Бросок Венеры

– Ладно, о чём же там говорилось? – сдался, наконец, я.

– О самом Клодии и его старшей сестре. Точнее говоря, сводной сестре.

– Клодий и Клодия? Да, я слышал перешёптывания на эту тему, и кое-какие похабные шутки. Сам я, впрочем, никогда не встречался с ними лично, так что меня всегда мало интересовали тайны их спальни. Или спален.

Она фыркнула.

– Никогда не понимала, почему вы, римляне, придаёте такое значение отношениям между братом и сестрой. У нас в Египте подобные союзы имеют давнюю и священную традицию, восходящую к самим богам.

– Поверь, ничего подобного этой традиции в Риме никогда не было, - ответил я. – А что именно кричала топа?

– Началось всё с выкриков о том, как Клодий в детстве продавал себя старым развратникам…

– Я и сам слышал об этом. Говорили, что, когда ранняя смерть отца оставила семью на мели, старшие братья начали предлагать юного Публия педерастам, и с большим успехом. Но это вполне может быть обычными сплетнями.

– Конечно. Но толпа кричала примерно так:

«Мальчиком был Клодий,

Но девочку играл.

А после для забавы

Сестру свою е…л».

Ну и дальше – то же самое, только ещё грубее.

– Греческий порок в сочетании с египетским, - резюмировал я. – И после этого ещё жители Востока сетуют, что мы, римляне, чересчур консервативны в вопросах секса. Что же Клодий ответил им?

– Сперва он старался продолжать скандировать свои речёвки про Помпея. Но когда люди Милона начали его заглушать, он довольно быстро исчез – и при этом уже не улыбался. Всё в конечном итоге завершилось потасовкой между бандами Клодия и Милона.

– Надеюсь, не слишком серьёзной.

– Не настолько серьёзной, чтобы сорвать судебное разбирательство.

– Наверное, всё обошлось только несколькими проломленными головами. И как же прошёл суд? Милона осудили за нарушение порядка, или оправдали?

Взгляд Бетесды ничего не выражал. Она пожала плечами:

– Не помню. Вряд ли я слышала об этом.

– Вероятно, потому, что это никому не интересно. Зато всем интересен – и все будут взахлёб обсуждать его на Форуме – скандал с предполагаемым кровосмешением между Клодием и его сестрой. Насколько она там старше брата – на пять лет? Ну так Клодия известна своей склонностью к молодым мужчинам, наподобие нашего соседа Марка Целия. Интересно, как ему самому нравится, что толпа приписывает его возлюбленной инцест, да ещё распевает об этом частушки?

– Клодия и Целий больше не любовники. Да и отношения с Клодием у Целия теперь не такие тёплые, как прежде, - ответила Бетесда.

– Как ты можешь говорить об этом с такой уверенностью? – я удивленно покачал головой. – Мне трудно вообразить, что в моё отсутствие ты тайком пробиралась по склонам Палатина, прячась за молодой порослью, чтобы подглядеть за Клодией.

– Нет, этого не было, - Бетесда с улыбкой откинулась назад на своём ложе, заложив руки за голову. Это движение было исполнено эротизма и напоминало мне о наслаждениях прошлой ночи. Она давала понять, что, несмотря на мои подколки, легко могла бы усвоить распутные нравы Палатина, если бы чуть менее берегла своё с таким трудом завоёванное положение римской матроны.

– Или, может быть, молодой Целий делился с тобой секретами своей личной жизни всякий раз, когда вы встречались на улице? – продолжал я поддразнивать Бетесду.

– Не совсем. Но у нас есть свои способы обмениваться знаниями.

– У кого это «у нас»?

– У женщин, - она вновь пожала плечами. Её источники сведений всегда были тайной, даже для меня. Я всю свою жизнь посвятил раскрытию тайн, но порой Бетесда заставляла меня чувствовать себя зелёным новичком.

– Из-за чего же они расстались? – спросил я. – Такие ветераны амурных баталий, как Целий и Клодия, не станут бросать друг друга из-за всяких пустяков вроде измены или инцеста.

– Нет-нет. Говорят, что тут всё дело… - Бетесда замолчала и наморщила лоб. Теперь уже она, в свою очередь, дразнила меня.

– Ну же? – не выдержал я.

– …в политике, или чём-то вроде этого, - выпалила она. – Поговаривают, что пути Целия и Клодия разошлись, а потому Целию пришлось расстаться и с его сестрой.

– Похоже, ты скоро начнёшь сочинять такие же частушки, как толпа на Форуме: «Клодий и Целий, Целий и Клодия». Только нужно вставить несколько глаголов, да поядрёней. Так что же это была за ссора? Из-за чего?

Бетесда изобразила недоумение.

– Ты ведь знаешь, я не интересуюсь политикой, - после этих слов всё внимание моей жены внезапно поглотили её ногти.

– Если только она не связана с какой-то захватывающей сплетней. Ну же, дорогая, ты знаешь куда больше, чем говоришь. А то я ведь могу напомнить, что по закону ты обязана рассказывать мужу всё, что тебе известно. Я приказываю тебе говорить! – я говорил шутливым тоном, но Бетесда, похоже, ничуть не удивилась.

– Ну ладно, - сказала она. – Я думаю, это как-то связано с, как ты его называешь, «египетским вопросом». Из-за этого Клодий и поссорился с Целием. Как я могу знать подробности деловых отношений между такими людьми, как они? Да и кто удивится, узнав, что стареющая шлюха Клодия вдруг утратила своё очарование в глазах молодого красавца – такого, как Целий?

Я издавна приучился выдерживать капризы Бетесды – как мореход приучается выдерживать капризы моря, но я так и не смог постичь их суть. Сейчас что-то разозлило её, но что? Я попытался припомнить слово или фразу, которые могли бы обидеть её, но этот внезапный холод выбил меня из колеи. Я решил сменить тему.

– Впрочем, кого заботят их дела? – я поднял свою чашу, покрутил её, чтобы взбаламутить остатки вина, и уставился на этот водоворот. – Однако я только что спрашивал о тех странных посетителях, которые были у нас накануне моего отъезда.

Бетесда безучастно глядела на меня.

– Это же было только месяц назад. Ты наверняка помнишь: невысокий галлус и Дион, старый философ из Александрии. Он просил меня о помощи, но я ничего не мог сделать для него – во всяком случае, тогда. После того, как я уехал, он приходил сюда снова?

Я ждал ответа – но, оторвав взгляд от чаши, увидел, что Бетесда смотрит в другую сторону.

– Это ведь совсем простой вопрос, - мягко заметил я. – Философ был здесь после моего отъезда?

– Нет, - обронила она.

– А вот это странно. Я был уверен, что он придёт снова; в тот раз он казался совершенно безумным. В дороге я волновался за него. Впрочем, ему, возможно, на самом деле и не нужна моя помощь. У тебя ведь повсюду в Риме глаза и уши – ты слышала что-нибудь о нём?

– Да, - отозвалась Бетесда.

– И? Какие новости?

– Он мёртв, - ответила она. – Насколько я знаю, убит в том доме, где он жил. И это всё, что мне известно.

Взбаламученное вино в моей чаше застыло. Съеденный завтрак окаменел у меня в желудке. Во рту я ощутил вкус пепла.