Будущая королева

Он стучит пальцами по коже кресла.

— Видимо, я тоже не преуспел в воспитании. Не буду оправдываться работой, ты права.

У меня подрагивает губа от его слов.

— Это сделала ты, верно? Тебя считают в Винкри за королеву. — отвечает на мое удивление — Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, Квин. Ты хотела убрать соперницу.

— Она мне не соперница. — поднимаю голову.

— Но ты это сделала.

Сажусь на подлокотник дивана, чтобы перестать мельтешить.

— Агата создавала хаос и унижала людей, которые на меня полагаются. Я не могла не предпринять меры. Думаешь, это мой пробел в воспитании или наоборот, умение постоять за себя?

— Женщинам свойственна жестокость, Квин. Ты поддалась этой тенденции. — раздраженно — Дедушка бы тобой гордился.

— Отправлю ему отчет. — в глазах дрожат слезы, которые могут вызвать только близкие — Это были неподдельные жалобы на противного ребенка в теле восемнадцатилетней итальянки. Я имела право предупредить студентов и родителей.

— Ты не имеешь права влезать в чужие жизни и национальную систему данных, через которую все это вытащили. Компьютерщики понимают схему работы хакера, но не могут пробиться через первый уровень или найти следы. — бесполезно ищут виновника — Кого ты наняла?

— Того же, кто рассказал об острове Мэн. — лгу — Я вижу в твоих глазах: сейчас ты сомневаешься, что твоя инвестиция может окупиться. Но я не знаю твоих ожиданий на мой счет. — опускаю плечи — Я больше всего дорожу Академией и друзьями. Извини, что нарушила несколько национальных протоколов, пока защищала их по-своему.

— Не пытайся мной манипулировать, Квин. — о моих слезах — Ты создала большие проблемы человеку, который ценен для меня.

Ревность. Жадность. Обида. Ярость.

— Она стоит больше?

Папа пытался проигнорировать мои слова об острове Мэн и инвестиции, но теперь ему не уйти от моего прямого вопроса.

— Я не могу тебя обвинять за то, что не рассказал, и тем более, что так поступил. Это дало мне жизнь. Но…какого знать, что я имею точную цену? Твое воспитание, Академия — всё влияет на мой ценник. Ты не представляешь, сколько раз меня пытались купить.

Наконец различаю что-то во взгляде папы. Это сожаление? Но я ожидала сочувствия.

— Вы с дедушкой хотите продать меня подороже, вот для чего всё это. Я никогда не жаловалась, а делала лучшее. И я не променяю свою жизнь ни на какую другую. Но не думай, что я смирюсь с дешевками рядом с МакГратами или унижением.

— Это последнее, чего бы я от тебя хотел. — почти мягким голосом — Я доволен, что ты все понимаешь и принимаешь. — проходит мимо меня — Квин. — не оборачиваюсь — Ты королева МакГрат, так что стоишь больше королевства. Выкинь цифры из головы и желание тотального контроля. Мои отношения с женщинами — последняя из твоих инстанций.

Я остаюсь совсем одна. Мне удалось выбить из колеи превосходного юриста и акционера — папу. Для этого понадобилась искренность, слезы и небольшая вскрывшаяся тайна.

Глава 7

КВИН

У порога моего дома в Винкри стоит корзина с английскими розами. Я не хочу видеть, как на это отреагирует Адам. Лимузин закрывается, когда ступаю на землю Академии.

Мне хочется выкинуть подарок, разбить. Но одновременно с этим принять за прощение, которое Ричард вряд ли имеет в виду.

Я задумываюсь, но затем бросаю дорожную сумку в спорткар, еду в мужское общежитие. Встречаю на пути из него знакомый Астон Мартин. Мигаю фарами, что заметно в легком тумане. Первая выхожу из машины, когда Ричард открывает дверь.

— Ты взломал мой дом!

— И тебе доброе утро.

Парень не выглядит удивленным или выспавшимся, сам наверняка после перелета.

— Ты сделал вид, что пришел благородно успокоить меня, а сам проник в дом!

— Скажи, что мне оставалось делать, когда ты не отвечала на звонки и была так подавлена? — держит себя в руках — Считай меня за параноика, Квин, но я был уверен, что должен тебя проверить.

— И ворвался на территорию Лизы и Таиши.

— Не говори, что не хотела, чтобы я оказался за дверью.

Его слова застают врасплох. Я не думала об этом, но когда увидела, то действительно была рада.

— И несмотря на это, я благодарна. — лепечу — Действительно. — потираю переносицу.

— Мило с твоей стороны. — удостаиваюсь строгого взгляда серых глаз.

— Но не стоит перед этим меня обвинять и быть с другим. — пауза, а затем уголок его губ дергается — Я нахожу тебя исключительной, Квин. И мне бы хотелось, чтобы ты сделала выбор. — смотрит на мое платье — Не мерзни, на улице осень.

Он садится в машину и оставляет меня на углу спортивного корпуса и мужского общежития. Я не понимаю, что мне делать, потому что пусть и обещала обратное, но жалею о нереальном сексе с Адамом. Мне будет лучше с Ричардом — ему я под силу.

До боли в пальцах сжимаю руль и возвращаюсь домой. Таиша и Лиза в домашних костюмах передвигаются по кухне, разговаривая о новом звуковом оборудовании и инструментах. Подавляю слова: «Класс, больше места для траха с саркастичным Картером Синклером из команды Рыцарей. Кстати, с ними мы находимся в конфронтации больше года, и ты не была против».

Я выхожу к ним, одной рукой держа туфли.

— Привет.

— Ты меня напугала! — расплескивает смузи певица.

— Будешь гранолу? — Лиза.

— Нет, спасибо. Мне начать со сводки новостей?

— Квин, больше ни одной скрытой детали о том, что происходит в Академии. — поднимает руку Таиша, словно клянется на Библии.

Не хочу слышать эти псевдо извинения с комической интонацией.

— Я занялась сексом с Адамом в гостевой комнате стадиона Юнайтед-центр. И… — отвечаю на их вопрос — это было более чем. Есть два слова насчет ваших мальчиков?

Им требуется не меньше десяти секунд, чтобы прийти в себя.

— У нас с Беном ничего не было, не уверена, что будет. Мы сохраняем дружескую дистанцию.

— Более чем. — перебивает Лизу и повторяет мои же слова Таиша — Картер может не всегда быть придурком.

— Он очень умело это скрывает. — закатывает глаза Лиза.

— Все же мы с Адамом не вместе. Это все было под эмоциями, тяжелый день. Несколько дней. — они терпеливо ждут продолжения — Помните, я искала свою биологическую мать? — риторический вопрос — Это женщина, проживающая на Кубе с тремя детьми. Девятнадцать лет назад она хотела прервать беременность, но ей не позволил папа. Меня выносили и отдали за сто миллионов. Этой женщине — мне не хочется произносить даже имя — дедушка не позволил бы остаться в семье МакГрат, а после записи на аборт и папа. Ничего сверхинтересного.