Бюро магической статистики. Рудник
Шрифт:
– Разумеется, – скрипнул зубами Марко. – Но цветы позвольте все же оставить вам, рента. В знак прощания.
Корзина отправилась в руки Адриана, а Марко прыгнул за руль рамбиля, и несчастная машина горестно взвизгнула, стартуя с места с дикой скоростью.
Элисон посмотрела на капитана, который держал в руках розы.
– Думаю, рент Бауэр, вы можете подарить цветы маме. Как военный трофей.
Адриан от души рассмеялся.
– Рента, я буду рад видеться с вами, когда приеду в город. Кузина Элисон.
– Кузен Адриан, – ответила ему улыбкой Элисон, уже вполне искренней, – я обязательно
И так пригляжу.
Мало ли что.
Вслух Элисон этого не сказала, но с нее определенно причитается за эту сцену. Хоть одно утро пройдет спокойно…
Ага, размечталась, наивная девушка.
Адриан-то ушел, вместе с розами, а вот что делать с коллегами, которые видели все из окон бюро и теперь жаждали подробностей? ВСЕХ!
Начиная с того, откуда взялся капитан. А как о таком расскажешь, тайна-то чужая?
Твою виверну!
Робин первый раз за пять лет перешагнул порог родительского дома с некоторым трепетом в душе. Страх?
Да, и он тоже.
Когда Робин осознал, что с ним произошло, ему не хотелось никого видеть. Ни родителей, ни братьев – никого!
Не мог он выносить мамины слезы, тоску и разочарование в глазах отца, не мог видеть братьев – они-то оставались магами, пусть и слабенькими, но магами же, а он…
А он – нет.
Первенец, самый лучший, самый сильный, подающий самые большие надежды – и вдруг вот такое!
Робин боялся увидеть злорадство в глазах братьев: мол, вот тебе, был первый – будешь последний. И мамины слезы душу рвали.
Хорошо еще, отец что-то понял и предложил ему коттедж в Левенсберге. Робин кивнул, перевел на счет отца крупную сумму за коттедж – и упал в алкогольное безумие. И ничего уже не помнил.
Потом, когда он пришел в себя, он все равно возложил все контакты с внешним миром на Хью.
Старый слуга… Да какой он слуга, уже член семьи, второй отец для Робина, или хотя бы дядя, он общался с родителями, он нанимал людей для уборки дома, он решил вопрос с готовкой, которая у Хью решительно не получалась, он ездил за продуктами и лекарствами…
Робину было проще без людей.
А вот сейчас…
Началось его испытание с лакея, который открыл дверь и замер на пороге.
– Эм-м-м… здравствуйте, рент…
Лакея он не помнил. Новенький?
– Где Грэм?
Голос чуточку срывался, да, голосовые связки ему тогда тоже повредило, но все бы зажило, останься у него хоть искорка магии. Только вот магии он тоже тогда лишился.
– Г-грэм?
– Я здесь, рент Робин!
Дворецкий служил у Лейтнеров уже два десятка лет, и Робина помнил мальчишкой, и отец его тоже был дворецким, и тоже у Лейтнеров, считай династия. Так что Робина он узнал сразу и теперь торопился вниз, забыв про все на свете.
Неужели правда? Вернулся?
Или… случилось что-то? Помощь нужна?
Робин даже растрогался, глядя на спешащего, почти бегущего Грэма. Такой важный обычно, переступающий по-аистиному длинными ногами и оглядывающий мир с высоты почти двух метров роста – и вдруг почти бежит по лестнице.
– Рент Робин!
Робин вздохнул – и снял плащ.
– Я вернулся, Грэм.
Надо отдать должное дворецкому, он и не ругался почти. Так, воздух выдохнул сквозь
стиснутые зубы – ну когда ему было привыкать к виду Робина, если они уж лет пять как не виделись? Да и тогда Робин по уши заматывался в ткань, стараясь никого не смущать…– Рент, я уже приказал приготовить вашу комнату. Желаете отдохнуть с дороги?
– Нет. Кто дома?
– Никого, рент. Ваши родители уехали на воды, рент Винсент сейчас на работе, рент Лукас уехал к невесте.
– Отлично. Тогда, пожалуйста… мне нужна приличная одежда и отдохнуть. Хью тоже.
– Прошу вас, рент. Я сейчас вызову портного, а пока провожу вас. Если позволите.
Робин кивнул и захромал еще сильнее по лестнице вверх.
Как ни хотелось бы ему вот прямо сейчас помчаться по делам – тело диктовало свои правила. Последние два часа он уж не знал, какой загогулиной скрутиться. Болело все – даже, кажется, уши…
Ему определенно требовалось полежать на чем-то ровном.
А одежда…
Да, и одежда ему тоже требовалась там, куда он собирался. А собирался Робин в библиотеку.
В своей комнате, которая, кажется, ничуть не изменилась за эти пять лет, он осторожно опустился на кровать. Потом встал, снял со стены портрет Сары и решительно разорвал его пополам. Плотная бумага поддавалась плохо, но упорства у Робина хватало. Так что пополам, потом еще раз пополам – и в корзину для мусора!
Голубые глаза Бауэров укоризненно посмотрели с обрывка, и Робин хмыкнул.
Ну и… пошла ты!
Сейчас ему было не до Сары, его волновал только Матео. Просто смотреть на это лицо было неприятно, вот и потратил силы. Сейчас полежит чуточку – и поедет в библиотеку.
Да-да, потайное место двух друзей находилось именно там – в библиотеке.
Когда Робин начал подавать надежды, он стал одним из постоянных клиентов главной городской библиотеки имени Леона Штромберга. И там-то и познакомился с Матео.
Чем знаменита вот эта самая библиотека – она именно для магов.
Там можно было взять литературу по заклинаниям, дневники магов прошлого. Правда, все это не бесплатно, абонемент стоил хороших денег… не для Матео.
Отец Матео Эдера был одним из лучших библиотекарей. И на ма-аленькое служебное нарушение, а именно сына на работе, все закрывали глаза.
Ну подумаешь мальчишка приходит?
Мальчик же вежливый, воспитанный, отцу помогает: то книги отнесет-принесет, то на верхние полки слазит, то лампочку ввернуть поможет, то за пирожком сбегает… а что мальчик-то маг и не из последних будет, никто и внимания не обращал. Матео и сам это не афишировал.
Денег в семье немного, а обучение дорогое, узнают, что он маг, тут же придется отцу за абонемент платить, а то и еще чего придумают. А так помогает он бате – и что?
Подумаешь, полистал мальчишка книгу!
Да пусть читает, все полезнее будет, чем по улице гонять.
С Робином он познакомился совершенно случайно: один шел по коридору, второй шел, и оба ничего не видели из-за книг. Матео стопку нес, Робин просто шел и зачитался, кто пробовал идти и читать интересную книгу, тот поймет. Столкнулись, шлепнулись, книги перепутались… кто-то другой мог бы и поругаться, а мальчишки, наоборот, разговорились, а потом и подружились.