Цена памяти

— Я все равно не понимаю, — тихо произносит она. — Ты говорил, что вы встретились с Гарри в убежище, но как вы спланировали всё так быстро? Он сразу послушал тебя? И почему в конце концов всё так вышло?

Гермиона сыпет вопросами, пока Драко коротко и серьёзно не прерывает её:

— Смотри сама, Грейнджер.

Он многозначительно поднимает подбородок.

— Но… Ты ведь… — слабо протестует она.

— Мне нечего от тебя скрывать.

Он откидывается на стуле; от резкого движения пряди волос падают ему на лицо, но Драко, махнув головой, отбрасывает их. Гермиона видит, как дёргается его челюсть, а после губы сжимаются в тонкую линию. Он покорно ждёт.

Она раздумывает всего мгновение, а после выпрямляется и тянется к палочке, предварительно обтерев о край юбки вспотевшие ладони. Прежде чем взглянуть ему в глаза, Гермиона вспоминает последний раз, когда делала это. Она старается не нервничать слишком уж сильно, чтобы не причинить ему неудобств. Но Драко, кажется, готов ко всему.

Он шумно выдыхает через нос и наклоняет голову, будто подбадривая Гермиону.

Она вскидывает палочку…

— Легилименс!

…И оказывается в его разуме стремительно, но безболезненно. Миг всё вращается, вокруг бесконтрольно мелькают образы из разных периодов, пока Драко не направляет её по нужному пути.

И наконец Гермиона погружается в его воспоминания и чувствует эмоции, которые он испытывал в те моменты.

Драко полностью открывается.

Сначала его глазами Гермиона видит галлеон с тремя жалкими словами, которые она прислала ему перед тем, как их схватили. Он долго смотрит на него, вновь и вновь перечитывая надпись, а после сжимает и со всей силы кидает куда-то в сторону. Гермиона вздрагивает, осознавая, что и сама проделала то же самое. Она чувствует его боль. А ещё тоску, тревогу, ярость…

Воспоминание меняется.

Всё происходит быстро, и вот Драко уже нервно расхаживает по гостиной в убежище, ожидая Гарри, а когда тот наконец появляется из воздуха, они несколько минут не сводят друг с друга палочек, пока не убеждаются, что у них одна цель.

Гарри на грани истерики и желает только одного: спасти своих друзей. Гермиона пропускает половину их разговора, ощущая, как Драко тратит все силы на то, чтобы держать себя в руках и не впасть в безумие от горя и страха, охвативших его.

Она видит, как они долго обсуждают планы и, договорившись, расстаются, а после опять встречаются. В руках Гарри палочка и мантия-невидимка, на лице застыло выражение слепой решимости. Не задавая лишних вопросов, он скрывается под мантией и держится за Драко, пока тот аппарирует в поместье.

Когда они расходятся, Гермиона понимает, что именно увидит дальше.

В его глазах она выглядит даже хуже, чем представляла себе. Она почти висит на цепях, и кровь покрывает всё тело. Волна паники, захлестнувшая Драко, пока он приближается к ней, заставляет Гермиону на мгновение отстраниться от воспоминаний. Она мечется, и всё вокруг вибрирует, пока она словно в отдалении наблюдает, как он падает перед ней на колени, как нежно дотрагивается до лица, как старается залечить, как извиняется и убеждает, что всё будет в порядке.

От осознания, что ничего уж точно не будет в порядке, прошибает холод.

Она видит сцену с Люциусом и его тяжелый взгляд; израненного Рона и тёмные коридоры, по которым они идут; затем ту самую гостиную, Лорда, других Пожирателей и саму себя.

Она кричит и…

Драко напрягается: стены его разума сужаются вокруг неё и передвигаются будто в зачарованном лабиринте. Всё для того, чтобы Гермиона не проходила через это снова. Она благодарно выдыхает, когда, словно после перемотки плёнки, видит себя у той самой стены. Она сучит по полу ногами, прижимаясь к стене спиной, и грудная клетка дрожит от судорожного дыхания. Гермиона оглядывает себя, пока наконец не всматривается в лицо.

И сердце тут же сжимается от того взгляда, который застыл в глазах.

Это… слишком.

Мир немного накреняется.

Она чувствует, как сердце Драко рвётся в клочья.

Та Гермиона из воспоминаний боится его.

И ненавидит.

Драко знает это. Он видит это.

Чувствует.

…В него чуть не попадает заклинание, он отвлекается на бой, швыряясь безобидными заклинаниями в наступающих членов Ордена и опасными — в Пожирателей. Он сражается и то и дело оборачивается, стараясь не выпустить её из вида, но всё-таки теряет.

После Гермиона наблюдает, как он бросается в подземелья и ищет её. Он блуждает по длинным тёмным коридорам, заглядывая в секретные проёмы, которые когда-то показывал ей. Его палочка постоянно наготове, а дыхание нервное, прерывистое.

Его мышцы деревенеют, и кровь в венах бурлит. Она ощущает бешеное биение его сердца.

Она знает, чем всё закончится, но все равно беспокоится.

И вот Гермиона замечает саму себя. Она выскакивает из ниши, испуганная, израненная, но… пугающе решительная. Они смотрят друг на друга — и её недоверие будто бьёт Драко под дых, и несколько мгновений он не может прийти в себя. Он страдает, но вместе с тем облегчение затопляет его. Он жадно впитывает её образ, рвано дыша, не в силах даже думать о том, что делать дальше. Но та Гермиона внезапно прищуривается, и яростное пламя в её глазах словно поджигает какой-то фитиль внутри Драко.

С его губ срывается тихое «мне очень жаль», а затем взмах палочки — и заклинание врезается прямиком Гермионе в грудь.

Она падает, а он быстро подходит к ней и опускается рядом на колени. Его взгляд блуждает по её лицу, а руки — зарываются в волосы и ощупывают голову, чтобы убедиться, что она не поранилась ещё больше. Гермиона видит, как его пальцы нежно касаются её лица, очерчивают контур губ, отводят волосы, скользя по виску. Он притягивает её к себе, легко перехватывая, и поднимает на руки. Картинка становится мутной, смазанной. Он приближается к её лицу, прижимается губами ко лбу.

И Гермиона понимает: слёзы застилают его зрение.

Он что-то бормочет, но она настолько в шоке, что не может разобрать ни слова.

Гермиона не знает, сколько проходит времени.

Драко аппарирует, покидая поместье. Пространство схлопывается в одну точку, и они оказываются на поляне недалеко от Хогвартса. Вдали много людей, мелькают разорванные мантии и вспышки заклинаний, раздаются чьи-то громкие голоса…

Вдруг они видят, как от толпы отделяется Гарри.

Он хромает, сильно припадая на левую ногу, и ковыляет в сторону Драко. Его лицо искажено гримасой ярости.

И Гермиону с головой накрывает осознание всего произошедшего.

Будто во сне она глядит, как гневно раскрывается рот Гарри, когда он бросается к ним. Она слышит его крик:

— Ты обещал помочь им обоим! — Он рвётся вперёд, чуть не запутавшись в ногах. — Ты поклялся спасти их!

Он вскидывает палочку, но Кингсли появляется из-за его спины и обезоруживает заклинанием. Гарри кричит, пока Джинни кидается на него сзади, обнимая обеими руками, и вместе они валятся на землю, пачкаясь в грязи. А перед Драко внезапно оказывается побледневший Артур Уизли и с отеческой нежностью забирает израненное тело Гермионы. Его губы дрожат, и он так и не встречается с Драко взглядом.