.

– Ах да!
– сказал Рул.
– Кросби!

Летбридж закрыл глаза, но при этих словах снова открыл их.

– Это все, что тебе известно? Кросби не говорил, что застал у меня Уинвуда и Поммроя?

– Нет, - сказал Рул.
– Возможно, он счел, что это испортит впечатление от рассказа. Сожалею, если это тебя утомляет, но, боюсь, я должен попросить рассказать об этом чуть подробнее. Что, например, привело в твой дом Уинвуда?

– Известие о том, что меня убили кочергой. Рул вздохнул.

– Но ты остался жив, и это очень печально. Что же было потом?

– Пелхэм нашел меня в хорошем состоянии. Можешь налить мне еще бренди. Да, в хорошем. Он даже предложил сыграть с ним в пикет.

– А!
– сказал Рул.
– Начинаю понимать. А что, Поммрой, надо полагать, был в таком же состоянии?

– Особой разницы я не заметил. Они оба решили уйти, обнаружив, что я, как они, очевидно, думали, не устраиваю никакой вечеринки.
– Он взял бокал и осушил его.
– Потом пришел Кросби, нашел брошь и положил ее себе в карман. А утром я выдержал второй визит Поммроя. Он пришел, чтобы получить ее обратно. Ты должен оценить юмор этой ситуации. А я до тех пор и не знал о ее существовании. Ну, а все остальное, полагаю, тебе известно.
– Он поставил пустой бокал и вынул брошь из кармана.
– Возьми и не тешь себя мыслью, что ты созерцаешь мое раскаяние.

Он пошевелился, стараясь поудобнее устроить плечо.

– Что-то мне подсказывает, что ты был прав, когда запретил Луизе выходить за меня замуж. Я лишен супружеских добродетелей. Она счастлива со своим сельским сквайром? Уверен, что да. Женщины - скучнейшие создания.

Его лицо скорчилось от боли. Он раздраженно сказал:

– Оботри мою шпагу и вложи ее в ножны. Я еще буду пользоваться ею. Какое-то время он молча смотрел на Рула, потом глубоко вздохнул:

– Помнишь, как ты фехтовал со мной у Анжело?

– Помню, - ответил Рул, улыбаясь.
– Мы всегда были на равных.

– Ты стал опытней. Где этот чертов доктор? У меня нет ни малейшего желания обременять тебя своей смертью!

– Поверь, Роберт, это меня совсем не обременит... Летбридж взглянул на него с затаенной усмешкой в глазах.

– Чертовски интересная штука память, а? Я не умру.
– Его голова опустилась; он с усилием поднял ее и облокотился на спинку кресла. Согласись, завоевать дружбу Горации было чертовски умно с моей стороны. Между прочим, это я сказал ей, что в интриге в Рейнлее была замешана и Каролин.

Рул мягко сказал:

– У тебя всегда был ядовитый язык, Роберт.

– Всегда, - согласился Летбридж. Он услышал звук отворяющейся двери и обернулся.
– Наконец-то! Умоляю, уберите с лица это выражение, приятель. Я надеюсь, вам доводилось видеть колотые раны.

Доктор поставил свой чемоданчик на стол.

– Я видел многое, сэр, - натянуто ответил он. Его взгляд скользнул по бутылке.
– Бренди? Это не лучшее средство. Опасаюсь, как бы у вас не началась лихорадка.
– Он взглянул на окровавленную повязку и хмыкнул.
– Да, крови много.