Цепкие лапы родины

– Твою мать! – Микола плюхнулся на землю, дернул предохранитель автомата, направив ствол в сторону поля, нажал на спусковой крючок…

…Когда патроны в рожке закончились, настала жуткая тишина. Микола отсоединил пустой рожок и присоединил запасной. Словно с того света послышались приглушенные голоса. Слух постепенно возвращался. К нему подбежали дежурный по части, дежурный по роте и двое солдат. Они что-то говорили, но Микола плохо понимал, о чем его спрашивают. Он тупо кивнул на Краву и повел стволом автомата в сторону поля. Дежурный по части – лейтенант Корниенко протянул руку к лежавшему на боку Краве, потрогал его шею.

– Кердык бойцу…

Низенький коренастый солдат с зековской рожей вынул из пальцев Кравы тлеющую сигарету и затянулся… Все произошло так неожиданно и быстро, так нелепо, словно это был какой-то странный сон…

Первые сутки в части, первый наряд и сразу же первая, на его глазах, смерть… Плохое начало - дурная примета.

Вечером, сидя в караулке, улучив свободную минутку, Микола достал лист бумаги и ручку. Примостившись возле подоконника, начал торопливо писать.

«Здравствуй, дорогая!

Вот я и на своем новом месте дислокации. Сказали, пока будем стоять здесь, а там видно будет. За меня сильно не волнуйся. Война хоть и принимает затяжной характер, в нашем районе активных боевых действий не ведется…»

Микола оторвался от письма. Вспомнилось побледневшее мертвое лицо Кравы, лежавшего на траве. Словно железом впечатались в память все его последние движения, его последняя смачная затяжка… Микола почесал затылок. Привычное чувство юмора и сейчас не изменило ему.

«…Сегодня утром я наглядно убедился, что курить для здоровья вредно! Минздрав не брешет, что от него умирают. Никогда не буду и тебе не советую!

Погода здесь хорошая, довольно тепло, - не в пример Московской области – снег давно растаял, не знаю, был ли он здесь вовсе? Кормят нормально, настроение у меня боевое, у других – расслабленное. Иногда постреливают. Совсем как в песне: «А пули летят… пули, солдаты сидят в окопах. Пули летят слишком быстро… Командир отдает приказанья…» Одно радует, что за службу в зоне боевых действий обещают срок службы сократить. Так что, если повезет, вернусь домой раньше, чем должен был, надеюсь что целым и здоровым.

Давно не получал от тебя писем. Напиши, как устроилась после техникума? Работаешь или учишься? Или ни то – ни другое? Как там мои кореша? Как твои успехи? Не знаю о чем еще написать. Пока пиши по указанному адресу, хотя не уверен, что здесь почта нормально фунциклирует*.

Ну вот, пока наверное все. Люблю, целую, жду ответа, твой Николя!»

Поставив дату и размашистую подпись, Микола еще раз перечитал текст. «Что-то как-то коротко получилось?... Хотя ладно, пойдет…» Он аккуратно сложил лист бумаги и вложил в конверт.

* * *

– Шамрай!

Микола остановился. К нему подошел капитан Лодыгин и некоторое время тупо смотрел «в него». Словно о чем-то размышляя, он взял двумя пальцами верхнюю пуговицу его «афганки» и слегка подергал.

– Найди Немченко, и отправляйтесь в станицу, к ногайцу Курман-али. Ему помочь нужно. Покажет что надо сделать.

– Где это?.. Я местных не знаю…

– Немченко тебе все покажет.

Как Микола успел заметить, работать у местных было делом обычным. Ничего удивительного в том, что его посылают в станицу, он не заподозрил. Развернувшись, он пошел в сторону казармы…

Лодыгин некоторое время пристально смотрел ему во след.

– Володь, за что ты их так? – послышался рядом голос прапорщика Сморчкова.

– Не люблю хохлов! – мрачно отозвался капитан…

После вечерней поверки Микола и Немченко Сергей накинули бушлаты, без ватных подкладок, выбравшись из казармы, поспешили к полосе деревьев. Быстро пролезли за колючку и, минут через пять вышли на грунтовую дорогу. Неподалеку виднелись невысокие строения частных домов. Приблизившись к окраине, они долго шли вдоль старых заборов, выложенных из слоистых обломков местного серо-желтого камня, прошли аллею деревьев со странной светлой корой. Подойдя к узкой деревянной калитке в заборе, Серега громко постучался. Минута ожидания, но в ответ ничего не последовало. «Кармэн!!!» - Крикнул Сергей и постучал в калитку громче. Через пару минут дверь открылась, в проеме показалась фигура мужчины среднего роста. Сергей поздоровался, они прошли в калитку. Пройдя между стволов низеньких деревьев, вошли в дверь дома. Было довольно темно, Микола плохо различал, где они находятся. Вот в помещении зажегся свет. Теперь он смог осмотреться - это была небольшая комната, с низким потолком, со старым узорчатым ковром на стене. Сопровождавший их, был среднего роста узкоглазый мужчина лет сорока на вид. Пока Микола осматривался по сторонам, Сергей о чем-то говорил с мужиком, затем отдал ему вещмешок, который принес с собой. Мужик вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся… Вскоре в комнате появился казан с пловом, бутылка водки, еще какая-то местная снедь…

В начале четвертого часа ночи, изрядно поддатые, не помня как, Микола и Сергей выбрались из дома и поковыляли в обратный путь.

– Так что, мы ничего делать не будем? – спросил Микола.

– Не-е, - икая, отозвался пьяным голосом Серега, - сказал другой раз, сейчас уже слишком поздно. Я отдал ему банки с тушенкой то, что начпрод просил передать, а поработаем другой раз. Ваще я думал, Кармэн до утра у себя оставит, но видишь, что-то спровадил нас, не иначе как чего испугался…

Какое-то время они топтались в темноте, среди кустов и деревьев. Микола вдруг почувствовал, что по колени провалился в какую-то канаву с водой…

– Мать-твою-мать! Куда ты завел нас, Сусанин герой?!.. – Воскликнул Микола.

– Иди-ка ты на хрен, я сам здесь впервой – в тон ему отозвался Сергей.

– Сейчас отрублю я Сусанину ногу!.. – Микола почувствовал, что его ноги вязнут в донном иле.

– Дай руку, Коперник, нашел я дорогу!

Микола протянул руку и действительно ощутил крепкую ладонь Сергея, который резким рывком вытащил его из канавы. Под ногами почувствовался твердый утрамбованный грунт, - они действительно вышли на дорогу. Вскоре, при светлеющем утреннем небе стала различима знакомая местность. До части оставалось метров 150 - 200, когда из-за деревьев показались фигуры двух мужиков, резко вышедших им наперерез. У одного из них в руках виднелся автомат. «Стоять!» - негромко скомандовал один из них… Микола и Сергей остановились, оба смотрели только на торчавший перед ними ствол автомата. Их о чем-то спрашивали, Серега что-то пробормотал в ответ. «Не надо кричать… Не надо бежать...» - донеслось до затуманенного водкой сознания с характерным кавказким акцентом…

Их повели в переулок, где стояла черная «Волга», завязали глаза и связали руки, положили на задние сидения. Машина долго ехала. Когда она остановилась, послышались голоса, - говорили не по-русски. Затем обоих вывели из машины, развязали глаза. Микола огляделся. Было светло, они находились в узком дворике небольшого одноэтажного дома из силикатного кирпича. В руки сунули какие-то шмотки, потребовав переодеться… Некоторое время они оставались во дворе. Часов в десять, Миколу и Сергея посадили на тележку, где сидели чеченские женщины и старики. Рядом пристроились двое чеченов с оружием под куртками. С этой толпой проехали блокпост возле станицы Шелковской. Никто не остановил их и не проверил… Еще через час они уже были возле реки. В голове еще шумело от выпитого, все происходило как во сне….

Некоторое время они сидели в зарослях недалеко от берега. Стоявший рядом старик что-то сказал в маленькую, похожую на милицейскую рацию. Вскоре к ним подплыла лодка… На другом берегу стоял бело-синий УАЗик... Пленников затолкали в задний отсек, в машину так же сели двое: один с гранатометом, другой с автоматом. Когда ехали ночью, глаза не завязывали. Через пару часов машина остановилась. Пленников выволокли наружу. Микола огляделся. Несколько небольших строений, палатки, заборы, что-то смахивающее на партизанскую базу. Совсем рядом виднелись горы. Долго осматриваться не пришлось. Обоих затолкали в какой-то сарай и заперли снаружи. Через некоторое время им дали двухлитровую баклажку воды, кавказскую лепешку и миски с варенной кукурузой.