Цель оправдывает средства. Том третий

И вот теперь — непосредственно в моей личной армии. Начать разбирательство с привлечением военной контрразведки — значит дать информации выйти за пределы «Гипериона». А там дальше ее уже просто будет не остановить. Это сейчас мы на карантине — висим над орбитой Айлона, пока ремонтные бригады восстанавливают полученные звездным суперразрушителем повреждения, а трофейные команды обследуют обломки вражеских кораблей и вывозят ценности с планеты — руду, станки, оружие, броню.

Пока что информация находится в пределах корабля. Но когда здесь закончим и отправимся далее — любой контакт с прочими разумными может привести к распространению этих данных. И тогда уже станет не до смеха.

Виноваты ли солдаты в том, что выполнили мой приказ и произошли случаи изнасилований? С определенной точки зрения — в первую очередь моральной — да. Надо понимать, что насилие в отношении женщин, даже если оно разрешено — не должно происходить. Этот поступок не просто низкий — он аморальный, уничтожающий любую толику авторитета штурмовиков, находящихся в моем подчинении. По Армии могут пойти слухи, что раз подобное было разрешено «Кулаку Доугана», то найдутся и те, кто возомнят себя не хуже этих ребят.

С другой же — они действовали в рамках тех критериев, которые были до них доведены. Карать за то, что сам неверно сформулировал приказ? Прикрывать свою задницу чужими смертями? И кем я после этого буду?

Виновата ли Ар’алани в том, что передала мои слова, расцененные ей как приказ, маршалам корпусов дословно? Виновата — но, опять же, лишь частично. Она провела в моем обществе мало времени и просто не привыкла к тому, что не все мои приказы следует воспринимать буквально. Да, есть положения закона и Уставов, которые прямо запрещают глумление над разумными в период проведения военных операций. Санкции за их нарушения — самые суровые, вплоть до смертной казни. И, в то же время, есть статьи законодательства прямо обязывающее выполнять мои приказы как главы государства. Выросшая в среде чиссов, где вся военная организация беспрекословно подчиняется приказам командования, она привычно выполнила приказ. Тот, который до нее донес я. Оспаривать его — преступление. Тоже карающееся законом.

Как ни крути — камень преткновения в случившемся — не клоны. И даже не Ар’алани. Причина насилия клонов над местными — моя оплошность.

Признать это — подорвать свой авторитет.

Проигнорировать — дать понять, что в произошедшем нет ничего страшного. Фигня какая — почти тысяча изнасилованных (порой и крайне жестоко) айлонских женщин. Да, они не невинные овечки. Каждый житель Айлона военнослужащий и, согласно имеющейся информации, захваченной Хэллагеном и его корпусом — практически все они так или иначе ответственны за атаки на миры Империи. Невиновных нет.

Сведения, полученные Мастером от айлонца, командовавшего уничтожением нашего корпуса на Фелуции, конечно, уже разошлись среди солдат. Мне безумно жаль Дизи Азмо и погибших с ним. Кровь бурлит от желания отплатить противнику той же монетой. Но где та грань, когда священная месть превращается в беспринципное причинение зла, только потому что ты можешь это зло причинить?

Если первое время я верил Вишейту (хоть и отчасти, учитывая его репутацию), и считал, что цель оправдывает средства, что галактика в руках одного, сильного деспотичного лидера, будет чувствовать себя в безопасности, то позже начал сомневаться. Жестокость порождает жестокость и этот круг насилия не разорвать до тех пор, пока сам не превратишься в злобную тварь.

Убивая дракона сам становишься драконом. Я не готов пожертвовать своей человечностью, остатками морали, чтобы достичь цели любыми результатами. Я хочу жить, раз мне выпал второй шанс. Я создал и хочу сохранить если не утопичное, то близкое к этому государство. Без произвола, лишенное произвола (и идите в задницу все те, кто припомнят мне Эмберлен и Хоногр — тогда еще я верил, что цель оправдает средства и лучше будет если эти идеальные шпионы, диверсанты и убийцы будут служить мне, а не Палпатину или еще кому-нибудь).

Вишейт втемяшил мне, что хочет прекращения всех войн в галактике. Но это была лишь замануха для того, чтобы я служил ему и не задавал вопросов. Нет, паршивый ублюдок! То, что ты считал лишь ширмой, я порвусь на закуульский знак, но сделаю! Я сохраню Вечную Империю как справедливое правовое государство, и никто мне в этом не помешает! Лучшая доля для миллиардов разумных — это реальность, которую я уже претворяю в жизнь.

А потому, совершенно необходимо раз и навсегда создать прецедент в вопросах, подобных этому.

Спустить дело на тормозах — значит обречь себя на повторение этого эпизода в будущем. Конечно, я больше не буду столь неосмотрителен в приказах. Но каковы шансы, что штурмовики, почувствовавшие вкус к насилию и безнаказанности, не продолжат свои темные делишки уже по собственной инициативе?

Куда не кинь — всюду клин. И это очень не радует.

— Ситуация требует реагирования, — наконец произнес я. Никс и Ар’алани посмотрели на меня изучающе. От того, что сейчас будет мной произнесено зависит, не потеряю ли я уважение своих ближайших подчиненных. Чисс командует мои флагманом. И командир она крайне компетентный. Никс — маршал 8-го корпуса, элиты элит, где бойцы меня едва ли не боготворят и помнят еще со времен моего пристрастия к марксизму-джедаизму. Дени… Она верна. Не просто так я использовал ее на первых порах в качестве своего личного агента. Разгром рабовладельческих синдикатов — это ее работа под прикрытием. Благодаря ее наводкам Империя получила несколько десятков миллионов новых граждан, которые освобождены из рабства и с неподдельным рвением включились в общественную жизнь государства, благодаря таким образом за освобождение. Зелтронка будет молчать — подруг у нее на борту нет — разве что бывшие коллеги из «Черной эскадрильи». Но она прекрасно знает, что лучше держать язык за зубами. В этом я уверен на все сто сорок шесть процентов.

— Для начала, — медленно изрек я, — Никс, ты лишаешься командования 8-м корпусом.

— Да, повелитель, — не дрогнув ответил клон. Наверняка ему сейчас обидно — 8-й оказался единственным корпусом, в котором не было зарегистрировано ни одного факта военных преступлений. И сейчас он явно не понимает, за что снят с должности.

— Есть на примете кандидатура того, кто может тебя заменить на этой должности? — спросил я. Мы оба понимали — командира со стороны штурмовики будут принимать… Неохотно. Это уже проявилось с повышением Кеймейкера, Тита и Дсуу. Будучи командирами легионов, они прекрасно справлялись со своими обязанностями. За что и получили под свое крыло реорганизованные корпуса, включенные в состав «Кулака Доугана». Вдвойне обидно, что новые корпуса оказались в значительной мере укомплектованы клонами четвертого поколения. Статистика военных преступлений там зашкаливает. Ситуацию спасает лишь что, что все три маршала отреагировали на ситуацию незамедлительно и жестко, казнив преступников на месте. Иначе бы в статистике у нас было бы не восемьсот шестнадцать, а почти две тысячи изнасилований.

Так что, единственный способ сохранить корпус на прежнем уровне эффективности — это повысить кого-то из «старичков». У меня даже была на примете кандидатура. Но хотелось бы услышать мнение бывшего командира.

— Старший клон-коммандер Флеш мог бы подойти, — спокойным тоном произнес Никс. — Уравновешен, в меру осторожен, прекрасно ориентируется даже в самой сложной ситуации. Под его началом 204-й легион повысил свои показатели на треть, сократив потери более чем в шесть раз. На Айлоне они потеряли всего пару сотен человек, в то время как прочие легионы имеют убитыми от трети до половины личного состава. Про раненных в девяти других корпусах я вообще молчу.

— Рад, что наши мнения совпали, генерал, — кинул я. — С сегодняшнего дня, Никс, ты назначаешься командующим соединением штурмовых корпусов, действующих под моим началом. Все мои приказы маршалам будут проходить через тебя. Подготовь повышение Флеша. Пусть подберет себе замену из командиров полков, входящих в 204-й. Жаль, конечно, что не осталось в живых никого из тех командиров, с которыми мы начинали…

— Я займусь этим немедленно, — заявил клон.

— Это не все, — предостерег я, посмотрев на адмирала и генерала. — Вам обоим следует провести работу с подчиненными. С каждого необходимо получить расписку о неразглашении о произошедшем на Айлоне. Любое упоминание об этой операции и произошедшем на поверхности — смертная казнь.