Бриллианты для серого кардинала

– Привет, Борис!
– заговорил гость первым и ухмыльнулся, обнажив ровные белые зубы.
– Моё имя Фёдор Карандеев. И не воображай, что я поражён твоим появлением. Я был у тебя на хвосте с того момента, как ты вышел из отеля. Проходи. Надо потолковать.

Карандеев отступил на несколько шагов назад и, ткнув в сторону, прогудел: - Садись.

Чергаш выбрал кресло поудобнее и сел напротив. Он был сравнительно спокоен.

Карандеев уселся на диван. В его руках появилась пачка "Кэмел" и он каким-то заковыристым жестом заставил выскочить из неё одну сигарету, сноровисто подбросил её в рот и прикурил от газовой зажигалки. Словно гангстер из голливудского боевика.

– Хвалю, быстро нашёл Дину, - сказал он.

– А ты кто такой?
– спросил Чергаш.

Карандеев пустил в его сторону струю дыма.- Здесь говорю я. Твоё дело слушать и отвечать. Как ты узнал, что Дина работает в театре?

– Перед кончиной Павел Воронков успел кое-что сообщить.

– Не ври. Он должен был передать только телефон. И он это сделал, судя по твоему звонку.

– Выходит я с тобой разговаривал.

Карандеев утвердительно кивнул.
– И всё-таки, как ты узнал, что она работает в театре?
– поинтересовался он.

– Павел Воронков и Полина мне представились, как брат и сестра. Когда мы спасались от преследования мерзких типов, то ситуация нас завела в "Отель Катерина-Сити", где на время укрылись в номере. Павел и Полина изложили мне условия сделки. Потом мы покинули отель разными путями. После смерти Павла в его кармане я обнаружил открытку "С днём театра" с изображением здания. Потом я стал искать Полину Воронкову в отеле "Катерина-Сити", но мне сообщили, что Павел Воронков и Дина Ларина проживали в тридцать седьмом номере и накануне съехали. Таким образом, я узнал, что настоящее имя Полины - Дина. Я предположил, что Павел и Дина имеют отношение к театру, и решил проверить. Там мне сообщили, что Ларина должна скоро появиться на работе. Я оказался на верном пути. Потом я ...

– Я дальше знаю, - резко прервал Карандеев, - можешь не рассказывать.

Карандеев повернул голову и грозно взглянул на Дину.
– Дура!

Ларина побледнела и отвернулась. Карандеев стряхнул пепел на пол.
– А что за дамочка тебя сопровождала?
– ухмыляясь, спросил он.

– Для дела это не имеет значения. А впрочем, можешь спросить у неё.

– Я тебя спрашиваю.
– Карандеев перестал ухмыляться. Взгляд стал озлобленным.
– Тебе же не хочется со мной ссориться?
– Он многозначительно стиснул громадные кулаки.
– Хочу предупредить - я люблю разбивать морды. И если я бью, то противник валяется на полу. Сейчас у меня нет охоты тебя бить, но осторожнее.... Так кто эта женщина?

– Спроси у неё.

Физиономия Карандеева исказилась в злобной гримасе. Чергаш наполовину встал, когда тот уже был рядом. Карандеев стремительно преодолел разделяющее их пространство, не оставив ему шанса. Удар правой, нацеленный в солнечное сплетение, Чергаш отбил, но это был лишь отвлекающий манёвр, из-за которого он пропустил удар левой. Он его не заметил. Мелькнуло разъярённое лицо Карандеева, сверкнули в оскале белые зубы, и на челюсть Бориса обрушилось нечто огромное, обладающее силой парового молота. Он понял, что падает, и в следующую секунду его поглотила тьма.

Чергаш очнулся минут через шесть-семь. Он лежал на диване, челюсть ныла, голова трещала. Карандеев сидел в кресле напротив и ударял кулаком левой руки в ладонь правой. Он оказался левша. Всё выглядело так, что ему хотелось нанести ещё один сокрушительный удар по его челюсти. Дины в комнате не было.

Чергаш с трудом принял вертикальную позу и глядел на него, стараясь сфокусировать взгляд. Удар чуть не вышиб его мозги.

– Теперь не говори, что я тебя не предупреждал. В следующий раз я тебе обязательно сломаю челюсть. Запомнил? А сейчас выкладывай, чего желает от тебя эта мадам?
– спросил Карандеев.

Чергаш проверил зубы кончиком языка. Кажется, все целы. Ему хотелось разбить гнусную морду этого идиота, но он знал, что ему для этого не хватит веса. Карандеев был сильнее и расторопнее. Одолеть его он не смог бы. Значит, нужно было напасть на него врасплох и иметь в руках какой-нибудь увесистый предмет. Тихим голосом Чергаш ответил: - Она одинока, поэтому её желания вполне понятны.

– Так бы и сказал, а то тянул кота за хвост.

– Я тебя впервые вижу. Какой резон мне с тобой откровенничать?

Карандеев весело оскалился и перестал стучать кулаком в ладонь. - Верно, - проронил он и закурил, потом взглянув на Чергаша, предложил сигарету.

– Кури и ты, Борис. Считаю, тебе это пойдёт на пользу.

Чергаш взял сигарету из пачки, которую он ему кинул, и, прикурив, глубоко затянулся.
– Итак, Фёдор, давай перейдём к делу.

– Давай.

– Павел сообщил, что у вас имеется техническая документация ракетного двигателя, похищенного у академика Лукина.

Карандеев присвистнул. - Погоди-ка парень, похищение документов на меня не вешай. К этому делу я не причастен. Я знаю лишь одно, что владелец этих документов - несчастный старик, Сергей Сергеевич Серов, у которого десять месяцев назад умерла дочь. Есть ещё сын, который только и мечтает, чтобы уколоться и забыться. Кстати, ты с ним встречался во дворе. Старик последние три месяца болел и нуждался в помощи, а я ему помогал продуктами, лекарствами, показывал врачам. Перед самой смертью, он взял с меня слово позаботиться о сыне. За это показал документы и сообщил, что я должен их продать именно генералу Гордону за двадцать миллионов евро, но только взять бриллиантами. Если же я предложу другим, то у меня ничего не получится.

У Бориса округлились глаза.
– Ну почему же?

– Я не знаю, что он имел ввиду, но так хотел старик. А последняя просьба человека перед кончиной - это святое. Я дал слово всё исполнить.

– А зачем он потребовал бриллианты, ведь проще деньги?

– Не скажи. Дело в том, что номера купюр могут быть переписаны. С их реализацией могут возникнуть проблемы, и мы можем погореть. Я связан с ювелирными маклерами. "Брилики" проще распихать среди них и получить наличку. Это будет дольше по времени, но надёжно. Об этом знал старик.

– А ты разбираешься в бриллиантах?

– Конечно. Это то, чем я занимаюсь всю жизнь.

– А я думал, ты способен только кулаками размахивать.

– Это моему делу не мешает, а только помогает. Подстёгивает недобросовестных партнёров. Эта сфера деятельности наводнена мошенниками и всякой криминальной шушерой, поэтому приходится действовать кулаками, если слова для них пустой звук.

– Но ведь я тебе никоим образом не мешал, а ты с кулаками...

– Ну, извини, приятель. Мне показалось, ты крутой парень, поэтому я решил проверить, а заодно немного осадить, чтобы не задавался и держался приземлённо, как и мы - провинциальные обыватели.

– Значит, ты считаешь себя серьёзным парнем и с тобой можно иметь дело?

– Разумеется, так оно и есть. Неужели ты в этом не убедился?

Чергаш дотронулся до челюсти и слегка потёр ладонью.
– Это был достаточно веский аргумент.

– В таком случае излагаю детали. Бриллианты должны быть сертифицированы и прозрачные, цветные меня не интересуют. Они должны быть крупные, т.е. от одного карата и выше. Общий вес от четырёхсот грамм и выше. Ты понял?

– Вполне, - ответил Чергаш.
– А меня интересуют те самые документы. Если это лажа, то не видать тебе камушков, как своих ушей.