Цена преодоления

— Айла Скайн, — спокойно ответил Люк.

— Представь ее, — почти шепотом сказал Вейдер, резко, словно порыв ветра, врываясь в его сознание. — Представь ее со своим приемным отцом, — приказал он, схватив мальчика за плечи и с силой встряхнув.

Не умея ставить качественную защиту, Люк не смог противиться долго.

Через пару секунд Вейдер отпустил его. Люк услышал какой-то нечеловеческий — то ли крик, то ли стон, и волна жуткой ярости обдала все помещение. Что-то взлетало, трещало, ломалось, падало. Вейдер сам, казалось, через миг взорвется.

Опираясь на стену, он смотрел в пространство красными визорами и низким, полным смертельной, жуткой злости голосом произнес несколько раз одно слово: «Кеноби…»

Люк никогда не слышал такого имени. Он в ужасе смотрел на Вейдера, ожидая теперь всего, чего угодно. И он вспомнил смутно что-то из рассказов Бена, что адепты Темной Стороны могут так давать выход своему гневу.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Темный Лорд вообще вспомнил о присутствии Люка. Теперь из Главкома, казалось, выдернули какой-то стержень или точку опоры. Люк явственно ощутил, как опустошил его этот поток ярости, излитый им на находившееся в беспорядке помещение.

Но, крепко сжав кулаки, опустив голову, он все же нашел откуда-то силы продолжать допрос.

…— И как же ты понял, что твой отец — это не… — Вейдер сдержал ярость и смог продолжить, — не Кеноби?

— Я… проник в мысли матери. Я же могу это. В сокровенные, тайные мысли… когда она спала.

— И … что же ты увидел там? — Тон Вейдера странно изменился, он почему-то резко встал и подошел к столику у окна.

— Там был… другой человек. Сначала они разговаривали и обнимались на поляне, на какой-то красивой планете… а потом я, очень мельком видел ее рядом с ним, по-моему, в свадебном платье. И… и это был совсем не Бен. Бен не мог так измениться… А еще…

Люк повернул голову к зеркалу у входа, встретив свой собственный взгляд.

— У нас с тем парнем одинаковые глаза, — тихо добавил он. — Вот тогда я все понял.

Вейдер за его спиной молчал. Невозможно было понять его реакцию. Лишь что-то сухо щелкнуло пару раз, похоже, он опять судорожно сжал кулаки, сломав какие-то мелкие детали интерьера.

— И стало ясно, что мать и Бен по какой-то причине … лгали мне. Что расспросы ничего не дадут, раз уж они скрывали это столько лет. Они случайно проговорились, что Энакин был с Татуина. И я решил сам попытаться полететь сюда и найти того человека, который был моим настоящим отцом, — тяжело вздохнув, закончил Люк. — Вот и все. Но пока не встретил никого похожего…

— На него? — раздался сзади голос Вейдера, но почему-то не искаженный хрипотцой и свистом системы вокодера.

Люк обернулся.

Перед ним в костюме Главкома, с его шлемом в руках, стоял мужчина со светло-русыми волосами с одной седой прядью у виска. Тот самый из сна матери, только на лице было чуть больше шрамов и несколько глубоких морщин. И глаза необычного, ледяного синего оттенка, с жестким, холодным выражением — единственное, что немного портило красоту этого мужественного лица.

— Это ты — Энакин? Мой отец?.. — неуверенно, ошеломленно вымолвил Люк.

***

— Отец! — Мэл на голограмме вытирала злые слезы. Руки матери обнимали ее за плечи. — Это я, я во всем виновата! Встретила одаренного, вроде бы спасла от урода Стэна и… и подвела его. Не успела забрать с кладбища Ларсов к нам домой. Я так хотела, чтоб он пообщался с тобой и мамой… чтоб вы помогли ему. А в итоге он попал в лапы к Вейдеру! Вот его дроид… — указала она на R2, забранного ею с кладбища Ларсов, — он через твою деку сообщил нам, как все было.

Он кивнул дочери. Люк, вот ты и нашелся…чтоб попасть в еще более страшный переплет.

— Не вини себя, Мэл. — Он старался звучать спокойно. — Если бы ты успела, теперь от ситха пришлось спасать бы уже двоих. И неизвестно, чем бы кончилось, если б ты попробовала отстоять парня. Темный Лорд шутить с вами не стал бы…

— Отец, я помогу тебе, — яростно сказала девушка, кивнув матери, и та отошла. — Я искуплю перед Люком свою вину…

— Оставайся дома! — даже немного прикрикнул он на нее. Хотя на сердце потеплело — так дочка этим самоотверженным порывом напомнила ему самого себя. — Ты еще не достигла таких умений — ни в переговорах, ни в бою, а пожертвовать тобой я не могу себе позволить… Поняла, Мелоди?

Та горько кивнула. Может, и послушается на этот раз. Будем надеяться, подумал отец.

Выключив комлинк, Оби-Ван увеличил скорость. Нужно спешить на Татуин. К сожалению, дела Альянса придется пока отложить и сообщит, что на связь с данными он выйдет немного позже. Вейдер действительно шутить не будет. И если Люк у него, то…

— Похоже, пятнадцатилетняя игра в молчанку и прятки закончена, Падме, — с мрачной иронией произнес он, устанавливая связь уже с Алдерааном.

***

— Он на Татуине. И я тоже здесь, — устало сказал Бен. — Уже примерно разобрался в ситуации. Не волнуйся, Падме, скоро ты услышишь от меня хорошие новости.

Он что-то скрывает. Слишком быстро прервал связь. Люк в опасности, в опасности, так и есть.

Падме ходила из стороны в сторону по залу. Не могла она смириться с тем, что Оби-Ван велел ей сидеть дома! Татуин, значит, Татуин, лихорадочно думала она. Там же сложно вообразить Вейдера, выходит, надежда на то, что Люк будет цел и невредим, и все ее планы останутся в силе, есть.

Лея. Лея чувствует Люка на расстоянии лучше всех на свете. Падме поморщилась. Но, как бы ни неприятно было ей сейчас признавать факт того, что ее дочь владеет Силой, а только лишь это могло сейчас помочь ей в поисках сына.

Это ведь ей он оставил записку с непонятной фразой: «Прости. Я улетаю, чтоб помочь всем». Лея долго плакала и прижимая записку к сердцу, сразу сказала: «Мама и папа, это из-за вас. Из-за вашей ссоры ночью. И из-за меня…я тогда послала его к вам».

Конечно же, дочь без колебаний последовала с ней на корабль для поисков любимого брата, с которым они с младенчества были неразлучны, и обещала помочь своими способностями и чутьем найти его по следу в Силе.

Полет матери и дочери был недолгим. Лея осталась в корабле в космопорту Мос-Эспа, а сама Падме в лендспидере отправилась исследовать окрестности поселения.

Когда она заходила на круг над большим оврагом за территорией поселения, двое пожилых мужчин, шедших навстречу, что-то закричали ей, отрицательно качая головами, и махнули рукой, но Падме настолько волновало, не забрел ли Люк к этому оврагу, что она не вняла странному незначительному событию.

Которое на самом деле было предостережением.

У самого края карьера ее проводило несколько пар круглых желтых глаз. Сигнал был передан по цепочке. Когда госпожа дипломат уже разворачивала спидер обратно к космопорту, кто-то громко крикнул странное гортанное слово: «Гардеффаи!», напугавшее ее.