Царский подарок

– Если бы мы приехали сюда днем, вы бы это не почувствовали. А к вечеру все запахи ярче и насыщеннее.

– Так именно в этом состоял великий замысел этой поездки?

– Не совсем. Идите за мной.

– А куда тут идти?– Мария с удивлением осмотрелась вокруг. – Везде бурьян да бурелом.

– Дайте вашу руку.– Не дожидаясь, пока она выполнит его просьбу, Шахов крепко ухватил Марию за руку и потянул прямо в самую гущу высокой травы.

– Куда вы меня тащите. Я не хочу.– Мария выдернула руку из руки Шахова и остановилась.

– Не бойтесь, там вам ничто не угрожает. Разве вот только на змею наступите.– Шахов с усмешкой посмотрел на Марию.

– Да вы что издеваетесь, надо мной.– Мария развернулась и направилась к машине. – Вы боитесь змей?– Догнал ее Шахов.

– Представьте себе, боюсь.

–Вы такая бесстрашная, даже Пумпянский вам нипочем. А он пострашнее местных гадюк будет.

– Ну, знаете! – Мария возмущенно сверкнула глазами. – Зачем вы устроили этот балаган?– Везите меня обратно!

– Не сердитесь на меня. – Шахов умоляюще сложил руки на груди. – Я пошутил. Нет здесь никаких змей. Пойдемте.

– Да не пойду я никуда. У меня пропало желание.– Мария вскинула голову и отвернулась. Внутри нее закипало возмущение. Лучше бы она осталась дома и занялась переводом дневников. А так только время потеряла.

– Вы сейчас похожи на капризную девчонку, – заметил Шахов. – А знаете, вам это очень идет. Так вы похожи на настоящую женщину.

– А я что не настоящая? – Мария обескураженно посмотрела на него.

– Когда вы с металлом в голосе вещали, что вас ничто не остановит в борьбе за права местных людей, вы мне напоминали танк.

Мария нахмурилась. Она знала, что у нее характер больше мужской, чем женский. Он ей этим Америку не открыл. Но все равно ей это было неприятно слышать. Как будто тем самым он умалил ее женственность.

Вот зараза, подумала Мария. У него какое-то не мужское чутье на такие вещи.

– А вы мне напоминаете женщину, которая больше чувствует, чем мыслит.– Припечатала его Мария.

– Вот мы и обменялись любезностями. – Широко улыбнулся Шахов.– Теперь мы квиты и можем спокойно продолжить свой путь.

– Скажите, а… тут правда не водятся змеи? – Голос Марии жалобно дрогнул.

– Правда. – Шахов взял Марию руку и потянул в глубь бурьяна .

Она не сопротивлялась больше. Мария вдруг почувствовала себя маленькой несмышленой девочкой, которую большой и сильный мужчина уверенно ведет за собой. Она поймала себя на мысли, что ей нравится это ощущение. Откуда-то изнутри нее поднялось какое-то новое, никогда ранее не испытываемое желание. Вот так бы и шла по жизни в тени настоящего мужчины, на плечи которого можно повесить ответственность за все происходящее в этой жизни. Однако, уже через минуту, Мария стряхнула с себя это наваждение. Выдернув свою руку из его большой крепкой ладони, она продолжила свой путь вслед за ним. Так привычнее, подумала Мария. Когда полагаешься только на себя, тебя ничто не сможет выбить из колеи.

– Вот мы и пришли.– Шахов и Мария выщли из зарослей и остановились около деревянного полуразрушенного дома. Окна дома были заколочены. Мария огляделась и увидела рядом еще несколько домов в таком же состоянии.

– Здесь когда-то кипела жизнь и жили люди,– с сожалением в голосе, произнес Шахов.

– Я вам про то же толкую вот уже который раз.– Произнесла Мария. – Если я не вмешаюсь в происходящее, то скоро вся деревня будет в таком же состоянии.

– Не будет.– Печально произнес Шахов. – Тут построят большие и дорогущие коттеджи и этих домов больше не будет. Может, мы с вами видим их последний раз.

– Ну и что? Вам то что до этого. –Мария удивилась его неожиданной сентиментальности.

– Я в этом доме родился и жил до семи лет.

Мария с удивлением посмотрела на Шахова.

Так значит вы коренной сабуровец?

– Выходит, что так.

– Надо же! Вы коренной, а я унаследованная. Мы с вами земляки, можно сказать.

– Можно. – Согласился Шахов. – Вот собственно и все, что я вам хотел показать.– Можем возвращаться назад.

Всю дорогу обратно Мария думала о том, что эта поездка каким-то образом всколыхнула со дна ее души память своего рода, с которым она в очередной раз почувствовала прочную нерасторжимую связь. Мария была благодарна Шахову, что он лишний раз напомнил ей об этом. На нее накатило острое желание, как можно скорее оказаться дома и приступить к продолжению своего романа.

6.

Сабуровка. 1762 г.

Петр Гаврилович лежал на кровати. Чувствовал он себя немного нехорошо. В последнее время он стал как-то сдавать, раньше мог пить сколько угодно – и ничего с ним не происходило. В крайнем случае, выпьет рассольчика – и снова свежий, как сорванный с грядки огурчик. А вот сейчас он чувствует, как внутри него медленно перемещается какая-то тяжесть, она давит на живот и грудь, сдавливает дыхание. Вот так и концы можно отдать. Ему стало страшно, он вспомнил, что Николай Ильич перед смертью часто жаловался на боли в грудной клетке. Вот теперь они возникли и у него.

Внезапно ему полегчало, и мысли о смерти исчезли сами собой. Но настроение улучшилось не намного. Правда ли, что там, в столице, кто-то серьезно думает дать послабление крестьянам? Вряд ли они совершают такой безумный поступок, но кто может знать. Дух вольнодумства проникает повсюду, даже дошел до их глухих мест. Он-то, Петр Гаврилович надеялся, что при его жизни ничего подобного не случится, и он спокойно сойдет в могилу. А вот теперь такой уверенности нет. А все из-за этого офицера. Ну и сынка взрастил его сосед, барщину желает сократить. Откуда он таких мыслей понабрался. Правильно сделал, что выгнал его. Конечно, поступил не гостеприимно, да сил больше терпеть таких речей не было. Да и Мария весь вечер глаз с него не сводила. Уж больно свободная вырастает. Вот и мать ее такая была, Даже непонятно откуда. Слово поперек не скажешь, всегда хотела, чтобы было по своему. И тоже любила уединяться с книжкой. По ее настоянию для Марии и француза взяли в дом. Он всегда чувствовал, что напрасно уступил ее просьбам. А с другой стороны, как это было не сделать, ведь она уже находилась на смертном одре. Вот он и поклялся…

Сабуров почувствовал, что его мучает сильная изжога. Он громко позвал Агафью. Дверь тот же час отворилась, и Агафья вошла в комнату с кувшином в руке. Он подумал, что ему повезло с ней, ничего ей не надо объяснять, она сама знает, что следует делать. И дом и все хозяйство прочно держит в своих руках, понятно, что под его контролем.

– Петр Гаврилович, выпейте. Сразу полегчает.

– Давай.

Он с наслаждением пил квас, Агафья делала его таким, что оторваться было просто невозможно. Он осушил весь кувшин и ощутил облегчение.

– Хорошо! – Оценил он. – Умеешь настаивать квас.

– Разве только квас? – усмехнулась женщина.

Сабуров провел рукой по ее плечу.

– Что думаешь про офицера?

– Не ко двору он нам. Подальше бы держаться от него.

Не грамотная баба, а понимает, подумал Сабуров.

– Правильно говоришь. Мария глаз с него не сводила.