Целитель. Этот мир, придуманный нами

– Может… на «ты»? – неуверенно молвила девушка.

– С удовольствием! – Михаил лукаво улыбнулся. – А ты ведь не удержалась тем вечером… И рванула на Манежную! Да? Зачем?

– Ну-у… – затянула Ивернева, румянясь.

– Хотела меня увидеть? – мягко спросил Гарин.

– Да… – смутилась Тата. – Хотела… своими глазами… что жив, что… Вот…

– Увидела? – голос Михаила звучал серьезно.

– Да-а… – девушка смутилась еще сильнее. – Мельком. – Медленно вдохнув, отчего ее и без того высокая грудь поднялась еще выше, она выдохнула, и поинтересовалась, распахивая глаза еще пуще: – А откуда ты знаешь, что я там была?

– А я там тоже был, и тебя видел – причем, в этой вот, «лисичкиной» шапке.

– Но… – удивленный взгляд девушки налился прозрачной голубизной. – Но как? Как это могло быть?

– Очень просто, – наметил улыбку Гарин. – Я видел тебя там в своей «прошлой жизни»! Значит, всё произошло именно так, как и должно было произойти. Не меняются же мои воспоминания в зависимости от того, как мы изменяем реальность! Хотя кто его знает…

Глава 3

Вторник, 11 января. День

«Гамма»

Лос-Анджелес, бульвар Сансет

Данила Багров, бывая в «Городе ангелов», всегда останавливался в «Беверли Хиллз». И не то чтобы «положение обязывало» – он никогда не кичился своим богатством, а купеческие замашки «новых русских» откровенно презирал.

Просто нравился ему этот нескромный отель, прозванный «Розовым дворцом», хотя сам город Данил Ильич терпеть не мог и, с удовольствием вспоминая «Незнайку на Луне», звал дурацкий мегаполис Лос-Поганосом.

Он и номер старался забронировать один и тот же – угловой «люкс» на третьем этаже, с видом на голубой бассейн. Сейчас, правда, не очень-то и тянет окунуться – зима, она и в Калифорнии зима. Зябким днем градусы подтягивало до отметки «17», а ночью опускало до плюс шести. «Пляжный штат», ага.

Данила прикрыл окно и задернул невесомую занавеску. Продует еще… Так-то он вполне себе крепок.

«Старость меня дома не застанет!» – отдалось эхом улыбки.

Багров подмигнул своему отражению в винтажном трюмо – розовые, висящие мешочками щеки дрогнули, а в ярко-синих глазах колыхнулся живой блеск.

«Шестьдесят лет. Полет нормальный!»

Мягко застрекотал телефон. Данила придал своей походке нарочитую пружинистость – просто похвалиться перед зеркалом.

– Слушаю.

– Сорри, мистер Багрофф! – зажурчала трубка. – К вам посетитель… Мистер… Мистер Валькенштейн.

– Проводите, – обронил Данила, чуя, что сердце частит.

Ага… Ухватил наживку старый хряк! Отлично. Ну, хоть не зря летал в эти дурацкие Штаты…

Багров сунул руку в дорожную сумку. Не нащупав сразу, раздраженно вывалил всё ее содержимое на стол. Тяжело брякнулся пистолет сорок пятого калибра. Славное оружие.

Данила скупо улыбнулся, засовывая ствол за пояс сзади – рукоятка давила в спину, успокаивая. Сколько раз такой… или почти такой огнестрел спасал его в годы бандитской юности! С тех самых, не столь уж давних пор он хранил верность и нежную привязанность лишь к одной женщине на свете – и зовут ее «Беретта».

В дверь не очень вежливо постучали, похоже – кулаком. Багров покинул малую приемную, натягивая блейзер и сдерживая шаг – незачем поспешностью иллюстрировать свой интерес. Добротные створки из массива тика поддались его рукам, и разомкнулись.

За порогом номера стоял, набычившись, массивный пожилой мужчина. Его волосы отливали цветом металла на изломе, а обветренное загорелое лицо полосовали морщины, однако ото всей плотной фигуры исходила опасная, напористая сила, как бы снимавшая вопрос о прожитых годах. Глянув исподлобья, гость криво усмехнулся, и спросил на чистом русском:

– Ты, что ли, Данила будешь? – не дожидаясь ответа, он переступил порог, мимоходом отрекомендовавшись: – Давид. Я из Одессы, здрасьте.

– Прошу, – тонко улыбнулся постоялец.

Торжественно вздрагивая брылями, Валькенштейн прошествовал в гостиную.

– Что ты там за ерунду накатал в своем месседже… тьфу, письме? – прорычал он, глядя на Данилу мутными глазами. – Какой, к дьяволу, «Атлантис»?

– Это не я! – Багров шутливо поднял руки. – Какой-то местный писака накатал, еще в прошлом году. Мол, мистер Валькенштейн прогулялся на своей яхте в Полинезию, но не ограничился валянием под пальмами и любованием закатами, а поднял затопленный корпус шаттла «Атлантис»… – его губы дрогнули в насмешке. – Ну, текст длинный, цитировать весь лонгрид не буду. Мне больше всего понравился финал – журналюга игриво вопрошал: «Вообще-то, шаттл с таким названием стоит в ангаре на мысе Канаверал, проходит предполетную подготовку. Откуда же взялся его двойник?» Но самое, пожалуй, интересное случилось… м-м… где-то через неделю после публикации. Газетчик якобы перебрал виски – и тоже вздумал полетать, выпорхнув из окна восемнадцатого этажа…

Давид с неожиданной сноровкой выхватил потертый «кольт», приседая в позу ганфайтера, и замер – ему в глаза холодно смотрело дуло пистолета.

– Кру-уто… – затянул он, пряча обескураженность за развязным тоном. – Шустрый ты, как я посмотрю! А если еще и меткий…

– Желаешь убедиться? – прищурился Данила.

– Да ну… Зачем? Шуму будет… – Валькенштейн опасливо вытянул руку и положил револьвер на столик. Даже пальцами оттолкнул – «кольт» скользнул, отражаясь в полировке. – Чего ты ко мне пристал, Данила-мастер?

Багров двинул бровью, изображая комическое изумление, и устроился в кресле, откладывая «Беретту» – та кокетливо пихнула затвором тупорылый шестизарядник.

– «Данила-мастер» – это мое погоняло… – сдержанно вымолвил он. – Еще когда с братвой водился. Лихое было время… У вас тут – Дикий Запад, у нас – Дикий Восток. Эпоха первоначального накопления капитала, если по Марксу.

– Сидел? – глумливо ухмыльнулся гость.

– Сиживал. – Кривая усмешка перетянула рот постояльца. – Был. Состоял. Участвовал. Привлекался.

Давид небрежно фыркнул и с размаху уселся на жалобно крякнувший диван.

– Выпить есть? – буркнул он.

– А как же! – бодро откликнулся Багров, дотягиваясь до дверцы бара. – Только учти: здесь всего лишь третий этаж…

– Не дождешься… Бурбон на два пальца.

Получив желаемое, Валькенштейн основательно глотнул, и покачал бокал, словно грея его в ладони.

– Ну, я уже понял, что бытие и небытие того щелкопёра тебе до сраки… – медленно выговорил он. Глаза его прояснились, словно умытые алкоголем, и глянули внимательно. – Так за каким… этим… ты приперся? Вряд ли тебе нужны деньги… Специально высмотрел: в списке «Форбс» мы с тобой на одной страничке, хоть и далеко не первой, хе-хе… Так какого…