Цена мести

Потом Каз привел Тарн к стоявшему у волнолома кабачку.

— «Кресло контрабандиста», — прочитала Тарн надпись на вывеске. — Что за странное название?

— Оно связано со странной историей.

Казу пришлось наклониться, чтобы не удариться о низкую притолоку. Он провел Тарн по коридору к двери с надписью «Рыбацкий крючок». Они оказались в зальчике с обитыми деревянными панелями стенами и столиками в старинном стиле.

Каз заказал для нее белое вино, для себя пиво, и они сели за свободный столик у окна.

Меню было написано мелом на доске. Они остановились на морепродуктах с салатом и хлебе.

— Расскажите мне о кресле контрабандиста, — попросила Тарн.

— Ну, в недобрые старые дни ходили слухи, что в этой деревне орудуют контрабандисты, — начал Каз. — И грузы из Франции регулярно доставляют сюда. Главарь банды любил заходить в этот кабачок — он положил глаз на дочку хозяина — и всегда садился в одно и то же кресло у огня. Кто-то уведомил полицию, и они ворвались сюда. В кресле действительно сидел человек с трубкой и пинтой пива. Ему приказали не двигаться, однако он опустил руку в карман, и полицейские, думая, что он хочет достать оружие, застрелили его. Но когда стали обыскивать тело, в кармане нашли выданные правительством документы. Этот человек посылал в столицу секретные донесения о деятельности контрабандистов. Похоже, контрабандисты имели собственных информаторов и знали об этом. Поэтому, когда он зашел в кабачок, его встретили очень любезно и усадили в самое лучшее кресло у огня.

— Как мерзко! — Тарн сморщила нос. — А что стало с главой контрабандистов?

Каз пожал плечами:

— Он сбежал и, вероятно, нашел другое место, где смог выпивать с удобствами.

— А кресло?

— Кресло по-прежнему здесь, но никто не решается сесть в него из опасения, что полицейские опять совершат ошибку. Так что оно всегда пустует. Говорят еще, что за этим креслом следит призрак и что на каждого, кто в него сядет, обрушатся страшные беды. Даже в наши дни никто не желает идти на риск.

Тарн рассмеялась:

— Вы, конечно, в это не верите.

— Я услышал историю в детстве и запомнил навсегда, — торжественно сообщил Каз. — Мои родители обычно снимали тут дом на время каникул. Тогдашний хозяин кабачка предлагал пять фунтов каждому, кто готов рискнуть. Думаю, сейчас вознаграждение выросло, но желающих так и не нашлось.

Тарн задумчиво отпила из своего стакана:

— Неплохая плата за то, чтобы просто сесть в кресло. Пожалуй, я попробую.

Каз поставил стакан на стол и воскликнул:

— Нет!

— О, во имя неба! — рассмеялась Тарн. — Наверняка это даже не то кресло.

— Возможно, нет, — согласился он, — но это ничего не меняет.

Она присвистнула:

— Гадание по ладони вы считаете тоже суеверием? Никогда бы не подумала.

— Я не это имел в виду, — возразил Каз. — Но если вы сядете в это кресло и вас не поразит гром, вы навсегда уничтожите прекрасную легенду, и на вашу голову падет проклятие хозяина кабачка, потому что его дела пойдут хуже.

— Прагматичный ответ, — сказала Тарн весело. — Я разочарована.

— Кроме того, — задумчиво добавил он, — я вполне могу обойтись без бед.

— Но беды-то обрушатся на мою голову.

— Уже нет. Что случится с вами, случится и со мной, леди. Вот так.

Тарн опустила глаза, ее сердце забилось быстрее.

«Боже праведный, — взмолилась она, — пожалуйста, пусть это будет не так. Не сегодня».

Принесли блюдо с морепродуктами. Тарн стало хорошо и уютно. Из всех совместных трапез с Каз она впоследствии будет вспоминать именно эту. Девушка испугалась. Она не желала вспоминать о Казе в следующей главе своей жизни. Такую слабость она не могла себе позволить.

Они решили вместо десерта выпить по чашке крепкого кофе.

— Хотите, погуляем по берегу, пока не начался прилив? — предложил Каз, расплачиваясь по счету.

За камнями лежал песок, море слегка волновалось. Тарн с наслаждением вдохнула свежий воздух, подставила лицо солнцу и спросила себя: что бы она испытывала, если бы не вынашивала план мести?

— Расскажите мне, чем вы занимались в Нью-Йорке.

Каз говорил тихо, но его вопрос вернул Тарн в реальность.

Она пожала плечами:

— Практически тем же самым, чем занимаюсь сейчас.

— Ваш редактор огорчена, что потеряла вас.

— Я многим ей обязана.

— Если вы вернетесь обратно, сможете ли получить прежнюю работу?

— Прежнюю или какую-нибудь еще. Я редко оставалась без работы. — Тарн не хотела продолжения допроса и, наклонившись, сняла туфли. — Надо проверить, так ли хорошо море, как мне кажется, — бросила она через плечо и пошла к воде.

— Оно холодное, предупреждаю! — крикнул Каз ей вслед.

— Меня не напугать. Я была на Кейп-Коде, — ответила Тарн и побежала.

И убедилась, что Каз не шутит. От холода у Тарн перехватило дыхание, но бегство не допускалось по многим причинам. Тарн зашла немного глубже и в конце концов начала получать удовольствие.

Однако вода намочила края брюк, что не входило в ее планы, поэтому она медленно побрела к берегу.

Каз смотрел на нее, качая головой:

— Сумасшедшая!

Тарн вздернула подбородок:

— Ерунда.

— Риск получить воспаление легких — не ерунда. С мокрыми ногами и без полотенца. — Прежде чем Тарн успела возразить, он подхватил ее на руки, понес наверх и усадил на большой плоский камень. — Я предпочитаю теплые моря, такие, как Средиземное. — Каз достал из кармана белоснежный носовой платок. — Боюсь, это лучшее, что у нас есть. — Он опустился перед Тарн на одно колено и начал вытирать ей ноги, медленно, очень осторожно. — Словно ледышки, как говорила моя старая няня. Даже лак на ногтях посинел.

Тарн, не позволяя себе рассмеяться, постаралась высвободиться:

— Ну зачем вы? Я переживу. Правда.

— Вас пугает ссылка на няню? — Каз поднял на нее глаза, теплые и веселые. — Вы боитесь, что я впаду в детство?

— Просто это неэтично, — жалобно пробормотала Тарн.

Какой-то странный инстинкт требовал, чтобы она положила ноги на его ладони — и не только для того, чтобы согреть их.

— Вы думаете? — Теперь он не скрывал улыбку. — Мне это нравится. Я не хотел бы соблюдать корректность в такой момент. — Каз ласково провел пальцем по ее ступне. Обхватил нежную пятку. — Просто прелесть.

— Каз, — произнесла она хрипло, — не надо. Пожалуйста.

— Почему нет? Разве не у своих ног все женщины мечтают видеть мужчин?

— Я не все женщины. — Тарн чувствовала, как предательское тепло разливается по телу. — И я хочу надеть туфли.

— Еще минуту, пожалуйста. Это новое ощущение для меня, и оно мне нравится. — Он наклонился и нежно поцеловал пальчики ее ног. — У них соленый вкус, — прошептал Каз.

У Тарн перехватило дыхание. Она с трудом выговорила:

— Сюда идут. Какие-то люди. Вам надо встать.