Брат берсерка

За плечом испуганно дышала Нида. Он, не поворачиваясь к ней, глухо пояснил:

– Крыса. То ли от кошки убегала и со страху ополоумела,тo ли больная. Ну что, помог твой но, когда я тебя схватил? Кстати, могла бы и закричать. Бабы крыс обычно боятся.

Нида молчала – и Свальд скользнул взглядом по кровати, рядом с которой стоял. Смятые покрывала были откинуты…

И нехорошо, недобро заныло внутри жаркое желание. Завалить бы её сейчас, содрать одежду, не обращая внимания на всхлипы из-под ладони, закрывшей ей рот…

Но он стоял, не двигаясь, не оборачиваясь к Ниде. Подумал вдруг с надеждой – та, что схватилась за нож, стоя рядом с ярлом, не станет по-глупому путаться с простым воином. Да ещё за сараями.

Не сюда же она его приводила? У двери женского дома день и ночь стоит стража. Поступи она так, по крепости уже вовсю гуляли бы слухи…

И тут Свальд вдруг вспомнил то, что рассказал один из его людей. Что стражу на входе женского дома поставили после того, как Гейрульф пошел к одной из баб с поручением – но по ошибке забрел к дочкам заезжего конунга.

Гейрульф и какая-то баба?

– Крикни я,и сбегутся люди, - уронила наконец Нида.
– если еще ткну тебя ножом – после такого поверят мне, а не тебе. Раз защищалась, значит, не больно-то тебя хотела, и ко ме ты зашел oбманом. Но я не хочу, ярл Свальд, чтобы ты из-за меня ссорился с родичем. Сейчас, перед походом, когдa неясно, что вас ждет – свары из-за баб ни к чему.

Её голос прозвучал совсем близко, за его спиной. Успела подойти, пока он думал…

И нож могла бы всадить, мелькнуло у Свальда.

Но он не шевельнулся. Так и стоял, не оборачиваясь.

– Только ярлу и воину не к лицу так врать, – тихо выдохнула Нида у него за спиной. – Гейрульф не стал бы говорить такое. Даже выпей он больше эля, чем ты на последнем пиру, ярл Свальд. Но в одном ты не соврал. Кто-то из твоих людей мог видеть меня с ним. Сегодня, у ткацкой…

Свальд стиснул зубы.

– Однако из ткацкой я вышла уже перед самым закатом. И сразу после этого меня подстеpег ты. Спроси себя, ярл Свальд – успело ли стемнеть, когда ты меня увидел? Так что мы с Гейрульфом лишь поговорили. Но ничего, кроме разговора, между нами не было.

– И о чем же вы трепались?
– буркнул он.

Неждана, вскинув голову, смотрела на затылок Свальда. На распущенную гриву, спускавшуюся до лопаток по тонкому плащу…

И желала лишь одного. Чтобы он не поворачивался. Не видя его глаз, говорить было легче.

– Если по совести судить, то это тебя не касается, ярл Свальд, - строго сказала она.
– Но я все-таки отвечу. Не хочу, чтобы ты и дальше бегал по крепости, показывая всем, как мало уважаешь свою невесту. ейрульф поговорил с Болли. го жена согласилась взять меня с собой, когда поплывет на север, к родичам. Вот и все.

– Не все, – зло выдохнул он.
– Что Гейрульф попросил за такую услугу? Только не ври, будто он встретился с тобой ради пары слов. Все то, что ты мне наговорила, могла передать и жена Болли. Ну?

Не подводить же мужика, подумала Неждана.

Гейрульф, если сравнить его с тем же Свальдом, поступил с ней по-доброму. Силой взять не пытался, говорил всегда с уважением, как со свободной. И позаботился о ней, не требуя взамен ласки, лишь попросив об этом…

– Ещё Гейрульф предупредил меня, что там будет нелегко, - спокойно сказала она.
– Летом солнце в тех краях почти не заходит,и люди спят мало. Так что работать придется за троих. А ещё у родичей Гудню есть обычаи, которые могут показаться странными. И я должна быть готова к этому. Осторожна со словами, сдержана во всем. Не должна кривится или брезговать, если увижу, что они едят что-то не то. Гудню, как ты сам понимаешь, про обычаи и застолья своей родни такое не скажет.

Свальд вдруг развернулся. Не обращая внимания на нож, запустил пятерню ей в волосы, притянул к себе. Проворчал, глядя в глаза:

– Врешь. Гейрульф не мог не попросить… сама знаешь, чего. Поклянись, что не раздвигала для него ноги, не задирала подол. Что не было между вами ничего…

У Нежданы внезапно перехватило дыхание от злости. До этого она была встревожена и напугана – сердце било частым боем, внутри острыми иглами кололся холодок дурного предчувствия… а тут страх как рукой сняло. И от ярости внутри словно кипятком плеснули.

Она и сама не поняла, как так вышло – но рука дернулась, подсунув нож под подбородок Свальда, лезвие уперлось в кожу над кадыком…

– Ты на себя глянь, ярл! – жарко и горестно выпалила Неждана, глядя ему в глаза. – Невеста под боком, вот-вот женишься – а в рабском доме девка сидит, для тебя купленная! И ты еще меня в чем-то упрекаешь? моем подоле беспокоишься?! За своими штанами смотри. В которые то и дело ветер задувает, потому что ты их через шаг, да развязываешь! Ты мне теперь никто. Знать тебя не хочу!

Она замолчала, ощутив, как дрожит рука, державшая рукоять. Снова стало страшно – уже от того, что ярлу нож к горлу приставила.

Но oтвести его не давала темная, горячечная обида пополам со злостью.

Свальд не шевельнулся, не отодвинулся. Только пальцы под её затылком сжимались все сильней, до боли натягивая пряди.

На скулах у него пятнами проступал яркий румянец,и желтели вокруг глаз почти сошедшие синяки…

Повисло молчание. Долгое,тяжелое.

Не было у неё ничего с Гейрульфом, уверенно подумал вдруг Свальд. Тут и спрашивать не надо. Смотрит зверем, грозит ножом…

Ему, ярлу.

И ведет себя так, словно никогда не была рабыней.

Она и прежде дерзила похлеще любой свободной, мелькнуло у Свальда. Смелости чеpез край. Нида не стала бы сходиться с кeм-нибудь вот так. Только для того, чтобы потешить тело…

Лезвие впивалось в кожу над кадыком. Подрагивало.

Дернусь, останется порез, осознал он. И хмуро сказал:

– Если тебе с ножом спокойнее,то так и держи. ты все та же, Нида. И зубы скалишь так же… так же норовишь укусить. О Гейрульфе я тебя больше не спрошу.

– Да неужто поверил?
– хрипловато, со злой насмешкой выдохнула она.
– кто та баба, что ко мне в дверь постучалась? За что она согласилась тебе помочь в этом деле – за твою улыбку, ярл Свальд? Или ты пообещал ей что-то другое? Уж не свою ли милость?

А ведь почти угадала, стрельнуло в уме у Свальда. Брегга не просто так привела его сюда. Наверняка надеется, что жених прибьет бабу, сначала сбежавшую от него, а потом обвиненную в том, что спуталась с другим. Даже если он завалит Ниду на кровать, это её не смутит. Главное, чтобы потом все-таки прибил.