Цена жизни

— Любопытный ход мысли, — признал князь. — Но выглядит и в самом деле логично. А что за второй вариант?

— Второй вариант — это если мы и в самом деле наносим предупредительный удар по Ливонии, и этот вариант устроит императора даже больше. Я заехал в Киев поговорить с гражданкой Лановой, и она действительно вспомнила, что посланец императора исподволь интересовался, будут ли другие княжества воевать, если одно из них окажется агрессором. И ведь империя сумеет представить нас агрессорами — концентрация войск, конечно, говорит против них, но они скажут, что если бы хотели напасть, то не размещали бы войска именно в баронстве Раппин. Всем же известно о связях баронства с княжеством. В общем, император сумеет выставить себя невинной жертвой.

— Пожалуй, что и сумеет, — согласился князь подумав. — И другие княжества за нас в таком случае не встанут, скорее наоборот, попытаются как следует урвать что-нибудь за заступничество.

— Теперь посчитаем плюсы для императора в этом варианте, княже. Во-первых, мы разгромим его врагов, а остатки он объявит трусами, из-за которых язычники захватили христианские земли. Во-вторых, за освобождение Ливонии он что-то получит с попов, а, скорее всего, попробует как-то подгрести её под себя. Формально Ливония — это имперская земля, но на самом деле она принадлежит церкви. Для меня, как барона, для моего сюзерена фон Херварта, для архиепископа Рижского и так далее, слово императора ничего не значит. Он для нас лишь чуть больше, чем никто, и вряд ли Дитриха такая ситуация радует. А здесь будет просто замечательный случай эту ситуацию немного исправить, так что церковь он здесь тоже дурит — вот почему кардинал от этой идеи так всполошился. Ну а от нас он в результате потребует продажи новых бронеходов, поэтому и интересовался их ценой. Они ему очень пригодятся с муслимами. И с торговыми барьерами он тоже разберётся, только в этом варианте представит это так, будто это он от нас такое послабление вырвал.

— Новые бронеходы мы ему в любом случае не сможем продать — где гарантия, что он не использует их против нас? — возразил князь, заметно помрачнев.

— Почему же не сможем? — пожал плечами я. — Под гарантии церкви и наших Высших вполне сможем. И кстати, оба этих варианта объясняют, почему императора обрадовали наши новые бронеходы. Он таким образом окончательно уверился, что мы сможем легко разгромить его войска, а то вдруг они бы успешно сражались и захватили, например, Псков. Как-то неудобно бы вышло, и совсем не по сюжету.

— Не скажу, что ты нарисовал очень уж радостную картину, — вздохнул князь, — но выглядит она и в самом деле убедительно, и все неясности хорошо объясняет. Однако шустрый юноша этот Дитрих Второй — похоже, пошустрее своего папаши.

— Папаша там тоже недалеко, — заметил я. — Он же у Дитриха советником, так что, возможно, что он тоже немного поучаствовал. Он, правда, почти всё это время у нас лечился, но кто его знает.

— Ну а ты что посоветуешь, Кеннер?

— На Ливонию нападать нельзя ни в коем случае, для нас это наихудший вариант. Можно попробовать немного улучшить отношения с церковью, если представить дело так, что я уговорил тебя не нападать, хотя вряд ли они на это особо купятся. А вот насчёт первого варианта — можно попробовать убедить тех дворян, кто сейчас в Ливонии, что это ловушка, и им нельзя ничего делать без прямого приказа императора — которого, разумеется, не будет. Хотя, если посмотреть с другой стороны, убрать торговые барьеры и для нас выгодно, вопрос только в том, стоит ли ради этого плясать под дудочку императора. Но это уже не мне решать — стоит повоевать или попробовать свести к мирному решению.

— Вопрос сложный, — задумался князь. — В принципе, можно и повоевать, но пусть бы Дитрих за это ещё что-нибудь предложил. Ладно, это и в самом деле не твоя забота. Я тобой доволен, Кеннер. По-хорошему надо бы тебя главой Посольского приказа назначить, но все послы — дворяне, немолодые в основном, они там сразу взовьются, если над ними юнца поставить. Ладно, не буду тебя больше задерживать, иди.

Глава 21

Марен толкнул тугую дверь и не очень уверенно шагнул через порог. В нос сразу ударил запах сильно ношеной сохнущей одежды, а по ушам — гул разговоров. При звуке хлопнувшей двери гул стал чуть тише, на Марене скрестилось множество взглядов, но незнакомый посетитель никого не заинтересовал, и спустя мгновение разговоры возобновились. Все столы были заняты, а если где-то на длинной лавке и имелось местечко, то артельщики вряд ли обрадовались бы постороннему в своей компании. Однако у стойки свободные места были, и Марен двинулся туда, озадаченно хмыкнув вслед едва не задевшей его подавальщице с полным подносом.

— Что пьём, уважаемый? — равнодушно осведомился хозяин, когда Марен взгромоздился на высокий табурет.

— Пока ничего, — ответил тот. — Мне бы песок продать.

Хозяин непонимающе посмотрел на него, а затем выражение его лица резко изменилось на враждебное.

— Иди давай отсюда, — хмуро сказал он. — Здесь таким, как ты, делать нечего.

Марену остро захотелось его убить — впрочем, ему уже давно хотелось кого-нибудь убить. Рифейск сразу же поразил его размерами, количеством людей и лошадей на улицах, освещёнными витринами лавок, и вообще тем духом столичного города, который моментально выбивает приезжую деревенщину из колеи. Именно так Марен себя и чувствовал: деревенщиной, которая местными моментально определяется по разинутому рту и постоянному ощупыванию кармана с деньгами. Самоуважению такое чувство совсем не способствовало, и в нём давно уже начала клокотать глухая злоба непонятно на что — то ли на местных жителей, посматривающих на него с ухмылками, то ли на Рифейск вообще.

Однако что бы там ни утверждали старые пни из Синклита, Марен безумцем вовсе не был и вполне себя контролировал. А главное — был в состоянии здраво оценить последствия своих действий и прекрасно понимал, что как только он кого-нибудь убьёт, на него начнут охотиться и здесь.

— Ты чего вскинулся? — мирно спросил Марен. — Мне наши сказали, что в трактире «Песок и камни» скупают песок и нужно идти туда. То есть, сюда. Что не так?

Трактирщик немного смягчился и посмотрел на него новым взглядом.

— А ты вообще из каких будешь? — спросил он.

— Мы в лесу живём, — туманно ответил Марен.

— А, вон оно что! — уже гораздо дружелюбнее сказал трактирщик. — Ваши совсем редко у нас бывают. Я-то поначалу удивился — и разговариваешь как-то странно, и одет не по погоде, — а сразу лесного и не признал.

Тёплая одежда Марену была в общем-то и не нужна, и он это почти было сказал, но вовремя вспомнил, что не стоит привлекать лишнее внимание к своим возможностям. Да и если подумать — зачем тратить невосполнимую здесь эссенцию на такое излишество, как обогрев?

— Холодновато здесь у вас, — согласился он. — Так расскажи, что там с песком. Случилось что-то?

— Кеннер Арди случился, — ухмыльнулся трактирщик.

— Кеннер Арди? — тупо переспросил Марен, пытаясь сообразить, при чём здесь Кеннер Арди.

— Ага, он, — кивнул трактирщик. — Приехал сюда, всю верхушку арестовал, всех бандитов казнил, нелегальных скупщиков кого в тюрьму, кого в могилу. Этот трактир мой двоюродный дядя держал, он как раз золото и скупал. А сейчас, как видишь, трактиром я владею, но я с Арди ссориться не собираюсь и ничего не скупаю. Хочешь сдать золото — иди в скупку Арди, они как раз почти напротив сидят, дом с синей крышей сразу заметишь.

Марен завис, пытаясь как-то совместить в уме того, кого могут послать собирать травки, и того, кто может нагнуть под себя целый город. Получалось плохо.

— А кроме Арди, кто-то ещё скупает? — про самого Кеннера Арди он всё-таки решил вопросов не задавать. Во всяком случае, прямых вопросов, которые могут вызвать подозрение.

— Дураков нет, — пожал плечами трактирщик. — Оно нужно кому-то, на кладбище переселяться? Да к тому же кто к нелегальному скупщику пойдёт? Арди честную цену дают, а главное, у них на половину сданного золота можно закупиться.

— Это как?

— Ну вот ты, к примеру, сдашь им золото, а они тебе дадут бумажку с разрешением на закупку в их лавке на половину от этих денег.

— Обязательно у них что-то покупать?

— Да не обязательно, — пожал плечами тот. — Можешь не брать разрешение, или взять и выкинуть. Твоё дело.

— А разве в другой лавке нельзя то же самое купить?

— Можно, только в обычной лавке цена будет, считай, раза в полтора, а то и в два выше. Арди по своим ценам товар для карл возят, вот наши старшие и попросили разрешить старателям тоже у них покупать. Наши парни ведь им золото сдают, вроде как не чужие. Ну, они и согласились на половину сданного товара продавать. Ты, кстати, как песок свой сдашь, возьми у них тёплую одежду — их лавка в том же доме, только с другого входа.