Будь моей парой

– Почему?

– Никто и не посмотрит на сцену. Весь зал будет пялиться в нашу ложу, Дженни-не-отвести-глаз.

– Тогда, - она хитро улыбнулась.
– Иди один. А я останусь украшать твой особняк.

– Хороший план, - демон притворно вздохнул.
– Но мне без тебя будет слишком скучно. Так что пусть смотрят и завидуют.

– Сначала опера, теперь комплименты? Нет, Раум, ты точно заболел.

– Обижаешь, детка. Разве я похож на того, кто станет говорить девушке комплименты?
– притворно возмутился демон и собрался было поцеловать ее, но Дженни отстранилась.

– Сотрешь помаду.

– Сотру, - весело согласился он. И все-таки поцеловал - глубоко и жадно. Так, что голова закружилась. Дженни в ответ обвила его шею и все же запустила пальцы в прическу. Маленькая месть за помаду.

– Теперь ты тоже накрашен, - хихикнула она, куснув его за губу напоследок.

– Я это переживу, - он удерживал Дженни в объятиях, и смотрел на нее все тем же жадным взглядом. Взглядом, под которым совершенно не хотелось никуда ехать.

– Может ну ее - это оперу?
– неуверенно предложила она.

На его лице отразилась минутная борьба, а потом демон криво ухмыльнулся и выпустил девушку из рук.

– Как можно, Дженни-плебейский-вкус? Разве ты не жаждешь приобщиться к истинному искусству?

– Не особо, - проворчала она, отворачиваясь к зеркалу, чтобы поправить макияж.

– А придется.

***

Оказалось, что опера - это даже хуже, чем Дженни представляла. Во-первых, исполнение было на атолийском. Во-вторых, от непривычной манеры пения и слишком пафосной музыки у девушки разболелась голова. Сидящие в соседних ложах аристократы бросали на них с Раумом любопытные взгляды сквозь лорнеты, и это внимание было неприятным. Слышать чужие разговоры Дженни не могла, но догадаться об их содержании не составляло труда.

Актеры в громоздких костюмах казались нелепыми, вымученно-театральными. Да еще и Раум...

Демон скучал, и чтобы развлечься нашептывал своей спутнице на ухо циничные пояснения по поводу происходящего на сцене - пошлые и безумно смешные. Так что насладиться исполнением не удалось - все силы уходили на борьбу со смехом.

– Ну как тебе высокое искусство?
– спросил он, когда сцена бала завершилась на самой драматичной ноте и занавес опустился, знаменуя окончание первого акта.
– Получилось воспарить к горним высям на крыльях восторга?

– Ужасно! Это самый бессмысленный час в моей жизни.

– Крепись, впереди еще два, - пообещал с улыбкой демон.
– Но я постараюсь скрасить их для тебя, по-возможности объясняя происходящее.

– Вот как раз о твоей работе суфлера я хотела бы поговорить, - Дженни сложила руки на груди и нахмурилась.

– О, не стоит благодарности, детка.

– Не стоит, - согласилась она.
– Поэтому не соизволил бы ты помолчать в следующем акте?

– Как можно?
– Раум широко распахнул глаза и уставился на нее с обманчиво-невинным изумлением.
– Ведь если я не буду переводить, ты ничего не поймешь.

– Я читала программку.

– Она не передает всех нюансов.

– Раум, зачем мы здесь?
– строго спросила девушка.

– Приобщаемся к прекрасному. Я прямо чувствую, как с каждой секундой пребывания здесь становлюсь утонченней и духовней. Кузен Армеллин мог бы мной гордится.

– Не держи меня за дуру!
– она разозлилась.
– Ты не любишь это даже больше, чем я.

Клан ди Форкалонен занимался производством и тиражированием современного, массового искусства. Того самого, о котором маститые критики привыкли говорить, фыркая через губу. И, насколько Дженни успела изучить Раума, наследник медийной империи вполне разделял массовые вкусы, не упуская случая ехидно пройтись по всяким снобствующим эстетам.

– От тебя ничего не скрыть детка, - он поднялся.

– Пойдем, прогуляемся. В перерывах не принято сидеть в ложах.

Дженни покачала головой.

– Я не пойду.

Ей не хотелось знакомиться с другими богатеями, отвечать на неудобные вопросы кто она и почему сопровождает Раума, ловить осуждающие взгляды и шепотки. А даже если осуждения не будет - она все равно из другого мира. И никогда пропасть, разделяющая ее и Раума ди Форкалонена, не ощущалась так болезненно и явно, как здесь - среди золота и хрусталя, в окружении изысканных женщин в дорогих платьях и ухоженных мужчин в смокингах.

Он нахмурился.

– Не отлынивай! Ты серьезно думаешь, что в оперу ходят ради этих, - пренебрежительный кивок в сторону сцены, - завываний? Все самое интересное происходит в антракте.

– Пусть оно происходит без меня.

Обычно сюрпризы Раума ей нравились. Но не этот. Дженни с ходу могла бы придумать десяток куда более приятных способов провести вечер выходного дня. Например, посидеть над учебником теормага.

– Пожалуйста, детка.

Что-то в его голосе заставило Дженни присмотреться в демону внимательнее. Раум не шутил. Для него действительно было важно, чтобы она сопровождала его сейчас. Почему? Что он задумал?

И почему нельзя все рассказать прямо, как есть? Зачем играть в конспиратора?

– Ладно, - Дженни вложила ладонь в протянутую руку.

ГЛАВА 28

После полумрака ложи залитое светом фойе ослепило. Опираясь на руку демона, Дженни проследовала по залу. Трижды Раума окликнули и пришлось остановиться, чтобы поболтать, но девушке показалось, что вопреки собственным словам о "самом интересном" эти встречи не вызывают у ее спутника ничего кроме досады. Он отвечал нелюбезно, на грани грубости, торопился распрощаться сразу после приветствия, и откровенно злился, когда речь заходила о Дженни.

А еще он постоянно оглядывался, словно высматривал в толпе кого-то. Через пять минут хаотичных блужданий Дженни не выдержала.

– Раум, кого ты ищешь?

– Ищу? Нет, детка. С чего ты взяла?
– фальшиво удивился демон. И тут же напрягся и замер, вдруг отчаянно напомнив девушке сеттера, сделавшего стойку на дичь. Дженни проследила было за его взглядом, но увидела ничего интересного.

– О, вот он где!
– с предвкушением пробормотал Раум, вцепился Дженни в руку повыше локтя, и бодрым шагом направился наперерез ничем не примечательной молодой паре.

Столкновение произошло у лестницы.

– Кузен Армеллин, - промурлыкал Раум, улыбаясь вроде радушно, но с тайной ехидцей.
– Кузина Таисия. Надо же, какая встреча!

В одно мгновение демон преобразился. Нервозность и азарт, прорывавшиеся до этого в каждом движении, исчезли так резко, что Дженни на мгновение усомнилась - не почудилось ли ей? Раум снова походил на огромного ленивого кота - очаровательного и опасного.

Она пристальней взглянула на двоих, ради которых (теперь Дженни готова была поклясться в этом) Раум и притащился сегодня в оперу. Красивая пара. Мужчина - высокий и темноволосый. Аристократичное лицо, глаза удивительного фиалкового цвета скрытые за стеклами узких квадратных очков в тонкой оправе. Впрочем, странный цвет волос и глаз не редкость для демона, а "кузен Армеллин" был именно демоном, это Дженни поняла почти сразу. Поразило другое - Дженни впервые видела демона в очках.