Будьте моей бабушкой

– Ну вот, Галочка, отправляюсь я искать Семёна Юрьевича, если по земле он ещё ходит. А за пальто не серчай: я тебе пуховик оставляю, красивый, яркий. И двух лет не относила. Как чувствовала, что от этих дармоедов помощи не дождёшься – хоть утеплилась. Да, рюкзак, который тебе на юбилей дарила, тоже прихвачу: по грибы-ягоды ты уже не походишь. Ну, давай, дорогая. Может, ещё свидимся.

Тело на кровати зашевелилось, и до Жени донеслось что-то нечленораздельное, больше напоминавшее мычание.

– Сухарей прихвачу, спасибо. И термос. Он у тебя вроде старенький, большой обиды не будет.

Галочка опять что-то промычала.

– Ну, бывай, дорогая подруга.

Бабушка уже поднялась со стула, но тут снова заговорила с Галочкой:

– Да, ещё ты не против, если позаимствую у тебя платок, который Павлик-предатель тебе из Павлова Посада привёз?

На сей раз мычание показалось Жене возмущённым и протестующим.

– Вот и славно. Спасибо, Галчонок! Что б я без тебя делала?

Бабушка прикрыла дверь и удивлённо посмотрела на Женю. Глаза-лупы часто моргали из-под очков.

– Как? Ты ещё тут? Ладно, жди, вместе выйдем.

Какое-то время Женя молча наблюдала, как незнакомка шарила по Галочкиной кухне, закидывая в рюкзак всё, что плохо лежало. Наконец Женя не выдержала:

– Зачем вы обворовываете эту женщину?

Старушка так и замерла со шматом сала в руке.

– Да что ты, девочка! Подруга ж это моя, юности. И пуховик я ей свой оставляю. Новёхонький, и трёх сезонов не относила. Галочке только за счастье родной душе подсобить.

Затянув рюкзак и обмотав голову узорчатым платком, бабушка осторожно отодвинула занавеску и мельком глянула в окно.

– Девочка, а девочка, поди-ка посмотри – есть там кто-нибудь на улице? Только сильно не высовывайся.

У дома взад-вперёд расхаживала крупная женщина в кожаной куртке. Она держала в руках какую-то папку и разговаривала по телефону.

– Худо дело, – констатировала бабушка.

– Кто это? – спросила Женя.

– Кто-кто? Она самая, соцзащита. Слушай, девочка, подсоби мне, пожалуйста, ещё раз!

– Сначала объясните, что тут вообще происходит! А иначе сами разбирайтесь со своими проблемами! – Женя нахлобучила шапку, влезла в родную куртку и направилась к выходу.

– Стой, девочка, погоди! Объясню, всё объясню. Только, пожалуйста, давай выберемся из этого дома. Ты шагай вперёд и держи входную дверь со стороны улицы, надави хорошенько, если кто сунется. Мне очень, очень надо успеть спрятаться! По рукам?

И странная старушка снова включила турбоускорение, выпроваживая Женю из квартиры.

Глава IV Дом

на летящем в пространстве шарике

день за днём и за годом год

задыхаются в мрачном мареве

миллиарды таких же сирот.

Не успели они спуститься, как бабушка бросилась под металлическую лестницу. Здесь хранилась куча всякого хлама, даже стояло видавшее виды кресло. «Чудная бабка, – подумала Женя, когда кто-то начал открывать входную дверь. Женя навалилась на неё всем телом, и дверь в замешательстве захлопнулась. – И зачем я только помогаю этой сумасшедшей?»

Дверь снова заскрипела, но Женя сдержала её и в этот раз. На улице послышались удивлённые голоса. Оправившись от возмущения, дверь настойчивее запросилась в подъезд. «Вроде спряталась». – Женя бросила взгляд под лестницу и отпрянула. В тёмный коридор ввалились женщина из соцзащиты и усатый мужчина средних лет.

– Девочка, – буркнула соцзащита, – это ты не давала нам войти?

– Я? Да что вы, тут дверь клинит, – включила весь свой актёрский талант Женя. Слава богу, в темноте её нельзя было как следует разглядеть.

– Ладно, ты старушку в малиновом пуховике не видела?

– Неа.

– Пойдёмте, Алексей Николаевич, – обратилась соцзащита к усатому мужчине. – Проверим вашу маму.

Как только они ушли, бабушка вылезла из-под лестницы, с трудом разогнулась, держась за перила, и… рванула на улицу.

– Подождите! Эй, подождите! – закричала Женя.

– Девочка, ну сколько раз тебе повторять: не привлекай к себе внимания!

Они дошли до остановки и сели на первый попавшийся автобус. Двери с лязгом захлопнулись и задребезжали.

– Я пенсионерка, не видно, что ли? – отчеканила бабушка контролёру, прежде чем тот успел открыть рот.

– А у меня проездной, – достала Женя помятый билет.

Когда они наконец уселись на заднее сиденье, Женя спросила:

– Почему вас преследует соцзащита?

– Потому что я сбежала.

– Откуда?

– Из дома престарелых.

Женя невольно поморщилась.

– Как это сбежали?

– О, девочка, в доме престарелых до кого-то есть дело, только если этот кто-то нарушает распорядок. Одному мужчине плохо стало на прогулке, для скорой ворота открыли. И я под шумок в рощу шмыгнула, меня никто и не заметил.

– А к подруге своей вы как проникли?

– А… – Глаза-лупы заблестели. – Мои родители тоже в этом доме когда-то жили. И был у нас с Галчонком в детстве один секретик – прятать ключ в специальный кармашек с обратной стороны коврика у двери. Сын Галочкин до сих пор так делает, а то у них сиделка часто ключ забывала…

– Сын – это такой, с усами? Алексей…

– Да, он. Хороший парень вырос, – печально вздохнула бабушка. – Два года, как инсульт разбил Галчонка, почти уже не двигается, только лежит. А сын не бросил. Сиделка к ней каждый день ходит, утром и вечером. Он сам тоже навещает.

– Откуда соцзащита знала, что вы будете у Галочки?

– Вот настырная! У этих супостатов же вся моя подноготная – кто, откуда, какие близкие остались… Да и потом, сама я сдуру много с соседкой по комнате болтала…