Буревестник
Шрифт:
– Эндрофины?
– Э... Не думаю...
– Сахар что ли?
– Интеллект, - подсказывает кто-то за моей спиной.
– Глицинчику попейте. Шиллинг сорок пенсов.
– Спа-си-бо...
Значит, снова буду спать один.
В четвёртом часу приезжает Дин, выгружает из фургона куль денег - больше шести тысяч.
– Расскажи, как всё прошло?
– сказала моя актриса.
– Что тут говорить... Такой поднялся шквал, что хоть святых выноси. Всё хотели знать ваши имена. Но я ответил, что ты, Фред, свободный художник и всякий там ширнепотреб штамповать не будешь. Ты же, детка, - не продажная плясунья, а дама своего рыцаря, немного расшалившаяся в преддверии весны. Ещё я посоветовал честной компании приглашать на этот клип именно женщин, чтоб учились отжигать.
– А нашим девчонкам показал?
– Ещё бы.
– А парням?
– Отдельно.
Мэриан унесла в дом гонорар. Я пригласил Дина пройтись по саду. Он остановился у надгробных яблонь, взял одну из них за ветку, стал рассматривать полураскрытые почки с бутонами.
– Можно задать тебе дурацкий вопрос?
– начал я.
– Валяй.
– Представь, что перед тобой... раздевается самая красивая девушка в мире, ну, например,... Грейс Келли...
– Грейс Келли!!? Сама Грейс!!!!!?...
У него аж слёзы проступили на ресницах.
– Да. И говорит, мол, делай, что хочешь. Что бы ты сделал?
– Прополоскал бы рот святой водой и облизал ей всю!!!!!!...
– А если у тебя нет святой воды? ... А ей к тому же надо от тебя не это самое, а что-то совсем другое!...
– Тогда зачем раздеваться? Можно просто щёлкнуть пальцами...
– Спрошу по-другому: у тебя когда-нибудь... не получалось с женщиной?
– Конечно.
– Часто?
– Где-то раз через пять.
– И как ты выходил из положения?
– Говорил: "Давай чуток передохнём".
– Да блин! Я не о том! Я... ну... в том смысле, что ну... Прям сразу - и никак...
– У меня?
–
У меня!!!– Часто?
– Один раз...
– Фигня.
– Единственный, который был вообще!
– Чего!!!???
– Чего слышал!
Я ждал насмешек, но он скорее испугался, нахмурился, обвёл глазами сад, словно что-то ищу, задумался, обошёл мирандину могилу против часовой стрелки, приблизился ко мне, обошёл по часовой, потом схватил за лацканы пальто и вдруг поцеловал - прямо в губы. Я оттолкнул его что было силы, чуть не ударил, но он поймал мою руку.
– Спокойно, парень.
– Только попробуй ещё раз!
– Для пробы одного достаточно.
– Я не такой! Мне нравятся девушки! Красивые, умные, культурные девушки! Особенно блондинки! Как Ханни Райдер! Убирайся, извращенец! Вон с моей земли!
Он преспокойно пошагал к фургону, сел в него и уехал, а я помчался домой умываться и чистить зубы, рот полоскал раз двадцать.
– Ты чего?
– удивились Мэриан, - Где Дин? Ужин стынет.
– Я его выгнал!
– Ты совсем ополоумел!?
– Он такое сделал!... Не прощу!
– Да объясни!
– ... Я не гомик! Я люблю женщин! У меня полный шкаф альбомов с ними!
– Да уж...
– Я просто... мне нужны... особые условия... Чтоб спокойно, аккуратно,... и красиво, понимаешь?
– Под музыку?
– Нет, в тишине. Вообще ничего лишнего...
Тут я спохватился, замолчал, ушёл к себе и сидел, листая те самые книжки. Но они мне казались какими-то пресными, глупыми. Это потому что чёрно-белые. Другое дело "Купание Психеи" или какие-нибудь нимфы!... Да хоть та же Маха!
И где там этот долбаный "Любовник леди Чаттерли"!?.............................................................
Суббота. Прихорашиваюсь. Брызгаюсь крутым парфюмом - Джайвенчи, французский. Волосы слегка в растрёп. Вырядился сверх всякой моды и полетел в столицу.
Кармен стояла на фоне белых колонн галереи в сиреневом жакете поверх персиковой блузки, чёрных брюках и бордовых туфлях. Она накрасила губы, забрала волосы в комок на макушке, в уши вставила длинные серьги-цепочки. Протянула руку с лакированными ногтями: