Брат во Христе: Второе пришествие

– Я ничего, я просто мимо проходил.
– Заверещал жулик.

Народ расступился вокруг них. На асфальте лежали пять споранов.

– Рэб.
– Обратился Мираж.
– У тебя спораны по счету в сумке лежали?

– Да. Там должно быть шестнадцать штук.

– Проверь.

Рэб вынул все и разложил их на пустой сумке, чтобы они не раскатились. Там было одиннадцать.

– Пять не хватает.
– Рэб понял, что его ограбили.

– Я видел, как ты залез в сумку и погу подтвердить, а мой товарищ прилюдно назвал количество своих споранов. Не хватает как раз столько, сколько ты скинул.

– Что вы гоните? Не брал я ничего! Это не мое! Убери от меня руки! Меня тут знают.

– Позовите охрану!
– Крикнул Мираж, совсем не собираясь ослаблять хватку.

Из толпы протиснулись двое в черной форме, с надписью "SWAT", но с "Калашами" в руках.

– Что происходит?
– Спросил один из них.

– Вора поймали. Украл спораны.
– Объяснил Мираж.

– Кто может подтвердить?

– Я.
– ответил Рэб.

– Я видел, как этот терся вокруг этого, а потом на асфальт упали спораны.
– Из толпы вышел мужчина лет пятидесяти в латанном камуфляже.

– Вы чё, бля, сговорились? Это не я был. Я присматривался к оружию.
– Верещал жулик.

– Покажи свою валюту.
– Попросил охранник.

– У меня нет с собой, я же говорю, присматривался.

– Все ясно.
– Охранник взял в ладонь рацию.
– Вызовите в сектор б-шесть палача и медика.

– Не надо палача! Вы чего! Какой палач, я ничего не делал! Отпустите меня!

Охранник пристегнул жулика браслетом к себе.

– Успокойся, или я прикончу тебя раньше, чем придет палач.

Жулик выл и верещал, потеряв всякую мужскую гордость. Рэб подумал, что страху он уже натерпелся достаточно, что можно было и не звать палача.

Из толпы вышли два мужчины. У одного в руках были гидравлические ножницы, у второго чемоданчик с красным крестом. "Палач" отложил ножницы, вынул фотоаппарат и сделал фото преступника.

– Да ты у нас тут давно ошиваешься. Попался, наконец.

– Я не ошиваюсь, я присматривался к оружию. Я всем уже рассказал!

– Руку правую вытяни вперед.
– Сухо сказал палач.

– Зачем? Не буду, нет. Давайте, договоримся, или еще как-то урегулируем этот конфликт.

– Извини, раньше надо было это делать. Правую руку вперед, или придется делать это силой.

Жулик завыл, слезы покатились по его лицу.

– Помогите.
– Попросил палач.

Охранник вывернул правую руку жулика за спину. Тот завопил благим матом.

– Сделайте обезболивающее, или водки дайте!

– Не положено.
– Палач взял в руки ножницы.
– За воровство, приговариваешься к отсечению кисти правой руки. Приговор произведен в присутствии свидетелей преступления.

– Аааааааа!
– Завопил жулик.

Охранник только сильнее прижал его. Палач приноровился удобнее ножницами и откусил ладонь, будто она была сделана из теста. Кровь хлынула из артерии. Жулик побледнел, покрылся потом и потерял сознание. Медик открыл чемоданчик, наложил жгут в районе локтя и принялся перевязывать рану.

– Все, расходимся!
– Приказала охрана.
– Это наука для всех. На нашем рынке нет места ворам, у нас только честные сделки!

Рэбу, импровизированный суд, показался чересчур жестоким, но справедливым. Он наглядно показал всем, чего стоит залезать не в свой карман. В Улье, где построить справедливое общество на традиционных ценностях проблематично, из-за того, что традиционность сама по себе под большим вопросом, скорый суд имел право быть.

Колонна затоварилась только к самому вечеру. Ехать в ночь не стали, решили заночевать прямо на рынке, воспользовавшись местным гостеприимством. От запаха шашлыка уже давно подводило желудок. Мираж оставил часовых, все свободные завалились в открытое кафе.

– Люблю эти моменты.
– Произнес Мираж.
– Я понятия не имел, что еда имеет вкус, а если запивать ее спиртным, то становится еще вкуснее.

В этом кафе еду подавали женщины. Вид у них был уставший, но они все равно, на фоне грубого мужского общества выглядели нарядно и радовали глаз. Им подали два подноса шашлыка, прямо на шампурах, блюдо с хлебом, соленые огурцы, порезанные на четыре дольки луковицы и два больших запотевших графина с водкой. Еда простая, но вкуснее нее ничего нельзя было придумать.

– Я знаю одно место, где готовят так же, а может быть еще лучше.
– Негромко произнес Рэб, чтобы его услышал только Мираж.

– Хочешь вернуться в места боевой славы?

– Хотелось бы. Сколько отсюда до "Затерянного мира"?

– Две тысячи километров, или чуть больше.

Рэб присвистнул. Он и не думал, что в Улье могут быть такие расстояния между похожими кластерами.

– Мираж - Рэб чуть снова не назвал его Варном.
– Если у тебя на меня есть планы, так и скажи.

– Рэб, давай не сейчас. Я хочу получить удовольствие от еды и отдыха. Завтра поговорим?

– Хорошо.

– Тост!
– Мираж поднял стопку с водкой.
– За моего товарища, который не растерял мужества и вернулся в Улей. Ура!

– Ураааа!

Мужики протянули в центр стола свои стопки и громко чокнулись.

Рано утром колонна выдвинулась в сторону дома другой дорогой. Махоуни быстро задремал на переднем сиденье в обнимку с пулеметом. Ужин затянулся почти до самого рассвета, и его нельзя было назвать отдыхом. С непривычки, даже живец не мог разогнать кровь по телу, как следует. Рэб хотел спать и ловил себя за тем, что регулярно "клевал носом". Он растер уши до ярко-красного состояния, чтобы заставить кровь притекать к голове, искусал нижнюю губу, чтобы боль заставила мозг очнуться, но организм все равно жаждал сна. Рэб вытерпел за рулем три часа, а потом толкнул Махоуни.

– Слышь, друг, садись за баранку, иначе я угроблю нас обоих.

Махоуни спросонья тер глаза и пытался понять, о чем его просят.

– А, хорошо, давай. Сейчас, только нога отойдет, совсем не чувствую.

Он еще минут пять приходил в себя, а потом довольно ловко, прямо на ходу, перескочил за руль. Рэб бухнулся на пассажирское сиденье и взял в руки пулемет.

– Я одним глазком буду следить за обстановкой, а вторым вздремну.

Махоуни сделал большой глоток живца из бутылки, довольно выдохнул.

– Да спи нормально, тут дорога безопасная, наезженная. Где тут у тебя кнопка пускача?

Рэб показал.

– Ну все, я готов к любой ситуации, спи спокойно, дорогой друг.

– Тьфу на тебя, шутник.

Рэб нашел удобное положение на сиденье. Он успел только один раз вздохнуть, прежде чем его разум отлетел в сады Морфея. Летал он в них недолго. Настойчивый грохот автоматической пушки и длинные очереди крупнокалиберных пулеметов вытягивали Рэба из сна. Проснулся он резко, еще и от ощущения, что машина не едет.