Целители. Тени прошлого

Алат скривился так, словно все зубы у него заболели разом. Взвыл:

– Моралисты хреновы! И вас ещё считают главными развратниками и мерзавцами Дормера!

Королю, похоже, надоели показательные выступления. Он блеснул глазами и негромко уронил:

– Тебя, кстати, тоже считают... Кому знать, как не тебе, насколько видимость бывает обманчивой...

Этого хватило, чтобы "сбить Алата в полёте". Он замолчал. Надулся. И обиженно засопел:

– Расскажи хоть о чудо-ребёнке! Послушаю и поплачу, что не видать мне таких у себя.

Дамиан снова выпил фрилл. Отважился даже взять бадейку в руки, приподнять её и отпить по-человечески. Порадовался, что обошлось без казусов. Усмехнулся и "утешил" приятеля:

– Тебе точно не видать у себя таких, друг мой! Просто потому, что их нет в природе. За всю свою жизнь я встретил только одного такого ребёнка. Может, они и есть где-то, но точно не в Дормере!

Брякнул и замер, прислушиваясь к самому себе. Как дурачок, простите за сравнение. Забылся. Дёрнул себя за волосы. Негромко взвыл. Травмированная голова отозвалась дикой болью. Улёгся в кресле, обливаясь холодным потом. Но глаза блестели радостно, как у маньяка. У его загадки забрежжило решение!

– А ведь точно! Нет в Дормере таких! Мои племянники и племянницы умницы, но они так задавлены этикетом, запретами и авторитетом взрослых, что выйти за очерченные для них рамки, просто не могут!

Эльдар понял. Но фыркнул расслабленно и казалось бы небрежно:

– О чём ты? Помню я, что творили вы с моим братцем! И меня втягивали. Как прикрытие ваших шашней!

Дамиан хохотнул, вспоминая детство и невинные, по сути, выходки:

– Скажешь тоже! Мар был выродком. Это накладывало отпечаток на его поведение.

– А ты?- подтолкнул король.

Дамиан очнулся. Нахмурился. И скованно ответил:

– Ты к этому ведёшь?.. Я, оказывается, был и остаюсь эльфийским смеском. Только недавно понял. Поэтому меня и несло, наверное.

К Алату вернулась радость жизни. Он хлопнул приятеля по плечу:

– Молодец! Наконец-то дошло! Если хочешь знать, эльф, считающий себя дормерцем, жалок! Как скарх, который возомнил себя дамской болонкой!

Коварная усмешка родилась в глазах короля:

– А как жалок ты, который тоже считает себя дормерцем?

В этот раз Алат не позволил "сбить" себя. Дурашливо ухмыльнулся:

– Я тоже жалок! Полностью и абсолютно! Тебе ли не знать, Величество? Это же ты лечишь меня и слушаешь мои вопли...

– И проклятия,- флегматично продолжил король.- Ты знаешь, Дамиан, как он назвал меня в последний раз?

Король озвучил мерзейшее составное, никогда не слышанное лекарем проклятие. Так, как говорил всегда: чётко, раздельно, хладнокровно. Произнесённое так, оно звучало ещё гаже.

Лавиль потрясённо уставился на Алата. Тот покраснел:

– Я плохо соображал тогда...

Дамиан не смолчал:

– Ты аккуратнее, Алавель! Такими вещами бросаться нельзя.

Эльдар усмехнулся:

– Расслабься. Ты же знаешь, ко мне не прилипнет.

Да. Оба знали... Но "та" тема была табу. Во всех смыслах. В первую очередь потому, что задача решения не имела, а друга было жалко.

На этой волне, Лавиль схватил свою вместительную кружку. Без всякого страха. Ну, и плевать, если она выбьет ему зубы! Вырастит новые. Больно будет... А что, собственно, в их долбаной жизни не больно?..

Выдул пол литра фрилла. То, что оставалось в кружке. Почувствовал, что мало, чтобы растворить едкую горечь бессилия в душе. Схватил бутылку с фриллом и припал к горлышку. Этого хватило, чтобы в голове зашумело и стало легче... Лекарь отвалился и поделился с друзьями наивной, не вполне трезвой радостью:

– Не откусил.

Горлышко, имелось ввиду. Алат чуть выпал в осадок. Король, как истинный лекарь, невозмутимо уточнил:

– А что, бывало?

Лавиль хохотнул:

– Бывало. Сначала бокалы, потом стаканы, потом горлышки. Как, вы думаете, я пришёл к железной посуде? Опытным путём!

Пока друзья переваривали и прикладывали к себе реалии жизни приятеля, Дамиан начал свой рассказ. Созрел, наконец:

– Это, парни, самое удивительное дитя, какое я когда-либо видел в своей жизни!

Алат фыркнул на такое вдохновенное начало. Лавиль отмахнулся:

– Сам будешь сейчас восхищаться! Знаю я тебя!

Алавель и восхитился, когда история дошла до лианы тукмар. Ужаснулся одновременно. Он тоже жил в Самире и знал что представляет собой это растение.

Ахнул:

– Она что, больная, эта твоя девчонка? Та гадость могла сожрать её, если бы ты не поспел! Сам знаешь!

Дамиан кивнул. Он выпил достаточно, чтобы не бояться уже за свои зубы. И разошёлся. Размахивал железной бадьёй во время рассказа так, словно находился в деревенском трактире, а не у короля. Неприлично фыркнул, так, что фрилл пошёл носом.

Утёрся. Извинился. И продолжил:

– Моя мстительница обиделась бы. За лиану. Она сказала, что её пришлось уговаривать "пообниматься". Слушайте, парни! Это нечто! Оказывается, лиана согласилась только за четыре базальных побега!..

Король и Лавиль чуть не умерли со смеху. Алат почувствовал себя обделённым. Он не понимал сути шутки. Потому и уточнил:

– Что такое базальные побеги?

Ответил король. Издевательски:

– Бедный лорд Алатхорн! Ты не знаешь ничего о растениях. Не ходил по траве босиком. Не пил из железных кружек. Не загорал!

Он тоже поднабрался. Понял, что сморозил что-то не то. Извинился и пояснил:

– Прости, Алавель. Базальный побег, это тот, который идёт из земли. Из них получаются самые сильные ветки и лозы. В нашем климате лиане тяжело их отращивать, так что девочке пришлось потратить немало сил для подкупа.

Алат покладисто улыбнулся. И спросил главное, с его точки зрения:

– А как она траванула тебя, Дам? Если не прикасалась ни к чему в кабинете?

Дамиан ухмыльнулся:

– Я тоже не сразу сообразил. Просто потому, что плохо мне стало быстро и сильно. А потом следы отыскать было невозможно из-за сыпи и волдырей... Для этого и нужна была лиана. Пока я освобождал "бедняжку" она "случайно" оцарапала меня. А перед этим набила токсин под ногтевые пластины.

– Под ногти? Ребёнок? Додумался до этого сам?..