Бродяги

— Следы повсюду. Его не запирали. — Бор украдкой цапнул со стола единственную серебряную ложку и сунул за пазуху.

Откуда-то из коридора потянуло ароматом лесных цветов. Они что, туннель за собой не закрыли?! Бор осторожно подкрался к резной двери, подцепил ручку кончиками пальцев, потянул. Заглянул в щель и протяжно свистнул. Кедар тут же оказался рядом. Молча осмотрел заросший травой и цветами пол комнаты.

— Принеси. — Он указал на кучу листьев.

Бор притащил охапку. Кедар взял несколько листьев, поднес к самому носу. "Что-что, а чутье у этого гада не отнимешь, — с досадой подумал Бор. — Почти как у собаки!"

— Идем наверх. — Кедар бросил листья.

Бор ожидал от лестницы зловещей музыки, но ступени молчали. И по-прежнему никаких ловушек. Он заглянул в открытую дверь спальни. Ухмыльнулся при виде неубранной кровати. Сынок Финварры добился своего. Или это его добились? Не суть, главное, что Дилла за него теперь дракону горло перегрызёт.

Кедар бросил лишь беглый взгляд в спальню и сосредоточился на двери напротив. Остаточные следы чар окутывали её почти осязаемым облаком.

— Что это за магия? Туннель?

— Не совсем… — Бор обнюхал дверь. Между её нижним краем и порогом защемилась травинка. — Они просто открыли дверь и ушли.

— Куда? На Дороги или в лес?

Если бы на Дороги можно было уйти так просто! Бор поскреб в затылке, делая вид, что размышляет. Он и в самом деле обдумывал, что здесь произошло. Конечно, сиды умеют открывать двери из одного места в другое. При условии, что ясно представляют себе, куда им надо попасть. Но у Лейна нет таких сил, чтобы открыть дверь в Проклятый лес, минуя зачарованную границу. Стало быть, ему помогли. Тогда это точно Тиви. Он был самый сильный из троих.

— Они ушли в лес.

— Открой.

Бор дёрнул на себя дверь и тут же отскочил. Исключительно ради того, чтобы полюбоваться, как дёрнется Кедар. Гоблин уже понял — ловушек в доме нет. Лейн не разменивался на мелочи, сберегая все силы для прорыва.

За исключением старого дивана, комната оказалась пустой. Единственное, что здесь сохранилось — это запахи… Бор подёргал носом… четырёх живых существ. Самый слабый запах был ему незнаком. Кого ещё они пригрели?

— Отправляйся за ними. — Кедар развернулся на каблуках. — Ты знаешь, какое существо я хочу получить. И ты мне его добудешь.

— Но, мой господин! Ты сам запретил мне приближаться к Проклятому лесу.

— Я отменяю этот приказ! — Кедар схватил гоблина за грудки, приподнял и впечатал в стену. — Доставь мне его! Сегодня же, до полуночи! Любыми средствами! Или своими руками вырвешь себе кишки!

***

И снова ни ложек, ни мисок… Для посуды в котомке не нашлось места. Дилла сочла, что важнее захватить побольше еды. Впрочем, разводить костёр у Древа жизни Лейн всё равно бы не разрешил. Дилла порезала хлеб и ветчину, разложила на плоских камнях у родника. Они только что проснулись — все трое. Непонятная сонливость свалила их сразу, как только они оказались на поляне. Проснулись уже в сумерках. Дилла вскинулась в панике, уверенная, что их уже связали и готовятся съесть. Но их никто не тронул.

Черепахозмея тоже проснулась, высунулась из панциря, прощупала воздух раздвоенным языком и покосолапила в кусты. Диви с сожалением проводил ее взглядом, но ловить не стал. Дилла облегченно вздохнула — одной заботой меньше. После сна плечи у неё зудели так, что хотелось содрать с них кожу. И какой из неё в таком состоянии охранник? А ведь впереди ночь. И затаившийся где-то поблизости вожак нежити.

— Лейн, сделай что-нибудь! — Дилла стащила куртку. — Заморозь, заговори, намажь любой гадостью, только пусть перестанет чесаться!

— Что, сильно донимает? — Лейн достал из сумки последний зеленый флакон с лекарством, налил на ладонь и принялся втирать ей в плечи. — Потерпи. Если чешется, значит процесс пошел.

— А ты можешь его ускорить? Если так будет продолжаться, я за ночь с ума сойду!

— Дилла, я боюсь что-то делать. Если крылья начали расти, давай не будем им мешать.

Диви, без особо охоты жевавший свой сандвич, сунулся под руку Лейну. Тут же сморщил нос и чихнул.

— Воняет!

— Это благая вонь, — нравоучительно сказал Лейн. — Ты лучше покажи, где жил.

— Вот тут! — Диви отбежал к Древу, показал на неприметный лаз между могучими корнями. — А ягоды с той стороны растут. Только сейчас нету. И яблок нету… — Он задрал голову, высматривая что-то в листве. — Птиц много. Всё склевали.

Птицы уже не пели. Без любопытства поглядывая на нежданных гостей, они готовились ко сну — жались друг к другу, прятали головы под крыло. Небо ещё оставалось светлым, но под сенью Древа сгустились сумерки.

— Ну, как? — Лейн закончил массаж и поцеловал Диллу в шею.

— Полегчало. — Она запрокинула голову, подставляя под поцелуй губы. — М-м-м… Лейни, ты уверен, что здесь не опасно?

Лейн понаблюдал за шныряющим между корней Диви.

— Почти уверен. Это Древо… Оно похоже на то, с лианами. И в то же время другое. Оно не говорило с тобой?

— Нет.

— И со мной тоже. Мне кажется, оно вообще не умеет говорить… Ну, словами. Тебе что-нибудь снилось?

Дилла задумалась.

— Не помню.

— И я. Диви, иди сюда.

Рыжик с готовностью подбежал и протянул Дилле сжатый кулачок.

— Это тебе! Я нашел. Нравится?

Он разжал пальцы. На испачканной зеленью ладошке лежал плетеный браслет дивной работы. Тот самый, что носил Живоглот. Застежка была сломана.

— Диви, послушай меня, это очень важно. — Лейн забрал у него браслет. — Дилле нельзя носить вещи из серебра. Нельзя даже дотрагиваться. Понимаешь?

— У… — Он виновато шмыгнул носом. — А почему так, Дилла? Разве ты дохлая?

Она закашлялась.

— Типун тебе на язык! Не только нежить не любит серебро, знаешь ли.

— А-а! — Диви округлил глаза в восторженном ужасе. — Ты демон? Демон, да?!

— Наполовину. — Дилла заинтересованно приподняла бровь. — И откуда ты знаешь про демонов?

— Она хотела их вызвать. А он не разрешал и сердился. Они кричали…

— Что кричали?

Диви сморщился.

— Не помню. Я хочу вспомнить, но сразу больно становится!

— Ладно, не напрягайся пока. — Лейн повертел в пальцах браслет. Внимательно оглядел верхушки деревьев. Негромко позвал: — Живоглот… Живоглот, лети к нам!