Целители. Тени прошлого
Шрифт:
– Привет. Сильно пострадал?
Дамиан усмехнулся:
– Привет. Не особо. Ты молодец. В этот раз никаких по-настоящему серьёзных и опасных для жизни увечий я не получил.
Ага! Как же! Те створки дверей, в покоях Эльдара, или удар о пол вполне могли проломить ему голову... Он умолчал об этом. Незачем расстраивать девочку.
Она присмотрелась к нему и сделала свои выводы. Прищурилась:
– Значит, было что-то выходящее за рамки...
Нахмурилась, размышляя, где ошиблась. Лекарь кинулся утешать малышку:
– Сама подумай! Какое может быть воспитание,
Девочка сначала вылупилась на взрослого, а потом взгляд её налился откровенной жалостью:
– Нормальное! Нормальное воспитание всегда без насилия, Лавиль!
Пришлось обернуть всё в шутку. И Дамиан дурашливо усмехнулся:
– А как же дормерцы? Вы ведь считаете их злобными и невоспитуемыми?
– Скорее уж забитыми и несчастными настолько, что они не чувствуют связей, что объединяют всё сущее вместе!- парировала девочка.
Именно в тот момент молодой маг кристально ясно понял, что король Дормера не ошибся. Девочка точно живёт в Гарнаре. И её точно воспитывают старые эльфы. А если и не воспитывают, то слышит она их, во всяком случае, регулярно. Рассуждения о дормерцах будто бы принадлежали старым советникам княгини Гарнара.
Об этих удивительных существах рассказывали и Мар, и Эльдар. Оба поражались их мудрости и силе, ехидности и кажущейся лёгкости. За которой прятались невиданная глубина, трагизм и беззаветная преданность своим.
Эльдар так и вовсе тосковал по эльфам. Алат удивлялся тому, как, пусть и в тайне, восхищался Величество детьми Гарнара. Дамиан не удивлялся. Несколько раз, хорошо набравшись фрилла, король позволил себе проболтаться...
Он, тоже пьяный в стельку магией фрилла и собственными воспоминаниями, и сожалениями, рассмеялся:
– Я всегда знал, что за твоей "ненавистью" к эльфам стоит тоска по ним и их образу жизни!
– С чего бы это?
Король спрашивал негромко, ласково. Подбирался к нему на мягких лапах, как смертельно опасный хищник к жертве. Дамиан знал его повадку, но не чувствовал опасности и откровенничал с удовольствием:
– А как иначе, если ты похож на них? Такой же ненормальный, не признающий границ и запретов! Ты, если хочешь знать, будто из одного теста с ними слеплен. Потому и страдаешь и злишься, что не можешь жить, как они, и с ними!
– Ты делился с кем-нибудь своими мыслями, мой друг?..
Величество так выделил этого "друга", что Дамиан явственно почувствовал, как верёвка затягивается на его шее. Чуть протрезвел. Ровно настолько, чтобы понять, что происходит. Инстинкт самосохранения, правда, так и не включился. Поэтому он хлопнул короля по плечу и хохотнул:
– Брось волнения, Дири! Конечно, я не идиот, и просёк тебя! Не только это, а и многое другое. Только я тоже верен своим, как и ты. Ты, хоть тебя и считают исчадием все вокруг, никогда не обманываешь и не предаёшь тех, кто предан тебе и искренен, кого ты принял, как своего. Не имеет значения, брат это или секретарь, вроде Крампета Кролля. Так вот! Я такой же. И я никогда не предам тебя не из-за этих твоих клятв, которые можно обойти, а просто из преданности и дружбы.
Лицо у Величества сделалось тогда таким неоднозначным,
что Дамиан подумал: он просто снесёт ему голову, и дело с концом. Пьяный фриллом мозг не испугался, только зафиксировал. А король хмуро уточнил:– Клятвы точно можно обойти? Кто и как?
Лавиль рассмеялся тогда:
– Немногие, друг мой! Не все из твоих подданных учёные со светлой головой!
Они поспорили тогда. На какой-то пустяк. И Дамиан обошёл клятву тут же четырьмя разными способами. Дальше показывать не стал. Пьяно хихикал, что Величество перекроет теперь "эти" варианты, а ему нужна свобода манёвра. На всякий случай.
Как ни уговаривал и не угрожал король, не раскололся. Напился только до того, что заснул прямо за столом. Проснулся тогда, когда Величество перетаскивал его на диван и бурчал что-то про "чокнутых фейри". Открыл один глаз и согласился:
– А с чего ты думаешь, мы так сдружились? Похожи!
***
Дамиан выпал из прошлого. Вернулся в реальность, к девочке, которая смотрела на него широко распахнутыми глазами и жалела. Заметила, что он потерялся немного и вздохнула:
– Настрадался, да? Ты хоть спал?
– Отлично спал!- тут же отчитался Лавиль.- Лучше, чем раньше!
– Всё равно,- хмурилась девочка,- давай сниму проклятие.
– Не нужно!- воскликнул Дамиан.- Пусть побудет ещё немного!
Глаза малышки раскрылись шире. Она с подозрением уставилась на взрослого. Чуть отодвинулась даже:
– Ты что, извращенец? Испытываешь удовольствие от боли? Или ещё от чего-то такого?
Лавиль строго глянул на малышку:
– Кто забивает голову тебе такими глупостями? Тебе рано вникать во что-то подобное!
– Ага!- насмешливо скривилась девочка.- Сейчас рано. А когда попадусь в руки кому-нибудь вроде тебя, будет поздно!
– Я не такой!- возмутился Лавиль.
– А какой?- ласково уточнила девочка.
И смотрит. Подловила! Дамиан задумался. Вздохнул. Выдал то, до чего додумался за время своего "воспитания":
– Я немного легкомысленный. И боюсь любить.
Глаза девочки распахнулись так широко, что в них, кажется, отразилась вся синь неба:
– Как можно бояться любить? Зачем?
– Не зачем, а почему!- хмуро уточнил взрослый.
– Да, бред!- воскликнул ребёнок.- Глупость это! Даже если потеряешь того, кого любишь, у тебя всё равно будет любовь и воспоминания. А так что? Пустота?
– Пустота,- согласился целитель.
– Почему ты начал бояться?- спросила девочка.
– Это личное,- строго скосился на неё Лавиль.
– Ладно!- фыркнула язва.- Разговаривать ты не хочешь. Проклятие снимать не нужно. Зачем звал тогда?
– Соскучился,- сказал чистую правду странный взрослый.
– Ты точно извращенец!- воскликнула мстительница.- Как ты можешь скучать по тому, кого не знаешь?
Лавиль не ответил. Вынул из кармана и положил на скамью небольшой, обтянутый розовым бархатом, футляр:
– Это тебе. Подарок.
Девочка подозрительно рассматривала коробочку магическим зрением:
– Как ты умудрился купить его? Ты вряд-ли сейчас смог бы доехать до ювелира и вернуться!