Царичина

— А как проверять их будем, господин майор? — нетерпеливо поинтересовался Борис.

— Хороший вопрос, молодой человек. Во-первых, каждый, кто от турок пострадал и у него к ним счет имеется, может быть нашим человеком. Правда для этого он должен быть молодым, сильным, смелым, неглупым и язык за зубами уметь держать. Вот ты, Борис, как раз такой человек и есть. — при этих словах юноша скромно опустил взгляд — Во-вторых, — продолжал я — если в человеке сомневаетесь, скажите при нем что-нибудь, что будет интересно туркам, будто случайно, а потом тайком посмотрите — побежит он агарянам докладывать или не побежит. В-третьих, возьмите его с собой, когда с разбойниками драться придется, вот как сегодня, например. Если он не струсит и на ваших глазах кого-нибудь из них убьет или хотя бы ранит, то скорее всего верить ему можно. И, наконец, в-четвертых, дайте ему задание кого-нибудь из турецких шпионов или сборщиков налогов убить, только не здесь, а где-нибудь подальше, чтобы на вас не подумали. Да пошлите кого-нибудь из проверенных четников, чтобы за этим проследил. Но имейте в виду, так поступать надо лишь в крайнем случае и как можно дальше отсюда. Нельзя сейчас гусей дразнить — наш Тайный революционный комитет еще слаб. Кроме того, ребята, наша главнейшая задача сейчас работать с людьми, просвещать их, готовить к организованной борьбе, создавать ячейки нашего комитета в других городах и селах. Свобода сама не придет, за нее воевать надо. Но воевать умеючи.

— А я чем займусь, господин майор? Только грамоте буду учить и писарем работать? — не выдержал бывший купеческий приказчик.

— А ты, Фотю, будешь за разведку отвечать, пока майор Первушин не вернется. Ты ведь человек грамотный, языки знаешь, с купцами дело имел. — обратился я к молодому человеку. — Вот сделаем мы из тебя купца и будешь ты, юноша, и деньги для четы зарабатывать, и сведения для нас интересные собирать.

— Неужели Вы меня настоящим купцом сделаете? — удивился парень.

— Конечно. — ответил я — Купцы ведь по всей стране ездят, даже за границей бывают, со многими людьми разговаривают, многое видят и слышат, полезные знакомства у них есть. Да и деньги нашему Тайному революционному комитету нужны.

Помолчав немного, я встал, давая понять, что разговор окончен — А теперь я в свою одежду переоденусь и в путь, пока еще не стемнело. Вылчан, смени на посту Колю — пусть в дорогу собирается, но оружие здесь оставит, я ему другое выдам. Борис, Румен, проводите нас немного, а потом быстро возвращайтесь назад.

Как сказал один умный и дальновидный человек: «Дилетанты обсуждают тактику, профессионалы занимаются логистикой.» Вот и вашему покорному слуге предстояло заняться этим трудным и скучным, но совершенно необходимым делом, превратившись в некое подобие челнока из девяностых, с той только разницей, что работать предстояло бесплатно. Хотя нет, не совсем бесплатно — по десятку золотых и серебряных монет, часы Бреге, масонский перстень, два золотых кольца, пару редких двуствольных пистолей, дорогие саблю и кинжал, а также доверенное Колю ружье главаря шайки арнаутов я все-таки с собой прихватил. Правда, эти ценности все равно потом вернутся в наш Тайный революционный комитет в виде копий.

ГЛАВА VII

Как мы и договаривались, парни проводили нас с немым чуть дальше, чем до половины пути и вернулись обратно, за чем я проследил, во избежание, так сказать.

На сей раз мы прямиком отправились в мир-копировальник, не заходя ко мне домой, набили мой рюкзак, одну из двух матерчатых сумок и вместительную кожаную торбу Колю патронами 12 калибра — с пулями и картечью, патронами к «Винчестеру», к «Галану», прихватили также десяток спичечных коробков. Затем я положил в освободившуюся пещерку оба двуствольных пистолета, все золотые и серебряные монеты, завалявшиеся в одном из карманов самородки, карманные часы (сразу вспомнились пушкинские строки: «Пока недремлющий брегет не прозвонит ему обед»). Из большой пещеры взяли пятнадцать банок с порохом, четыре «Винчестера», пять ИЖ 12, а Колю с довольным видом заткнул за пояс подаренный мной «Галан». Кстати, я обратил внимание на одну интересную закономерность: пока продолжался процесс копирования вещей, входы в пещеры, подобно занавесу, были закрыты матовой, мерцающей пеленой. Дождавшись, когда эта таинственная завеса исчезнет, я взял часть готовых ценностей из малой пещерки и рассовал их по карманам, а внутрь положил патрон с пулей для ИЖ 12. Затем, хорошенько навьючившись, мы двинулись в Болгарию ХIX века, к нашим боевым соратникам.

Первым, что меня неприятно удивило по возвращении в мир XIX века, был снег. Да, его пока еще было совсем немного, но вполне достаточно, чтобы остались следы. Вторым неприятным сюрпризом оказались темнота и довольно сильный, холодный ветер. Третье досадное обстоятельство заключалось в том, что я явно переоценил свои скромные силы и по этой причине полз со скоростью черепахи. Однако возникшее желание поставить сумки на снег и немного отдохнуть я решительно отогнал — оружие и боеприпасы надо держать сухими — продолжив брести, сгибаясь под увесистым грузом и преодолевая порывы ветра. Зато мой спутник бодро шагал, несмотря на четыре винтовки, двустволку и увесистую торбу с патронами.

Едва доковыляв до двора мельницы, я заметил закутанную в ямурлук — длинную накидку из толстой шерсти с капюшоном — фигуру постового, обходившего территорию нашей базы. Часовой, заметив нас, тут же бросился навстречу, позабыв спросить пароль и взять ружье на изготовку.

Распекать стоявшего на посту Драгана я не стал, а просто попросил его помочь мне внести в дом сумки. Да, я понимаю, что идти, пусть даже на небольшое расстояние и с напарником, с поклажей в обеих руках, да еще ночью, глупость несусветная, но жадность победила благоразумие.

Несмотря на раннее время, Вылчан не спал: он сидел за добротным деревянным столом в большой комнате, служившей столовой, гостиной и кухней одновременно, и при свече изучал револьвер. В углу, рядом с ним, стоял «Винчестер».

— Что случилось, Драган? — не поворачиваясь, но быстро приведя оружие в боевое положение, спросил воевода когда молодой человек, постучав условным образом, перешагнул через порог.

— Воевода, господин майор и Колю пришли! — бодро отрапортовал четник. Вот тут наш бравый заместитель не выдержал — вскочил, оставив револьвер, и порывисто шагнул мне навстречу, протягивая руку. — Милости просим, господин майор! Вижу, что не напрасно мне не спалось нынче. Драган! Что встал? Марш на пост!

— Слушаюсь, воевода! — парень аккуратно поставил сумку с патронами на пол и быстро скрылся за дверью. Тут же рядом с ней опустилась и вторая.

— Ну, здравствуй, Вылчан! Рад снова встретиться. — я пожал руку воеводы.

— Располагайтесь, господин майор. Как добрались?

— Слава Богу, хорошо. Вот только погода уж очень скверная.

— Да, настоящая зима пришла. — подбросив в очаг пару поленьев произнес мой боевой товарищ. А мы с Колю тем временем освобождались от груза: развязали веревки, которыми были связаны ремни висевших на плечах «Винчестеров» и двустволок, мой спутник бережно снял и положил на пол свою торбу с патронами, а я попытался снять увесистый рюкзак, но не преуспел.

— Вылчан, поможешь?

— Конечно, господин майор. Хорошо же Вы нагрузились!

— Как не нагрузиться — для благого дела стараемся.

— Это верно, что для благого. Вот только как мы справимся с тем, что задумали? Очень трудным мне это дело кажется.

— Трудное, но возможное. Кстати, который сейчас час?

— Не знаю, господин майор — часов-то у меня нет.

— Сейчас будут. — с этими словами я извлек из кармана и протянул воеводе точную копию тех самых серебряных часов Breguet, которые мы затрофеили у главаря албанцев. Вылчан потерял дар речи, а ваш покорный слуга с удовольствием смотрел на его растерянное лицо. — Бери, воевода, ты эти часы тысячу раз заслужил.

— Но, господин майор… А Вы как же?

— У меня тоже есть. Только немного другие. — я поддернул левый рукав и продемонстрировал свою кварцевую «Чайку». Оба моих боевых товарища с нескрываемым любопытсктвом посмотрели на эту диковину.

— Удобная штука. В карман класть не надо — всегда под рукой. — одобрил Вылчан мой хронометр.

— А теперь, юнаки [10] , давайте делом займемся. — прервал я процесс любования часами — Надо оружие и патроны распределить. Да, кстати, Вылчан, — я извлек из карманов своих туристических брюк несколько серебряных и золотых монет — это — в казну четы. — восемь золотых и восемь серебряных было отложено в сторону — Это — еще два желтых кругляша оказались рядом с воеводой — вам с Румяной, как молодоженам, в прошлый раз забыл, извини. Это — одна серебряная монета легла рядом с Вылчановыми — Борису. А это — тебе, Колю, за помощь — я протянул оставшуюся деньгу немому. Тот, однако, отрицательно закивал головой [11] и приговаривая — Шета, шета! — стал тыкать указательным пальцем правой руки в сторону самой большой кучки денег.

10

герои, богатыри (прим. авт.)

11

в Болгарии — жест, означающий отрицание (прим. авт.)