Бразильский вояж

— Ты ей сказала про мои опыты? — нахмурился Ник и недовольно бросил на сестру грозный взгляд.

— Что тут такого, Ник? Она нас воспитывает, следит за нами и помогает. Я случайно проболталась. Она только вздохнула и покачала головой.

— Ты знаешь, почему наш святой отец не уехал? Он ждет своего заместителя, а он до сих пор не приехал. Значит, уедет через год. Точнее, зимой или поздно осенью. Месяцев восемь осталось.

— Что это он тебя так интересует? — с подозрением спросила Хелен.

— Просто так, — беспечно отозвался Ник и тут же перевёл разговор на другое. — Ты уже становишься большой, Хел. Может, тебе купить новое платье? А то у всех такие красивые, а ты постоянно ходишь в одном и том же.

Девочка критически оглядела себя и своё заношенное платье.

— Разве у нас есть на это деньги? Мне бы хотелось, да я ещё про такое не думала. И правда, другие девочки ходят в красивых. А с меня иногда смеются и показывают пальцами. Да я не обращаю внимания на это.

— Ладно, Хел. Мы посмотрим, что можно тебе сшить. У меня имеется несколько местных фанамов. Их должно хватить на платье. В воскресенье пойдём поищем портниху подешевле.

Лицо Хелен порозовело не то от радости, не то от смущения, Нику это понравилось, и он тоже застеснялся.

Они больше не говорили об этом, но в субботу Ник опять напомнил сестре.

— Ты готова к портнихе?

— Я уже даже нашла её. Мы ведь не местное платье будем шить! А здесь в фактории такая есть. Она шьёт для наших мисс и миссис. А она не прогонит нас? Ведь я такая незначительная.

— Незначительная? — воскликнул Ник и сделал пренебрежительное лицо. — Да ты красивее всех здешних девчонок! Кто может с тобой соперничать? — Ник покраснел, но сестра этого не заметила. Её мысли были заняты платьем и портнихой.

Пожилая женщина с массой булавок и иголок в фартуке, встретила странных клиентов и вопросительно смотрела на них.

— Что вам нужно, дети?

— Простите, миссис, — пролепетал Николас. — Мы живём без родителей, а потому пришли вместе. Это моя сестра Хелен. Мы дети Сафониуса, миссис. Могли слышать, миссис…

— Да, да! Слышала! Бедные дети! Остаться без поддержки! Но что вам нужно от меня? Я ведь шью только для взрослых или детей, но за деньги.

— У нас они имеются, миссис. Только мы не знаем, сколько будет стоить для моей сестры такое платье. Дорогого нам не нужно, может денег не хватить.

— Но что мы стоим в дверях! Хотите зайти? Я с вас много не возьму, — уже с улыбкой пригласила женщина.

Комната была завалена материалом, и глаза девочки разбежались в восторге и растерянности.

— Раз вам дорогое не осилить, то я могу предложить тебе, милочка, вот это! — и портниха протянула для осмотра кусок цветного материала, довольно тонкого и приятного.

Хел молча кивнула, а хозяйка чуть задумалась и сказала:

— Это будет стоить пол-шиллинга, дети.

— Простите, миссис, но у меня только фанамы. Сколько это будет в фанамах?

Женщина благосклонно улыбнулась.

— С вас могу взять пять фанамов. Это вы сможете оплатить?

— Да, миссис! — Ник улыбался довольный, что захватил целых десять. — Вот! — он протянул пять монеток.

— Хорошо, дети! Когда вам сшить ваше платье? Вам скоро надо?

— Как успеете, миссис, — ответил Ник. — Мы не спешим.

— Тогда сниму мерку и сошью через неделю. Заказов много.

Когда через неделю брат с сестрой зашли к портнихе, Хел нарядилась в новое, красивое платье и дух её зашёлся. Она была в восторге, и не смогла даже поблагодарить женщину. Только краснела и тяжело дышала.

— Понравилось? — спросил Ник, выйдя с сестрой из дома портнихи.

— Ужасно! Так красиво, Ник! Спасибо тебе! Это так приятно! Теперь никто не станет смеяться надо мной!

И снова внутри у него что-то защемило и глаза увлажнились. Стало чуть ли не стыдно своего поступка, но вспомнил слова отца и понемногу успокоился, украдкой посматривал на сестру и чувствовал радость вместе с нею.

И подумал с мрачной решимостью: «Я должен это сделать! Хел не должна из-за жадности некоторых святош терпеть унижения и насмешки!»

А время тянулось для Ника почему-то медленно. Его он использовал вполне с пользой. Много расспрашивал моряков о дальних странах, Европе, Африке. О ветрах, парусных судах и море. Ведь он жил на берегу такого моря. И, конечно, о сражениях и смертях. Последнее его занимало постоянно. И он готовил себя к встрече со смертью, но не животных, а человека. Со временем мысль об этом уже не вызывала в нем содрогания. Казалось, что нет ничего страшного убить собаку или человека. И всё же страх и неуверенность не покидали его.

— Хелен, — очень серьёзно и значительно позвал он сестру в воскресенье, когда они отпросились домой. — Я решил посмотреть наши сокровища.

— Какие сокровища? — не поняла девочка и удивлённо вскинула на брата свои голубые глаза. — Ах да! Ты думаешь о тех деньгах отца, что он оставил тебе?

— Не мне, а нам с тобой, глупая! Ты согласна?

— Ещё бы! Давай побыстрее посмотрим, пока бабка ушла по своим делам.

Отрыть небольшой кувшинчик из бронзы не составило труда. Он находился на глубине не более полутора футов. Дети обтёрли его от земли. Пробку вытащили с трудом, встряхнули кувшинчик. Внутри звякал металл.

— Ну что ты тянешь! — вскрикнула в нетерпении Хелен. — Высыпай мне на подол! Посмотрим, много ли там!

Ник высыпал часть золотых монет, где матово белели и серебряные.

— Я никогда не видела столько денег! — воскликнула Хелен. — Сколько здесь?

— Забыл уже. Папа говорил, да когда это было! Посчитаем?

— А нас не заметят?

Ник оглядел крохотный садик, но поблизости даже голосов соседей не было слышно. Посмотрел на сестру.

— А зачем нам считать? Пусть пока лежат. Нам вроде бы они пока не нужны. Когда понадобятся, тогда и возьмём. А то могут заподозрить нас в сокрытии или воровстве. Думаю, что тут не менее двухсот монет. Это очень много!

— А куда мы их будем тратить?

— До этого ещё далеко, Хел. Пусть себе лежат до лучших времён. Мы ещё не подросли, чтобы распоряжаться такими деньгами. И никому ни слова! — пригрозил он сестре и щёлкнул пальцем по носу. Та улыбнулась и ответила по руке. Глаза её поблёскивали живыми искорками удовольствия.

Ник изредка посещал домик отца Джозефа, как и некоторые другие дети. Но теперь он внимательно всё осматривал и, улучив момент, проникал в спальню. Там увидел небольшой сундук для хранения ценных одежд и другой утвари. Он постоянно всплывал в его памяти, привлекал к себе и манил. Он даже устроил слежку за священником и часто подсматривал за ним, делая вид, что занят своими мальчишескими делами поблизости, стараясь не выделяться, и внимательно оглядываясь по сторонам.